Наречённая из-за грани, или Мужья в довесок

Я покосилась на Ормонда. Как гордый владелец продукта бертерского машиностроения, с Дуганом он был категорически не согласен.

– Механизированные самоходки не способны к самостоятельному передвижению, – вмешался он. – Это лишь иллюзия, невольно возникающая среди тех, кто не имел с ним дела. Подобно любому конному экипажу, самоходки нуждаются в человеке, ими управляющим. В отличие от зафиров, ни одна мехаходка никуда не поедет абсолютно самостоятельно, по собственному почину.

– И всё же они – не животные, надёжно скрывающие свой секрет пересечения переломов, и не люди, мгновенно теряющиеся в тумане. Потому и проводились исследования в этой области. Впрочем, не столь уж важно, что послужило их причиной. Важно, что неудачи заставили учёные умы вновь обратиться к старым сказкам, из коих следует, что переломы – не просто морщины на лике земли, не просто границы, непоправимо раздробившие её. Переломы – трещины в незримой стене, ведущие в неизвестность, в иной, неведомый нам мир.

– Мир, из которого могут являться всякие монстры? – уточнила я настороженно.

– Не только. Есть предположение, что первые адары вышли из переломов и принесли с собой все эти чудесные вещи.

С места, где я стояла, нельзя было понять, на что именно смотрит Дуган, но сейчас я на сто процентов уверена, что взгляд его устремлён на зафир.

Чудесную вещь родом из перелома.

Что ж, они дозрели до теории происхождения видов в местных реалиях. И додумались до того же, что и я, – адары с их сверхъестественными способностями и предметами, аналогов которым здесь не было и нет по сей день, не от мира сего в прямом смысле.

– Вы не выглядите удивлённой, – заметил Дуган, обернувшись ко мне.

– Я это подозревала, – призналась я. – Мой мир… обогнал ваш в развитии. Там нет переломов… только границы, расчерченные людьми. Нет магии… адар, зафиров и вестников. Ничего по-настоящему похожего на них нет. Но есть великая сила воображения и предположения. Поэтому мне нетрудно сложить одно с другим.

– Вам, быть может, и нетрудно. А мы многие века теряемся в догадках, откуда пришли первые адары.

– Точно не из моего мира, это я вам гарантирую.

– Не спорю. Всё же переломы могут вести в иной мир… миры… и лишь через них возможно попасть туда. Так как ваш мир может быть не связан с переломами? Откуда тогда вы взялись, если не пришли через них?

– Связан, не связан, мне-то почём знать?! – чёрт, беседа сворачивает явно не в то русло.

Предполагалось, что я поведаю Дугану правду. Ту её часть, которая в теории мне не повредит. Он поверит – или не поверит, что вероятнее, но другого выбора у него не будет. Ему придётся смириться и принять рассказанное, хотя бы потому, что больше ничем я помочь не смогу. Я не буду требовать денег, торговаться и ставить условия, я скажу как есть и уйду. Да, Филипп и Люсьен этого моего поступка не оценят, да, я рискую, тем более с неучтёнными ушами, однако всё лучше, чем вынуждать безутешного отца платить за ложь или отворачиваться, ни слова ему не сказав.

Но, кажется, я ошиблась, вообразив, будто Дуган удовлетворится моей версией произошедшего с его дочерью и оставит меня в покое.

– Вы пришли оттуда, – веско повторил Дуган.

– Я не знаю, как и почему это случилось!

– Известно, в каком состоянии находилась Феодора перед… заменой. С вашей стороны, по вашим заверениям, всё было… буднично. Тогда почему это произошло с вами?

Грызло подозрение нехорошее, что Дуган выспрашивает у меня что-то конкретное, пытается подвести к определённой мысли, но какой, упрямо не улавливалось.

– Даже бессловесные животные следуют своим инстинктам и законам, принятым в животном мире, среди каждого вида. Вы же совершенно случайно, ни о чём таком не думая, перенеслись в мир иной… пусть не полноценно, не телом, но лишь духом… и не можете взять в толк, как и отчего это произошло?

Читала я очередной роман про попаданку, только и всего. Однако вряд ли Дуган удовлетворится несерьёзным этим нюансом. Да и звучало оно как-то… хреновенько.

Феодора фактически на последнем издыхании лежала, ничего уже не желая, кроме покоя.

А я книжку читала.

Электронную.

О несуществующих попаданках в воображаемые миры.

– Понятия не имею, – отрезала я.

Пусть вон, у сети мировой спрашивает.

Или у Алишан, а она передаст на правах переводчика.

– Ана Варвара, вы очевидно лжёте, – заявил Дуган с убеждённостью человека, не намеревающегося принимать иные причины произошедшего, даже если оные причины станцуют прямо перед ним. – Либо о мире, из которого вы якобы пришли. Либо об обстоятельствах, способствовавших замене. Я склоняюсь к первому.

Он всё-таки не поверил. В существование моего мира точно не поверил.

Пожалуй, я бы на его месте тоже не поверила. Объявилось тело моей дочери, захапанное какой-то непонятной пришелицей, и принялось на серьёзных щах вещать о другом мире и собственной несознанке.

– Дело не в деньгах, в противном случае вы начали бы с суммы. Вы чего-то боитесь? Кого-то?

Опасаюсь, да. Быть убитой, если меня и впрямь за иномирного монстра примут.

Ладно, пора и честь знать. А то, чую, разговорчики эти рискуют зайти далеко, и отнюдь не туда, куда планировалось.

– Я действительно больше ничем не могу вам помочь, – произнесла я так ровно, как только смогла, и отступила к двери. – Я рассказала всё, что знала. Информация о моём мире никак вам не поможет, вам не удастся разыскать там Феодору, если мы действительно поменялись местами. У вас не получится ни связаться с ней, ни поменять нас обратно, ни отправиться туда самому. Произошедшее – глупая случайность, не более. Так, увы, бывает иногда и не следует искать в этом тайный смысл, злодейский умысел и теорию заговоров…

– Неужели дело всё же в нём?

– В ком? – растерялась я и поморщилась от внезапно возникшего звона в ушах.

– В ане Костасе, – пояснил Дуган каплю раздражённо. Похоже, наша беседа и его утомила изрядно.

– А он-то тут при чём? Ну, помимо того, что с его лёгкой руки Феодора свалилась в Глосе?

– Вы не знаете?

– Не знаю чего?

– Алишан не упоминала? О проклятом племени его и подобных ему.

Я вопросительно посмотрела на стоящего рядом Ормонда.

И слишком поздно заметила белую вспышку на краю поля зрения.

Чёрт побери!

Надин ведь объясняла, показывала, учила… подробно, не один раз… начинать с центра и двигаться по солнцу…

Зар-раза, а где тут центр и в какую сторону будет по солнцу?!

В идеале сеть должна предстать пред моим мысленным взором столь же чётко, как наши с Надин кривые мандалы. Но вместо явления паутины, через которую надлежало задавать направление, меня попросту ослепило.

И я провалилась.

Знать бы, куда на сей раз…