Напряжение растет

– У нас есть чем надавить.

– Я не говорю про сроки, – дернул рукой Руслан. – Не говорю про качество! Я уверен, Михаил всегда будет делать все идеально! Но шедевров от него мы не дождемся никогда! Да, мы не сэкономим деньги, но разве мы бедны? Что нам эти бумажки?!

– Ты их сначала заработай, – проворчал князь в ответ.

– Дядя, он все равно потратит их у нас! Если ему будет тут хорошо, он никогда не уедет, а значит, деньги, которые мы возьмем для оплаты в нашем банке, он положит обратно в наш банк, изредка будет забирать, чтобы купить что-нибудь у нас же. Да это же то же самое, что работать бесплатно, дядя! Так зачем его ломать…

– Да затем, что за самозванчество в мое время рубили голову! – гаркнул князь, заставив вздрогнуть задремавшую было секретаршу. – Подделка подписи – это не то, за что можно прощать. И не говори мне про возраст чада. Все повинны в делах своих, а за отрока повинен отец!

– Ваше сиятельство, в произошедшем есть и моя вина, – похолодел голос Руслана, он нарочито выпрямился и посмотрел прямо перед собой.

– Не сиятельствуй мне тут! Есть на тебе вина, да. Полгода эта флешка у всех на виду болталась! Полгода! А если бы ее украли? А если бы с ее помощью подписали что-то пострашнее вызова на соревнования? Объявили войну, например?! А?! – взъярился князь.

Скверная ситуация. Не все решения в школе мог принимать директор – был рядом со школой целый комплекс, маскирующийся под заводскую территорию. И работали там совершенно иные педагоги, для которых не существовало другого имени под документом, кроме княжеского, – именно ему они клялись в верности и только он мог им приказывать. Но владетель земель также не мог тратить свое время на пустяки, у него хватало вопросов гораздо более серьезных. Поэтому в качестве альтернативы в школьном сейфе появилась электронная подпись – ее было вполне достаточно для контроля над излишне гордыми, чванливыми, но слишком ценными специалистами. И если бы ее в один прекрасный момент попросту не забыли, оставив подсоединенной к тыльной стороне системного блока на целые летние каникулы – ведь она просто была не нужна, ее никто не искал…

– Так, может, хорошо, что… – осторожно озвучил Руслан.

– Очень хорошо! – рубанул рукой князь. – Будет у нас теперь свой артефактор.

– Средний артефактор…

– У других и такого нет.

– …дети которого станут нас ненавидеть. Нам это нужно? – упрямо сказал Руслан Артемьевич, глядя старшему родичу в глаза. – Нам нужно, чтобы отец разочаровался в сыне? А дети – в брате? Нам нужно, чтобы Федор Самойлов, движимый злостью на нас, ушел в другой род? Зачем нам делать из друзей слуг?

– Они нам не друзья! И вряд ли ими станут! Все, молчи. Хорошо, – протер князь ладонью глаза и мельком глянул на часы. – Что ты предлагаешь? Простить?

– Простить, полностью, – категорически произнес Руслан. – Объяснить все последствия поступка, но простить.

– Ерунда, – фыркнул князь. – Зачем?

– Затем, что я взял Максима на обучение, – твердо продолжил Руслан. – Когда он вырастет…

– Будет еще один «учитель». Который может пойти своей дорогой, и все твои усилия уйдут вместе с ним, – перебил князь, завидев въезд в аэропорт и поправляя одежду.

– Когда он вырастет, у нас будет еще один «учитель», – повторил Руслан за старшим. – Увешанный от головы до пят артефактами производства своего отца и брата. Бесплатными, как ты любишь.

– Ну ты хватанул… – замер на секунду князь.

– Он их родич, – надавил голосом Руслан. – Они никогда не дадут ему умереть. Но он приемный, и ему будет позволено самому решать свою судьбу. В том числе выбирать, с кем дружить.

– Вот именно, что приемный! Чужая кровь! Я вообще полагаю, что от него откажутся, услышав наши требования.

– У ребенка сегодня на руке было кольцо Хрофта. Чужим такого не дадут.

– А мне он его отказался делать, – невольно присвистнул князь, припомнив переговоры месячной давности и предложенную мастеру сумму.

– Что еще он откажется делать нашему роду, но сделает ради сына? – чуть улыбнулся Руслан. – Я только одно забыл сказать – у парня ранг будет чуть выше «учителя». Совсем немного, – показал он пальцами крохотное расстояние. – Может быть, нам все же нужен такой друг? Или ты предпочтешь озлобленного сына слуги?

Машина остановилась, но князь, глубоко задумавшись, не торопился с завершением беседы.

– Допустим… – буркнул он, разглядывая взлетную полосу. – Ты точно сможешь сделать так, чтобы он вошел в наш род?

– Для этого нужна признательность, а не уговоры. Для начала, за прощение…

– Я задал вопрос.

– Ваше сиятельство, я приложу к этому все усилия. Ваше сиятельство, есть кое-что, что может мне в этом сильно помочь.

– Ну? – приподнял князь бровь.

– Светлана. Она может помочь в обучении и удержать от новых… хм… шалостей.

– У нее другой профиль, – отмахнулся Евгений Александрович. – К тому же ее влияние вне учебы…

– Светлана отправится в восьмой класс, – словно в холодную воду, решительно бухнул Руслан.

Рядом закашлялась секретарша.

– Ты, часом, не болеешь? – слегка озадаченно произнес князь и даже приложил руку ко лбу племянника.

Тот увернулся и продолжил упрямо гнуть свою линию:

– Целители вернут молодость лицу, визажисты немного поиграют с прической, и получится вполне достоверно. Добавим легенду эмиграции в раннем возрасте, странности поведения станут незаметны. Для Светланы привычно менять внешность и биографию.

– Руслан, это профессиональный убийца, – как маленькому, медленно сказал старший. – Если тебе нужен человек рядом с парнем, давай выберем сверстника из младших семей…

– Ради награды она все выполнит в точности, – уперся Руслан. – Не найти исполнителя лучше.

– Нет такой награды, – ответил князь, еще раз глянув на часы.

– А если я попрошу вернуть ей ее жизнь и присягу? – не удержав легкой дрожи в голосе, произнес Руслан. – Навсегда, по исполнении задания.

– Светлана – слишком ценный ресурс.

– Светлана сходит с ума, – мотнул головой Руслан. – Дядя, тебе должны были доложить. Два последних объекта ликвидированы с ничем не обоснованной жестокостью.

– Мне, допустим, доложили, – пожевав губы, произнес князь. – Вопрос в том, откуда ты… Не важно.

– Она больше не нужна клану.

– Она уникальный специалист, – не согласился тот.

– Который неизвестно когда сорвется. Ее даже исключили из евгенической программы.

– Мы всегда найдем нашему верному слуге место…