Напиток для Шапокляк

Анна Сергеевна услышала шум и неодобрительно оглянулась. Но девчонки к этому времени были уже далеко, и она не придала этому поступку своих учениц особого значения. Во-первых, на сцене как раз начиналось выступление ее любимой певицы. А во-вторых, она же не видела, как девчонки сигали через два ряда, словно горные серны.

А вот Фима видела и покачала головой с неодобрением:

– Вот что делает алкоголь с неокрепшим мозгом.

Фима хотела отпить из бутылки пару глотков, но потом передумала. Ее очень заинтриговало поведение девчонок, а вот выступление на сцене, наоборот, оставляло равнодушным. Да еще у нее стало ломить виски. Иван Евгеньевич продолжал дремать, уронив голову на плечо девушки. И ей это отнюдь не нравилось. Историк явно использовал для мытья головы какое-то средство на основе дегтя, и Фима казалась самой себе каким-то вредителем, типа блошки, которого стремятся вытравить.

– Я выйду ненадолго.

Но Анна Сергеевна не обратила на нее никакого внимания. Она подпевала и восхищенно размахивала руками. Она даже зажгла фонарик на своем телефоне, и ее примеру последовали многие другие зрители. Всем было очень весело. И Фима поняла, что без нее тут прекрасно обойдутся, в ее компании никто не нуждается, и поспешила наверх по ступенькам.

Выйдя из зала, Фима остановилась и перевела дыхание. То ли от ступеней, то ли от чего-то другого, но в груди у нее стало тесно и совершенно нечем дышать. Пару минут она потратила на то, чтобы привести себя в норму. Наконец ей стало несколько лучше, но голова все равно кружилась. И Фима решила, что самое время посетить дамскую комнату, освежиться. Да и вообще, во время антракта туда стояла длинная очередь, и они с Анной Сергеевной решили не тратить время и в нее не соваться. Но теперь выпитое шампанское решительно требовало от девушки каких-то действий.

И Фима быстро зашагала в сторону туалета. Сейчас тут не было ни души. Просторно и свободно. Витал какой-то еле уловимый запах химического средства дезинфекции, но это было даже хорошо, значит, недавно проводилась уборка. Фима могла располагаться как ей угодно. Все кабинки, за исключением одной, были в ее распоряжении.

Лишь в крайней кто-то сидел. Фиме были видны две полные ноги в дамских туфельках. Когда Фима заходила, дверь крайней к стене кабинки была плотно прикрыта. И когда девушка выходила, эта дверь была все в том же состоянии. Кому-то крепко нездоровилось, если он до сих пор не мог оттуда выйти.

В задумчивости Фима посмотрела на себя в зеркало. Привела макияж в порядок, сняла с глаза упавшую ресничку и припудрила нос, который слишком уж блестел. Потом она капнула на руки ароматного мыла, ополоснула руки под струей теплой воды и затем повторила эту процедуру. Не то чтобы Фима была помешана на чистоплотности, просто ей не хотелось уходить. Все время она одним глазом косилась в сторону закрытой кабинки, ожидая, не понадобится ли спрятавшемуся там человеку помощь.

Наконец все дела Фимой были переделаны и даже не по одному разу, а таинственная кабинка не спешила извергать из себя посетительницу. И Фима сделала то, что полностью перевернуло всю ее жизнь на ближайшие дни. Она подошла к двери и осторожно постучала по ней.

– Извините! – сказала она. – С вами все в порядке?

И замерла, ожидая услышать сдавленный голос, по степени сдавленности которого можно будет определить, что предпринимать дальше. Если голос вежливо поблагодарит, то можно убираться назад со спокойным сердцем. Если посоветует проваливать, тоже можно убираться, хотя и сохраняя некоторую долю тревоги. Увы, случилось то самое, чего Фима хоть подсознательно и ожидала, но боялась при этом больше всего. Ей никто не ответил. Вообще и ничего!

– Эй! Вы там как?

