Наркоза не будет

Стосковавшиеся подружки кинулись друг другу на шею.

– Муся!

– Коша!

– Куда пропала-то?
– Муся обиженно посмотрела на подругу.
– Ну нельзя же так! Раз - и исчезла!

– Муся! Ну что ты городишь!
– Коша горестно вздохнула.
– Меня просто не было на свете!

Череп вытащил "Беломор":

– Клево, что ты пришла. Я взял травы. Марки есть дома. Если хочешь, можно съездить.

Коша довольно напряженно замолчала. Череп по-прежнему был безбров и безволос. Но ведь люди такими не бывают.

– Нет. Марок не хочется, - поморщилась Муся.
– Я от измены никак не отойду.

Коша секунду подумала и мотнула головой:

– Не... Не хочу. Марки - грузно. Думать, наблюдать, жилы, гореть. Не хочу. Лень. Вино. Трава. Курить. Колбаситься. Дискотека.

– Давай, - покладисто согласился Череп.
– Пойдемте в дабл, покурим.

– Не...- протянула Коша.
– Я так не хочу. Давайте вина сначала. Когда сначала трава - спать хочется. А я хочу оторваться!

Череп кивнул и направился с стойке бара.

– Как ты, Мусенька, без меня?
– Коша погладила подругу по волосам. Ты все с Черепом?

– Ой! Кош...
– Муся тягостно вздохнула.
– Я тут и с Черепом и без Черепа. Месяц меня Зыскин выгуливал. Потом мы с ним поцапались. Пока он меня просто развлекал и кормил, я, понятно, дружила с ним. А потом он давай меня замуж звать, с мамой знакомить - это уж слишком!

– Зыскин? Замуж?
– Коша покачала головой.

– Ну... Его Котов сблатовал в мэрию работать. Он хочет теперь совсем взрослым быть. Чтоб семья, дети и все такое... Ну я напилась и наорала на него. Он со мной неделю не разговаривал, потом простил. Теперь опять яичницей угощает...

Коша не нашла ничего лучше, как многозначительно заметить:

– Да-а-а... И у меня такая же байда.

Вдруг ее голову осенила замечательная по своей банальности мысль, но именно банальность мысли убедила в ее правильности и гениальности. Коша как-то бессловесно осознала, что даже понарошку, для заполнения паузы, произнося "Да", она берет ответственность за соучастие в событиях, которые не имеют к ней никакого отношения. Да, но если не говорить время от времени совершенно бессмысленное "Да" или "Нет"- хотя, конечно, "Да" предпочтительнее, оно не так раздражает - можно остаться совсем без совести. В том смысле, что окружающие просто перестанут понимать тебя. Не каждый способен думать своей головой. Тем более, что своей головы-то и нету. Кому она нужна? Коша раздраженно оценила бессмысленность моральных предубеждений общества, которому собственно нет никакого дела до истинного смысла событий. А единственным корыстным интересом является регулярное сообщничество, иначе - подтверждение тождественности его модулей. Нетождественность - не прощается.

– Мусь! Я совершила открытие...
– захотелось Коше поделиться с подругой.
– Люди-то козлы!

– Да?!
– усмехнулась Муся.
– Это что-то новое. Что тебя подвело к этой гениальной простоте?

– Да я вот подумала - несправедливо. В армию человека берут в восемнадцать лет - это значит, что он уже может умереть. Вернее, его уже можно убить. А взрослым он признается с двадцати одного. Это же детоубийство получается?

– Что ты гонишь?
– поморщилась Муся.
– Какое детоубийство? Это же мужики! Они сами только и думают, как кого-нибудь убить.

– Ну не все же... И, потом, я вообще про людей.

– Вообще людей не бывает!
– убежденно сказала Муся.
– Бывают мужики, бабы, дети, старики и старухи. Мужики хотят убивать, поэтому они и убивают. Пусть лучше друг друга убивают. Иначе они будут убивать все, что слабее. Это у них от яиц.

– Муся!
– Коша изумилась.
– Откуда в тебе такая мрачность и мизантропическая безжалостность?

– А.... Пустое, - утомленно произнесла та и уронила ворох волос на стол.

– Ну не все же хотят убивать!
– снова возмутилась Коша.
– А заставляют-то всех!

– А кто заставляет? Вот тебя почему-то никто не заставляет? Сами себя и заставляют. Ты пойми! Мужик в природе - существо бессмысленное! Он и создан, для того, чтобы его убивать. А из тех, что останутся в живых, можно выбрать парочку для размножения. Ну, нет у человека врагов! А естественный отбор-то должен быть! Это же природа! Она - дура!

– Ну! Я никогда не буду размножаться таким образом...

– А ты и не баба! А я про баб говорю!
– Муся все больше раздражалась.
– Черт! Никак я не могу устроиться... Упала вчера на задницу и копчиком ударилась. Ужас какой-то. Теперь сидеть не могу.

– А кто я?
– Коша внимательно осмотрела свои вторичные половые признаки и подняла лицо к потолку.
– Черт! Сколько тут этих муаровых гадин стало. Я даже начинаю бояться. Такое чувство, что они плодятся.

Вот соберутся кучей и накинутся на Зыскина. И съедят его!

– Его съешь...
– Муся вздохнула снова.
– К Роне я заходила, но он скучный какой-то. Пишет все время что-то... Потом я трипером заболела. Пришлось таблеток ведро сожрать - до сих пор печень болит. Если бы не Череп, я бы удавилась, наверно.

Коша в задумчивости начала рвать салфетку на клочочки. Оглянулась Череп застрял в очереди.

– Триппером?!
– спросила она Мусю, раздумывая, как сказать о том, что от Черепа исходит опасность.

– Ну... Так что я больше сексом не занимаюсь. Знаешь, пожалуй секс это плохо. От него только зло и все такое.

– Ты чего? Черепа наслушалась?
– Коша встревоженно заклянула в Мусины глаза.

– Ну и Черепа. Я же говорю, он меня спасал. Меня все бросили. А он спасал. Во ты! Где пропала?
– Муся с нежностью и обидой посмотрела на подругу.
– Мы с ним ни-ни. Даже ни разу. Только в трипы вместе отправляемся.

– А деньги где берете?

– Череп за музыку хорошо получает. Я помогаю ему. Иногда отвожу куда-нибудь. Иногда что-то там напеваю или бормочу. А... Новость! Валек-то разбился! Представляешь?

– Как?!
– удивилась Коша.

– Он ехал на своем "Мерседесе" и въехал с какого-то в столб. Говорят, там у него мешок должен был открыться, но почему-то не открылся. Он несколько дней лежал под капельницей, но все равно кинул кони! У него начался какой-то жуткий сепсис, и он весь почернел еще пока живой был.

– Я знала, - сказала Коша.
– И что с галереей?

– Знала? Откуда?

– Нет. Не знала. Я просто подумала, что если его ненавидят так много людей, он все равно влетит. В этом замешана какая-то сила. Ну ладно. И что? Что с галереей?
– Говорят, прыщавый там сейчас крутит.

– А-а... Плохо. Он тоже козел изрядный, - Коша снова озабоченно посмотрела на Черепа и решилась.
– Мусь. Ты с Черепом осторожнее. Я тут кое-что узнала о его друзьях, для которых он музыку пишет. Они - плохие. Тебе не надо с ними дружить... Может быть все плохо.