Народная медицина Средней Азии и Казахстана

1. Эмпирическая медицина

Об эмпирической медицине

Эмпирическая (греч. empeiria – «опыт») медицина – это совокупность различных способов лечения, основанных только на опыте врачевателя. В этой системе не используется научный эксперимент, а все многообразие лекарственных средств и методов воздействия применяется только на основе многовекового и (или) своего личного опыта. Развитие эмпирическая медицина получила в Древней Греции и Риме, где носила светский характер и в целом была свободна от теургии, т. е. от призывания богов, заклинаний и магических действий. В период средневековья большую известность приобрела арабская эмпирическая медицина, вобравшая достижения ученых самых разных национальностей и вероисповеданий. Врачи-эмпирики лечили не болезнь, а ее симптомы и больного в целом. Производились также сравнительно несложные оперативные вмешательства, было востребовано лечение травм и переломов. Врачи давали рекомендации по питанию в зависимости от свойств натуры человека, по гигиене и лечебным движениям. Применялись минеральные, животные и растительные средства. Арабская медицина послужила субстратом, на котором возникла современная доказательная европейская медицина [23].

Эмпирическая медицина в мусульманских странах

В период владычества Аббасидского халифата (750–1258) на обширной территории от Испании до Китая был утвержден ислам. В этот период, названный впоследствии Мусульманским ренессансом, сложилось общемусульманское культурное пространство, которое продолжало существовать и после его распада. Исламские ученые, писатели и деятели искусства внесли значительный вклад в развитие мировой науки и культуры. Развивались математика, медицина, философия, физика, химия и другие науки. После распада халифата на отделившихся участках развитие арабской культуры постепенно замедлилось и развитие наук остановилось. Врачи в XVIII–XIX вв. в лучшем случае пользовались книжными знаниями, накапливали собственный опыт и передавали его своим ученикам.

Отношение к эмпирической медицине в исламе

В исламе медицинскую науку почитали как божественную и сопровождали такими эпитетами, как ильме наджиб – «избранная, благородная наука» и ильме хазык – «наука, обладающая большими знаниями» [24]. «Все действия человека, все сферы его жизнедеятельности оцениваются пятью правовыми положениями: это обязательность (ваджиб) [25], желательность (мустахаб) [26], дозволенность (мубах) [27], запрет (харам) [28], нежелательность (макрух) [29]. То есть какое бы действие человек ни совершил из дел внешних и внутренних, все эти деяния будут подпадать под одно из этих положений. …изучение медицины является обязательностью (ваджиб). Оно является коллективной обязанностью (фард аль-кифая) для общества, которое должно иметь в своей среде достаточное количество квалифицированных врачей. В противном случае все общество будет находиться в грехе, пока среди них не появится необходимое количество врачей, которое удовлетворит их нужды» [30]. Имам аш-Шафии (786–820 гг.) говорил: «Общество нуждается в двух категориях людей: ученых для сохранения религии и врачах для сохранения (здоровья) их тел». Он также сказал: «Я не знаю науки, кроме знаний халяля (дозволенного) и харама (запретного) и знаний медицины» [31].

Что писали о лекарях-эмпириках

Европейские врачи в Туркестанском крае встретились с самодостаточной медицинской традицией, унаследованной от средневековой арабской медицины. Оценку состояния эмпирической медицины и сведения о характерных заболеваниях можно найти в трудах исследователей Туркестанского края XIX – начала XX вв. Нередко в них отражено скептическое отношение к применяемым местными врачами (табибими, хакимами) методам лечения в связи с их отсталостью и ненаучностью с точки зрения европейской доказательной медицины того времени. С другой стороны, исследователи не отрицали эффективность некоторых лечебных действий и лекарственных средств. Сведения литературных источников дополняют друг друга, но не содержат более чем за 100 лет наблюдений (1820–1928 гг.) даже намека на изменение консервативных взглядов табибов.

