Наномашины, первоклашка! Том 4
Шрифт:
— Да. Этих точно не вывезем, — сказал он, — И что делаем?
— Снимем на телефон и сдадим. Если не посадим, так из зала погонят, — достаю смартфон, — Нужно доказательство. Максим, на! Ты ближе всех к углу.
Он кивает, нажимает кнопку записи, высовывает край телефона и… гаджет резко выбивает из его рук!
Телефон отлетает в сторону.
Я слышу, как в нашу сторону резко пошли.
— Ну надо же, крысы завелись, — сказал кто-то.
Леонид распахнул глаза.
— Он пробудился?! Ох блин, плохо, плохо, плохо! Очень плохо! — он сжал кулаки.
Взрослый,
Я резко сую руку в карман и решаю не играть с судьбой, не играть в героя и богатыря-супермена. Зажимаю кнопку, чувствую вибрацию. Перевожу палец на последнюю кнопку и…
— Уа-а-а! — вскрикиваю, когда меня резко выносит из-за угла!
Меня выдёргивают телекинезом, и от неожиданности я вскидываю руку и выпускаю кнопочный телефон. Ох блин… ох, ЧEРТ!
— Ыа-а-а, уроды, — зарычал Максим и бросился с кулаками на старших.
— Да угомонись ты! — ему без промедлений пробивают с ноги в живот.
Максим хватается за корпус и падает на колени, пытаясь вдохнуть! Ударил его тот самый маг, пробуждённый.
Я только сейчас начинаю подниматься. Леонид выскакивает, встаёт в стойку, но… когда человек пробуждается, ему незачем драться в рукопашную. Особенно взрослый — со взрослым ядром.
Морозова точно так же швыряет в стену телекинезом, и он резко выкашливает воздух.
Ох, плохо. Ох, очень плохо! В прямом бою со взрослым магом я ещё не дрался!
Смотрю на некроруку. Нет, не успею поглотить. Вспоминаю про нож Максима — нет, не добегу, а сам Макс в нокдауне, ему пробили в солнечное. Амулет от зла? Дед сказал, что ему осталось три дня, чтобы доделать! И отец, чёрт возьми, так близко, но при этом так далеко! Фиг он это всё увидит! Ну как всегда! Что за удача такая?!
«Уроды… уроды… ТВАРИ! ПОГАНЫЕ ТВАРИ!»
«Вы вошли в энергопсихоз!»
— Ыа-а! — с криком я срываюсь с места.
Бывалой скорости у меня уже нет — я сильно тяжелее, чем был. Но этого хватает, чтобы подлететь к первому и со всей силы вмазать в яйца! Парень скулит, загибается, и я пробиваю ему коленом с пряжка прямо в башку, как учили!
Бах! В носяру! Отлетай, чучело воровское!
Гиперфиксация сбрасывается с новой целью, скорость чуть падает, но я всё равно бегу до второго и…
Поздно.
Тот куряга выставляет руку и меня прибивает в землю, будто на плечи рухнули мешки с цементом!
— Гра-а! — вскрикиваю, со всей силы вонзаясь коленями.
Я пытаюсь подняться, пытаюсь встать, пытаюсь перебороть телекинез, как сделал это с Морозовым! Но… не выходит.
Этот банально сильнее.
[Адаптация — Телекинез: 1/3 ]
Слышу щелчок, и как покалывает под моей кожей. И вес… резко становится легче. Я начинаю медленно подниматься сквозь боль.
— Ч-что… да как ты… — пробормотал Данил и резко вдавил меня ещё сильнее.
— М-м! — мычу от боли.
Давай… давай, идиот, дави меня! Атакуй телекинезом! Корми меня адаптацией! Я буду стоять столько, пока ты не упадёшь от слабости, пока Рой не вырубит весь твой козырь к чертям!
С безумной улыбкой под влиянием гнева я поворачиваюсь на Данила. Он распахнул
глаза.Но тут его друг резко подбегает и пинает меня по животу.
— Кха! — отлетаю.
Хватка телекинеза ловит меня в полёте и со всей дури, нафиг, вбивает в стену! Адаптация к дробящему спасает от серьёзного урона, я чувствую, как он гасится под кожей, но всё равно прилетело не хило.
Падаю. Задираю голову. Леонид приходит в себя. Точно… точно!
— Телефон! — кричу я, указывая Морозову.
Он всё понимает и взмахивает рукой, швыряя ко мне телефон. Я вытягиваю руку, ловлю, тянусь к кнопке и…
— Да не тот, дебил! — ору от обиды, перед тем как смартфон снова не выбьют.
— О-о, так ты пробуждённый? Нихрена себе!
Да что-б тебя, Морозов! Ты угораешь?!
Меня снова прибивают к стене, а Морозова берёт на себя второй старшак, который, увы, явно сильнее семилетнего ребёнка.
Морозова валят на землю, скручивают руки и вбивают лицом в землю.
Ладно…
Последний план.
— Ыа… — пытаюсь я заорать, как мою челюсть тут же сжимает всё тот же телекинез.
— Ха-ха, так и знал! — обрадовался Данил.
И вот тут я запаниковал. Мы остались один на один. Леонида обезвредили, без жестов он не может пользоваться телекинезом. Меня прибили к земле, а время психоза всё идёт.
Плохо. Плохо!
Не заорать, чтобы услышали. Не ударить, ибо меня прибили. И не адаптироваться, ибо две минуты пройдут, и я помру.
Надо что-то делать… надо что-то придумать! Надо…
Максим. Держась за живот, сквозь невыносимую для него боль, он подошёл к кнопочному телефону, упал перед ним на колени и швырнул прямо в меня.
— Ыа-а-а-а! — всплеск злости на секунду дал мне огромную силу, и я умудряюсь схватить телефон даже сквозь хватку телекинеза!
Сжимаю, чтобы не выбили! С трудом навожу палец на вызов! И… и…
— «Врум, врум, врум»! Так за тобой едет катафалк! — пел прокуренный низкий голос, — «Врум, врум, врум»!
Мы поворачиваемся в сторону голоса.
Пританцовывающе, сюда шёл Барон Суббота в чёрном цилиндре.
— Чё?.., — Данил попятился, — Ты кто, бомжара черножопая?!
— Слышишь? Слышишь? Слышишь? Ты походу глохнешь! — указывает тростью на небо, а затем на Данила, — Ведь погода так и шепчет: «Ты сегодня сдохнешь!».
Глава 14
Мы все замерли. Хватка телекинеза спала с моих плеч, и я наконец смог вздохнуть полной грудью и хоть как-то выпрямиться. Морозов кашлянул и поднял голову, а Максим снова схватился за живот и посмотрел на чернокожего мужчину.
А вот наши враги знатно прифигели.
«Это он! Это реально он!», — хотел я указать пальцем на Барона.
— Ты ещё кто, нигрила?.., — пробормотал Данил.
— Любитель женщин, выпивки и веселья. А ещё покровитель детей, — улыбнулся он широкой улыбкой, — Ну что, парни, время плакать? Ибо насчёт три… вы умрёте.
Он раскрыл левую ладонь и развернул кверху, а правую сжал в кулак и поставил чуть выше.
Внимательно смотрит. Улыбается.
— Раз, — удар.