Народы и личности в истории. Том 3
Шрифт:
Адам ван Брен. Отплытие пуритан из порта Делфт к судну «Мейфлауэр», которое отправляется в Новую Англию. 1620
Жизнь в колониях была тяжелой. К весне 1608 г. из 144 человек в живых осталось лишь 38. Об этом говорят скупые записи самого Смита, который пишет в дневнике, как один из колонистов «убил свою жену, засолил ее и ел до тех пор, пока об этом не узнали другие и по приговору суда не казнили его». Далее капитан Смит, с типичным юмором английского висельника, продолжает: «А была ли она лучше в жареном, вареном или копченом виде – я того не знаю, но о таком блюде, как мясо собственной жены, я доселе никогда не слыхивал». Смит стал и первым законно избранным президентом Совета колонии, хотя перед тем его благодарные соотечественники вновь вынесли ему смертный приговор. Познав на своей шкуре, что представляют собой колонисты, он вынужден был править железной рукой. Смит всех заставил работать («Кто не работает, тот не ест»). Он же впервые отправил в Англию и товарный груз строевого кедра, что принесло доход компании. [170] Другой заметной фигурой был Р. Уильямс (1603–1683), основавший колонию Род-Айленд. Будучи сыном портного, юный Роджер обратил на себя внимание «оракула английского закона» Э. Коука, занимавшего министерский пост генерального прокурора в Англии. Оценив способности юноши, тот взял его секретарем. Роджер окончил школу. В колледже не позволяли читать книги светского содержания, играть в мяч и карты, купаться в реке. О считавшихся смертным грехом танцах речи не было. Тут обучались отпрыски привилегированных сословий, но основную массу студентов составляли стипендиаты из средних торгово-купеческих слоев. Он думал продолжить обучение и стать магистром. Но через год покинул Кембридж, став капелланом в одной из домашних церквей. В 1631 г. Уильямс прибыл в Америку, где его избрали «учителем» (проповедником),
170
Исторический лексикон. (XVII век). М., 1998. С. 639–644.
171
СлезкинЛ. Ю. У истоков американской истории. М., 1993. С. 19.
172
Бурстин Д. Американцы: колониальный опыт. М., 1993. С. 12–16, 96—102.
Англичане благосклонно отнеслись к идее создания на юге Каролины колоний, надеясь, что это будет самая процветающая земля во Вселенной. Колонизация продолжалась. К 1700 г. в Виргинии было 70 тыс. поселенцев. Утверждения типа, будто Америка породила викторианский образ мысли за 50 лет до того, как «сама королева Виктория взошла на трон по ту сторону Атлантического океана», сомнительны. Епископ Беркли писал в 1726 году:
И воспоют поэты век златой,Грядущий век Империи и Музы,Век рыцарей с бесстрашною душой,Век благородных и мудрейших мужей.Таких в Европе дряхлой больше нет,Но было много в дни ее зенита,Когда сиял знаменьем лучших летНебесный пламень на ее ланитах.На Запад путь Империи лежит:Четыре акта зал уже пленили,Но только пятый драму завершитФинальным и решающим усильем.Многие надеялись, что лондонские улицы скоро очистятся «от смрада, которым наполняют их бесчисленные нищие дети и прочие бедные». Парламент Англии выделил на проект кругленькую сумму – более 130 тысяч фунтов. Говорилось и о том, что англичане «будут обязаны проекту сохранением части своего народа, увеличением спроса на английские товары и укреплением их владений на Американском континенте». Англия попыталась решить ряд важнейших стратегических задач.