Одним из первых, кто написал о бухарских врачах, был российский натуралист, врач и путешественник Э. Эверсман, посетивший Бухару в 1820 году в составе русского посольства. «Врачи в Бухаре весьма многочисленны, а лекарств еще больше. Почти каждый учившийся является до некоторой степени врачом, так как читал медицинские книги. …Болезни разделяют на горячие и холодные, так же, как и лекарства и кушанья. Когда к ним приходит пациент, то они прежде всего определяют качество его болезни – горячая она или холодная (стеническая и астеническая). Если она горячая – то прописываются холодные лекарства, если холодная, то – горячие. Таким же образом они назначают диету (называемую пархиз), которой придают большое значение. В их [медицинских] книгах все лекарства и кушанья обозначены либо как горячие, либо как холодные; при этом дело доходит до того, что, например, мякоть винограда считается холодной, а косточки, наоборот, горячими; один лишь хлеб не относится ни к тому, ни к другому. Сверх того, различаются, понятно, разные степени тепла и холода, например, очень горячее, очень холодное, почти безразличное и т. п. Сам врач лекарств не раздает, а когда его посещают пациенты и болезнь будет признана, например, горячей, то он выписывает на листке бумаги произвольное число холодных лекарств; больной платит за этот листок теньгу, идет с ним на базар в москательную лавку и покупает какое-нибудь из прописанных лекарств. Если оно не помогает, он пробует другое и т. д.» [32]. Различных лекарств в Бухаре, по разным сведениям, насчитывалось от 500 до 1000 видов. По большей части сырье для них получали из Индии, а также привозили из окрестностей Самарканда.

Хирургические познания местных врачей сводились почти только к умению пускать кровь. Они утверждали, что настоящий врач узнает по пульсу любую болезнь. Хотя Э. Эверсман считал, что местные лекари не имеют об этом ни малейшего представления.

В Ташкенте долгое время жил и работал аптекарь И. И. Краузе. Он изучал и обобщал опыт местной народной медицины и постоянно общался с местными врачами – табибами, собирая и используя их опыт в своей фармацевтической практике. В 1871 году Краузе опубликовал небольшую заметку о способах врачевания в Туркестанском крае [33]. В ней сказано, что действительное [с европейской точки зрения. – В. О.] медицинское образование отсутствует. Обязанности сартовских аптекарей обычно соединены с обязанностями врача. Внутренние болезни определяют лишь по рассказам больного и самые тяжелые из них нередко лечат симпатическими средствами. К ним относится ношение амулетов на шее или на больном месте, бумажек с написанными молитвами, которые иногда проглатывают. Врачи-аптекари изготавливают серную и азотную кислоты крайне низкого качества. Хирургические инструменты у них, применяемые для кровопускания, преимущественно русские. При помощи куба с колпаком готовятся разные эфирные масла из аниса, укропа и пр. Все искусство изготовления лекарств заключается в простом смешивании разных несложных лекарственных веществ.

Супруги В. и М. Наливкины в 1886 году опубликовали «Очерк быта женщины оседлого туземного населения Ферганы», где несколько страниц посвятили местной медицине, охарактеризовав ее не слишком лестно: «Медицина процветает, но только в том смысле, что ежедневно предлагаются тысячи самых несуразных советов, и ежедневно же съедается, выпивается, прикладывается и намазывается целая прорва иногда далеко не безвредной дряни» [34].

Статистик Е. А. Смирнов в описании санитарного состояния Сыр-Дарьинской области (1887) заметил, что в средние века в Средней Азии медицина процветала. Во многих местах существовали больницы и приемные покои. Но науки не получили прогрессивного развития и, кроме богословия, превратившегося в сухую схоластику, практически изгнаны из местных школ (медресе).

«Туземные лекаря – исключительно самоучки, почерпающие сведения или из старых книг, или научающиеся друг от друга. Поэтому в их сведениях едва ли есть что-либо новое, неизвестное для европейской медицинской науки. Чисто средневековый уровень знаний местных табибов (лекарей) доказывается, между прочим, совершенным отсутствием анатомических и физиологических знаний, большим употреблением симпатических средств и сопровождением лечения нашептыванием молитв и заговоров и разными кудесническими проделками. …Настоящими знахарями и кудесниками можно считать только киргизских лекарей, практикующих в огромном большинстве случаев только одни симпатические средства, всевозможные амулеты и разные дикие приемы крайнего суеверия» [35].

