Нарисую любовь

Подпрыгивая от нетерпения, девушка приняла душ, уложила влажные волосы в небрежный пучок, натянула хулиганскую майку со светящейся надписью, жилет и голубые джинсы с соблазнительными дырками на бедрах. Да большую часть времени она соблюдала деловой дресс-код, но иногда под настроение могла одеться так, что знакомые не узнавали при случайной встрече. Вот и теперь в ней проснулось озорство, захотелось подразнить чопорного иностранца, а может проверить на прочность. В любом случае маленькая поясная сумочка, кроссовки, чуть-чуть блеска на губы и туши на ресницы и все, она готова!

Эд опаздывал, поэтому Марта вошла в магазин и принялась с интересом изучать витрины. Сегодня за прилавком стоял обычный продавец и он е не узнал. Зато весьма радушно встретил мужчину в черной облегающей футболке, камуфляжных штанах и берцах:

— Андрей Макарович, на пленэр собираетесь?

— Да, Виктор Саныч, позабыл кое-что решил к вам заскочить! Вот список!

Марта не сразу узнала художника, которого встретила в первый свой визит. А вот он ее сразу узнал, повернулся, улыбнулся:

— Здравствуйте Марта!

— Добрый день! — девушка и сама не поняла, почему так обрадовалась этой встрече.

— Я все еще надеюсь пригласить вас на кофе, — серьезно сказал мужчина, а потом сверкнул улыбкой: — может согласитесь на кофе из термоса?

— Из термоса? — Марта удивленно приподняла брови.

— Я сегодня выезжаю на плэнер в область, прихватил с собой кофе и пышки, хотите?

Девушка пробежалась взглядом по фигуре мужчины — ни сумки, ни кофра.

— Термос у меня в машине, можем попить кофе там, пока Виктор Саныч собирает мне краски. Уверяю, у меня лучший в этом городе кофе!

— Все, с кем я успела здесь познакомиться утверждают, что лучший кофе у них, — парировала Марта.

— Вот и сравните, — снова улыбнулся мужчина и протянул руку.

Отказаться девушка не смогла, внезапно действительно захотелось кофе. На улице обнаружился угловатый камуфляжный автомобиль на несуразно больших колесах:

— Вот и мой танк, — усмехнулся художник и открыл дверь: — присаживайтесь, Марта, кофе сейчас будет!

Девушка осторожно села, Андрей обошел машину, хлопнул задней дверцей, потом сел за руль и подал ей стаканчик с восхитительным ароматом:

— Кофе по-питерски, со сгущенкой, и пышки! — из бумажного пакета сладко тянуло запахом сдобы, ванили и сахарной пудры.

— Ммммм, да вы волшебник, Марта сделала глоток и невольно заулыбалась, — готова признать, что это лучший кофе в этом городе!

Они молча ели, глядя на пустынную улицу, потом Марта достала из сумочки салфетку, вытерла пальцы, привычно предложила такую же салфетку Андрею. Сердце кольнуло — руки Сержа всегда были в пятнах краски и растворителя, поэтому принося в студию еду девушка всегда протягивала салфетку, ей довелось однажды отведать пончик со вкусом «уайт-спирита».

Погрузившись в воспоминания, Марта не сразу услышала знакомый звук, а когда осознала мужчина умоляюще попросил:

— Не двигайтесь, прошу вас, еще одну минуту!

Девушка обреченно вздохнула и чуть скосила глаза: так и есть! Андрей держал в руках планшет и быстрыми движениями делал набросок. Через пару минут он опустил карандаш, взглядом сравнил оригинал и копию, а потом тяжело вздохнул:

— Увы, до Сергея Андреевича мне далеко. Что-то он видел в вас, что превращало его полотна в шедевры…

Марта нахмурилась:

— Спасибо за кофе, простите, мне пора.

— Прошу вас, не обижайтесь! — мужчина отложил планшет и вышел из машины, чтобы помочь девушке сойти с высокой подножки.

Однако Марта уже спрыгнула сама и напомнила:

— У вас там заказ.

— Да, — Андрей запустил руку в короткие волосы, безжалостно разрушая даже видимость порядка: — простите меня, я не удержался.

— Мне было неприятно, — признала девушка. Прежде она, пожалуй, заверила бы художника, что ничего страшного не произошло, но сейчас она хотела быть честной хотя бы для себя.

— Клянусь, больше не повториться!

Марта лишь пожала плечами: теперь она точно поостережется встречаться с этим типом! В молчании они вернулись в магазин, Андрей забрал увесистый сверток с красками и кистями, расплатился, помялся на пороге, словно ждал, что девушка выйдет его провожать, а потом все же ушел.

Продавец косился на Марту, а девушка скользила взглядом по рядам мелков, кистей, рулонов и думала: а чем же она хочет заниматься? Сидеть в магазине, просматривая каталоги, выбирая поставщиков? Для этого есть управляющий. Уехать в отпуск на теплые острова, надеясь, что боль потери притупится среди солнца и моря? Там она будет чувствовать себя одинокой, среди веселой толпы. Тягостные раздумья прервало появление Эруса:

— Марта, добрый дьень! — мужчина вошел в магазин и просиял, увидев ее.

— Здравствуйте, господин Эрус, — вежливо поздоровалась девушка. Словно они были где-нибудь на приеме.

— Эд, прошу вас, зовите менья Эд, — улыбнулся он, — господин Эрус это мой дьедушка!

Марта невольно улыбнулась, акцент веселил и поднимал ей настроение.

— Прошу вас, давайтье посмотрим ваши портрьеты, а потом пообедаем, я еще не имел маковой росьинки во рту.

— Вы хорошо говорите по-русски, — удивилась девушка, — даже пословицы знаете.

— О, да, мой учитьель был русский, и он говориль, что для понимания языка нужно знать его итокьи!

Они вдвоем вошли в галерею, и Марта снова пережила странное чувство, узнавания и неверия. Ну вот когда, когда Серж это все успел?

— Вьи сейчас не такая, — Эд показал на портрет с красной папкой, — но можьете стать такой, или такой. Как много в вас всего… — задумчиво протянул он, останавливаясь перед зимним портретом.

Девушке вдруг стало неловко. Этот мужчина слишком пристально смотрел на портреты и слишком мало на оригинал. Он как хирург пытался вскрыть, но не тело, а душу. Вздрогнув Марта поежилась и сказала:

— Эд, здесь прохладно, я выйду на улицу.

Господин Эрус очнулся, улыбнулся и напомнил про обед:

— Думаю пора заморьить червьячка! — заявил он и они покинули галерею.

Они прошлись до уютного кафе, выпили пряный капучино, съели по куску пирога, но прежняя волнующая легкость не возвращалась. Эд то и дело вспоминал портреты, что-то анализировал, задавал вопросы про Сержа, а для Марты все это было мучительным напоминанием о прежней жизни. Наконец воспользовавшись звонком адвоката, она простилась с господином Эрусом и вышла под фонари вечернего города, жалея, что не взяла машину.