Народная медицина Средней Азии и Казахстана
Шрифт:
В другой своей книге, также посвященной Бухарскому ханству, Д. Н. Логофет (1911) в целом, местами более подробно, повторяет изложенное им в предыдущем сочинении. «Курс изучения медицины неопределенный и вполне зависит от способностей ученика и его памяти, необходимых для усвоения не более сотни различных рецептов, некоторых крайне сложных по составу своих преимущественно механических соединений. По признании учителем знаний своего ученика достаточными, он выдает ему утверждение (фатиху) в звании табиба, с которым тот и начинает свою практику, открыв при этом обязательно аптекарско-москательную лавку с несколькими десятками простейших медикаментов и значительным количеством различных трав и корней растений, составляющих профессиональный секрет многих табибов» [43]. Об отношении к здоровью населения на государственном уровне сказано: «…Бухарское правительство никаких казенных больниц не имеет, причем в этом отношении лишь в двух, трех пунктах ханства встречаются убежища для увечных и неизлечимо больных, содержащихся
Заведующий домом санитарного просвещения старого города Ташкента [45] И. К. Сейфульмулюков написал содержательную статью о необходимости запрещения народного врачевания. «Моя цель – поделится …некоторыми своими наблюдениями в течение 11-летней санпросветработы… на основные характерные и определяющие черты той параллельной народной медицины, которая существует здесь как некая конкурентка современной научной медицине и которая зовется „табибизмом“ или „хакимизмом“» [46]. Сейфульмулюков разделил «туземную медицину» на две категории, сославшись на то, что так делают сами хакимы. Первую группу составляют мистики, врачевание которых основано на кабалистике [47]. В нее входят саткакчи, укугчи, крнасалгучи, имчи, туфчи, азизы, аулия, фолбины, дуа-ханы, азаим-ханы, париханы или просто муллы и ишаны – «шарлатаны от врачевания и форменные грабители… особенно в кишлаках и в особенности женщин, как более падких и податливых» [48]. Вторую категорию носителей местной медицины представляют эмпирики или полурационалисты. «Это те представители местной медицины, которые как раз продолжают оставаться живучими остатками древней арабской, персидской, индийской и тибетской эмпирической (позитивной) медицины, проникшей и проникающей сюда через Персию, Бомбей и Восточный Туркестан» [49]. Далее Сейфульмулюков подробно описывает деятельность табибов, упомянув о том, что в одном только старом городе Ташкенте их насчитывается более 200 человек. Они пользуются почетом, авторитетом и безграничным доверием среди местного населения, поскольку считаются «своими людьми», мусульманами, доступными и внимательными к больным. «Он [табиб. – В. О.] несомненно считается выше других ремесленников, напр., кузнецов, ткачей, переплетчиков и др., ибо он книжник, сведения свои и искусства приобретает не только эмпирическим путем – от мастера, от отца, деда по наследству, но и почерпает их из старинных священно-непреложных книг и лечебников, на что сами главари хакимов особенно любят напирать и указывать. Встречаются между ними знающие, любознательные, пытливые, с своеобразной эрудицией. Даже из источников современных турецких книг и руководств. Встречаются среди них и такие, которые обладают весьма длинным стажем врачевания, от 10 до 15 лет практической работы в качестве ученика у отца, или деда, или наставника – тоже хакима, и затем от 30 до 50 лет самостоятельной практикой врачевания. Немало среди них и таких, которые совершенно безграмотны» [50]. Сейфульмулюковым подмечена характерная черта табибов – скрытность (араб. кетем или кетман), нежелание делиться с другими врачевателями своими методами лечения и рецептами. Эта черта еще приближает их к простым ремесленникам, а не к людям науки, тем более медицинской. В статье говорится о диагностике и перечислены методы лечения и подбора диеты для пациентов. Сообщается об изобилии находящихся в свободном обращении лекарственных средств, в том числе включающих яды и наркотики. Сейфульмулюков признавал, что корни и истоки табибизма столь глубоки и прочны, что одним только милицейско-административным подходом его уничтожить невозможно [51]. Если сформулировать общий смысл статьи своими словами – табибизм представляет собой изжившее себя явление, утратившее всякую связь с исторической наукой, превратившееся в средство наживы на легковерных гражданах, бесконтрольно использующее опасные средства и не несущее никакой ответственности за здоровье пациентов. Сейфульмулюков считал, что табибизм необходимо признать «социально безусловно вредным в условиях молодых неокрепших еще республик Средней Азии» и запретить врачевание табибов с конфискацией их лечебных имуществ.
Мусульманские врачи-эмпирики
Табиб – ар., «тот, кто лечит», т. е. лекарь, совр. врач, доктор, медик, терапевт; кирг. тавуп; тадж. шифокор, где шифо – тадж. «исцеление», кор – «работа», т. е. лекарь. Нередко табиба называли тамырчи – узб., кирг. – определяющий болезнь по пульсу (от тамыр – кровеносный сосуд, пульс).