Наиболее содержательный обзор народной медицины Ферганской области [36] опубликовал в 1891 г. санитарный врач В. И. Кушелевский в третьем томе своего сочинения «Материалы медицинской географии…» [37]. Глава начинается с краткого обзора мистических средств, применяемых для лечения местным населением, и перечня святых мест, к которым обращаются в надежде исцелить те или иные заболевания. Затем рассказывается о низком уровне подготовки у местных табибов и описываются способы обследования больных. «Никаких медицинских школ, хотя бы вроде фельдшерских, не существует. А потому все известные табибам знания приходят по наследству, от отца к сыну или от хозяина к помощнику. Находясь в качестве ученика при каком-либо известном табибе, он прислушивается к расспросам больных, присматривается к лекарствам и потом, впоследствии сам становится таким же врачом, как и его наставник. Если он человек грамотный, то почерпнет, кроме того, некоторые сведения из книг, которые большей частью написаны на персидском, арабском и китайском языках. …Во всяком случае, врачей, получивших известное специальное образование, не существует. И медицинские книги, имеющиеся у них, представляют собой сборники наставлений в выборе лекарств при известной комбинации припадков» [38]. В тексте приведен список некоторых лекарств, употребляемых в Фергане, которые продавались в лавочках на базарах. Затем следует описание методов лечения – кровопусканием, банками (коровьим рогом), пиявками, массажами и купанием в естественных горячих источниках и соленых озерах. При хирургических операциях, чаще всего по удалению зубов, дезинфекции не придавали никакого значения. Особенно искусны табибы были при лечении переломов и ран.

Военный врач А. П. Шишов (1904) в монографии, посвященной сартовскому населению Ташкента, привел сведения по народной медицине, представляющие собой компиляцию ранее изданных трудов других авторов [39].

В другой монографии, изданной в 1910 году и посвященной таджикам, А. П. Шишов (1910) писал, что народная медицина равнинных таджиков близка к народной медицине сартов. «Что же касается народной медицины горных таджиков, то она совершенно не исследована и почти нет никаких сведений по этому вопросу, не считая, напр., того, что съевший кусок мяса агу (киика) очищается на 40 дней, и каждый горец хотя бы дважды в жизни должен поесть этого мяса. Известно также, что мясо дикобраза употребляется в пищу при лечении венерических болезней» [40].

Русский генерал и востоковед Д. Н. Логофет, описывая быт и культуру Бухарского ханства 60-х годов XIX в., отметил почти поголовную безграмотность населения, несмотря на то что в крупных городах были медресе, а в мелких селениях – мактабы [школы. – В. О.]. Посещаемость их была очень низкая, потому что бухарское правительство остановило субсидирование учебных заведений и они стали существовать на пожертвования меценатов. Образование в основном могли себе позволить родовые аристократы, служащие и богатые люди. «Врачебное дело в Бухаре поставлено также своеобразно, причем общее количество туземных врачей крайне невелико. Получая образование в медресе и изучая одновременно философию, коран и теорию медицины по системе Бена-Овицены [Ибн Сины. – В. О.], остановившейся на выводах медицинской науки 14–15 столетия, будущие врачи затем проходят под руководством старого опытного врача практически курс медицины, заключающейся в умении дергать зубы, пускать кровь, вытаскивать ришту (гвианский червь), а также лечить некоторые накожные болезни и раны. Обыкновенно окончивший курс туземный врач должен кроме того иметь некоторые средства, так как вместе с делом врачебным совмещается содержание аптекарско-москательной лавки, на открытие которой приходится сделать довольно значительные затраты. И лишь устроив свою лавку и начав торговлю в ней, врач одновременно занимается практикой. В то же время туземный врач является также и ветеринарным» [41]. Логофет отмечал умение некоторых местных врачей успешно лечить накожные болезни, но одним им лишь известными травами и препаратами. При этом бухарское правительство было далеко от всякой благотворительности, сопряженной с расходами. Никакого даже намека на общественное призрение в Бухаре найти было нельзя, несмотря на то что везде в городах и селениях можно было встретить больных, валяющихся на улицах и площадях. «Огромное же количество больных самою ужасною болезнью Востока – проказой – совершенно не вызывает со стороны Бухарских властей какого-либо беспокойства. К больным и их виду привыкли, и проказа здесь стара как мир, и поэтому единственной мерой, которую принимает Бухарское правительство, это: сосредоточить всех заболевших проказою в особых отдельных кишлаках, называемых махау, где все жители, разрушаясь заживо и перенося ужасные страдания, обязаны сами себя содержать, обрабатывая землю, а при отсутствии сил просить подаяния» [42].