На этот раз Фима забарабанила в дверь куда громче. Оставалась надежда, что женщина просто уснула. Ну, случается и такое с дамами, которые после целого рабочего дня опрокидывают в себя несколько порций спиртного, а закуской пренебрегают.

Фима наклонилась: ноги на месте, значит, хозяйка их тоже там. Но как же привести ее в чувство? Девушка поискала взглядом и увидела ведро, из которого торчала швабра на длинной ручке. Завладев ею, Фима осторожно подсунула швабру под дверь и толкнула женскую ногу.

– Просыпайтесь! Подъем!

– Ты что делаешь? Э-э-э!

Фима оглянулась и увидела невысокую темноволосую девушку в униформе уборщицы, которая с удивлением смотрела на нее.

– Моя швабра, – сказала она. – Зачем взяла?

Фима объяснила.

– И что? – пожала плечами уборщица. – Пусть спит. Потом выспится, добрая будет.

Девушка изъяснялась по-русски с трудом и сильным акцентом. Она отобрала у Фимы орудие своего труда и вышла из туалета. В глубине души Фима понимала, что позиция уборщицы самая верная и правильная. Меньше знаешь – крепче сон. Но сама она не могла так поступить. Вот не могла, и все тут! Понимала, что наступает на старые грабли и ищет себе на пятую точку приключения, но не искать их не могла.

Фима зашла в соседнюю кабинку, встала ногами на крышку унитаза и смогла заглянуть в соседнюю кабинку.

– А-а-ах!

Увиденное потрясло ее до такой степени, что она чуть не свалилась вниз. Уцепившись за стенку, она буквально сползла по ней. Нет, ни за что на свете она не хотела бы повторить снова этот трюк. Но поделать было уже ничего нельзя, содеянную глупость назад не воротишь, человеку остается лишь разгребать ее последствия.

– Бабу надо спасать. Ей совсем худо.

И все же одной заниматься этим не хотелось, Фима нашла охранника и упросила его пойти с ней. Сначала мужик стеснялся, но когда услышал, что женщине совсем плохо, то согласился. На этот случай у сотрудников имелось специальное телескопическое устройство с крючком на конце, с помощью которого они повернули замок на двери и открыли доступ в кабинку.

Глава 2

Все оказалось еще хуже, чем ожидала Фима. Хотя на первый взгляд дама казалась просто крепко спящей. Но хотя рот был широко открыт, не было слышно никакого храпа. Сама женщина была настолько тучной, что ее туловище даже не сползло на пол, потому что сползать ему было некуда. Потеряв сознание, она так и сидела на крышке, привалившись боком к стене. При этом в кабинке стоял тот самый резкий химический запах, который Фима учуяла, едва зайдя в помещение дамского туалета.

Но тогда запах был едва уловим, а сейчас он был густым и концентрированным. Этот запах заставил Фиму вспомнить про лабораторию у них в школе. И в голове мелькнула невесть откуда взявшаяся мысль: «Интересно, а сколько всего учителей химии присутствует на нынешнем мероприятии? Десять, двадцать, целая сотня?»

Охранник тоже почувствовал запах и выразил недовольство:

– Чем это так смердит?

Его напарник высказался совсем уж откровенно:

– Что это за вонь?!

– Позови Алию, пусть объяснит, чем она брызгала. Женщина от запаха сознание потеряла.

Прибежала та самая девочка-уборщица, которая кинула один-единственный взгляд в кабинку и сразу вскрикнула:

– Ай! Мертвая!

И попыталась удрать. Охранник ее задержал и объяснил, что женщина просто перебрала чуток и ей стало дурно. После чего он строгим тоном потребовал от девушки объяснить, что за средство она при уборке применяла, от которого до сих пор стоит такой резкий запах.

– Ты видишь, женщине от него даже дурно сделалось.

– А я что? Я ничего! Я не делала. Это те три девочки. Они ей что-то дали выпить, и ей плохо стало.