Джаррах (жаррох) – хирург, который делает обрезание, удаляет зубы, пускает кровь. В настоящее время жаррохов приглашают, чтобы провести обрезание в домашних условиях. Обязанности хирургов в прошлом выполняли парикмахеры (цирюльники) – тадж. сартарош.
Несмотря на немедицинскую профессию, они занимались, помимо стрижки и бритья, вырыванием зубов и кровопусканием. Также темирчи – узб., кирг. кузнец – занимался удалением зубов, поскольку имел подходящие инструменты.Илгир – кирг. «цепкий, хваткий», тадж. гулагир или гулугир – «извлеки из горла». Целительница извлекает из горла младенцев, подростков, даже у взрослых людей различные застрявшие вещи.
Синикчи, сыныкчи – узб., кирг., казахск., шистакабанд – тадж. – костоправ, травматолог – лечит ушибы, трещины, переломы, вправляет вывихи. В настоящее время костоправы вполне востребованны.
Отачи – узб., кирг. – травник; от тюрк. от – «трава» и чи – суффикс, обозначающий профессию.
Узгуч – узб. – «рвать, обрывать» – знахарь, лечащий от головной боли. Он мнет голову пациенту, стягивая боль к межбровной части лба, потом захватывает пальцами кожу в этом месте и, сильно стиснув, дергает.
Усто — узб. – «мастер» – специалист по обрезанию. Нередко в качестве хирургов выступали имамы мечетей.
Доя, также биби халфа, момо, кушноч момо, энака – повивальная бабка; также киндик эне – женщина, обрезающая новорожденному пуповину. В настоящее время, когда роды принимают в роддомах, с участием доя проводятся обряды в семьях, когда младенца впервые укладывают в колыбель или впервые купают.
Дарынчи(ы) – узб., кирг. – прижигальщик – лечат болезни костей и суставов и облегчают боли в груди, животе и спине при помощи прижигания.
Зулукчи, или сулукчи — узб. – человек, лечащий пиявками.
Канчи — узб., кирг. – кровопускатель.
Каххол – глазной врач.
Риштачи – узб., кирг. – хирург, удаляющий ришту.
Эмчи – узб., кирг. – оспопрививатель; кроме того, этот человек мог заниматься лечением больных путем заклинаний и магических действий. В киргизском языке эм – симпатические средства знахарских лечений; прививка (против болезни).
В городской среде практиковалось применение привозного лекарственного сырья (растительного, животного, минерального) и в меньшей степени – местного. Изготовлением лекарств мог заниматься сам табиб, или же аттор — араб., доригар – тадж., дарыгер – кирг. – торговец лекарствами и снадобьями; аптекарь, провизор; лекарь. Наряду с торговлей специями, пряностями и товарами первой необходимости атторы занимались и продолжают заниматься сбором лекарственных трав и изготовлением простых лекарственных средств.
Книжные знания
Свидетельство о том, что в Бухаре второй половины XIX в. традиционное медицинское образование еще сохранялось, оставил востоковед генерал-лейтенант М. А. Терентьев (1875): «Туземные лекаря передают свои знания в наследство детям. Впрочем, в Бухаре существует медицинская школа, Дар-шишфа на 50–60 студентов, при школе есть и лазарет на 80 больных» [52]. О книгах, которые использовали для обучения медицине в медресе, упомянул известный таджикский писатель Садриддин Айни в своих «Воспоминаниях». Описывая события 1896 года, он рассказал историю некого муллы Амана.
Мулла Аман приехал в Бухару из села Размоз с намерением учиться медицине и пойти по пути Абу Ибн Сины (Абу Али Сины), о котором слышал много легенд и преданий. Став учеником единственного в Бухаре любителя естественных наук и философии, последователя великого ученого, он не нашел в своем учителе никаких практических знаний, кроме желания прославиться и называться «философом и врачом». Тогда, отчаявшись, Аман решил сам начать читать. К его сожалению, книг ученого найти не удалось. «Пришлось довольствоваться теми книгами, в которых авторы приводят отдельные высказывания „главы шейхов“, как называют Абу Ибн Сину, или отрывки из его сочинений. Это те самые книги, которые читают в медресе Бухары» [53].
Книги, которыми пользовались грамотные местные лекари, были в основном бомбейского издания на персидском языке и реже – на узбекском языке с однообразным содержанием [54]. Они представляли собой сборники (справочники) наставлений в выборе лекарств при известных заболеваниях, рассчитанные на подготовленного грамотного лекаря. Супруги Наливкины привели выдержки из такого сборника, именуемого Шифа и-клюб – «излечение сердец». В целом он содержит 35 глав, в которых излагаются способы излечения.