Жизнь индейцев в Америке
Если называть вещи своими именами, колонизация в Америке стала своего рода ямой, куда сбрасывали, как в отвал, ненужный человеческий шлак. Подобно средневековым хирургам, порой более походившим на мясников, элита Европы путем иммиграции выпускала нации «дурную кровь». К этому подталкивали острые социальные кризисы, поражавшие европейские страны – Англию и Францию. Во второй половине XVIII в. ситуация стала невыносимой. Повсюду закрывались мануфактуры. В Лионе они были на грани остановки. В Руане более 12 тысяч рабочих жили за счет милостыни. 20 тысяч рабочих за 3 месяца покинули Францию, уехав в Испанию и Германию. Во Франции в 1717 г. основали «Западную компанию», главной целью которой стала эксплуатация американских земель. Для этой цели часто использовалось население изоляторов. Туда везли узников из Руана и Ла-Рошели. Депортация в колонии сброда стала делом вполне обыденным. За этим стоит политика властей: использовать излишки населения в стране, как дармовую рабочую силу, а то и просто-напросто как подобие скота на бойне. Чем больше заключенных, тем лучше. Можно с максимальной выгодой использовать бесплатный труд «белых рабов». В колониях оказался не лучший биологический материал – нищие, преступники, безумцы, авантюристы. Историк Фуко пишет: «Людей подвергают заключению для того, чтобы в дальнейшем «отправить на Острова»; дело идет о том, чтобы вынудить значительную часть мобильного населения покинуть родину и отправиться осваивать территории колоний; изоляция становится своего рода складом, где эмигрантов держат про запас, чтобы в нужный момент послать их в заданный регион. С этого времени изоляция выполняет уже не просто функцию рынка рабочей силы во Франции, но определяет положение дел и уровень колонизации Америки: влияет на движение товаров, развитие плантаций, соперничество между Францией и Англией, войны на море, ограничивающие как торговлю, так и эмиграцию. Здесь будут периоды затоваривания, как, например, Семилетняя война; и наоборот, в некоторых фазах этого процесса спрос будет чрезвычайно активным, и население изоляторов легко будет сокращаться путем отправки в Америку». [173]
173
Фуко М. История безумия в классическую эпоху. С. – П., 1997. С. 397.
Среди отцов-основателей Америки были англичане, французы, испанцы, ирландцы, немцы и голландцы. Так, немцы в 1720–1730 гг. почти полностью германизовали Пенсильванию. Основателем Пенсильвании считался англичанин Уильям Пенн (1644–1718). Вместе с 11 квакерами он купил земли в восточной части колонии Нью-Джерси, затем получил и от короля Карла II право на обладание еще огромным куском земли, названным им Пенсильвания («лесная страна Пенна»). Тут он и решил построить идеальное христианское общество. В 1682 г. он разработал конституцию, согласно которой в колонии устанавливалась полная свобода вероисповеданий. Он заложил основы столицы колонии Филадельфии (города «братской любви»). Город быстро рос и вскоре превратился в один из главных торговых центров. У. Пенн поддерживал дружеские отношения с индейцами, выкупал у них земли, даже выучил язык делаваров. Ф. Купер устами одного из героев романа «Морская волшебница» дал такую характеристику голландским колонистам: «Ваша беспристрастность вошла в поговорку! «Честен, как олдермен ван Беверут!», «Великодушен, как олдермен ван Беверут!» – только и слышишь со всех сторон; некоторые говорят еще: «Богат, как олдермен ван Беверут», – при этом бюргер замигал голубыми глазками, – но что стоит честность, богатство и великодушие без влияния в свете? Необходимо иметь вес при королевском дворе. Хотя колония наша более голландская, нежели английская, среди членов муниципального совета почти нет представителей фамилий, известных в провинции вот уже половину столетия. Всякие Аликзандеры, Хиткоты, Моррисы и Кеннеди, Де-Ланси и Ливингстоны господствуют в совете и в законодательном собрании, в то время как лишь немногие из ван Ренсселеров, ван Куртландтов, ван Шюйлеров, Стюйвезантов, ван Беекманов и ван Беверутов занимают посты, соответствующие их истинному положению в колонии. Представители всех национальностей и религий, только не потомки основателей, пользуются здесь привилегиями». [174] Между обитателями Нидерландов и основателями Нью-Йорка, некогда голландской колонии, называвшейся «Новым Амстердамом», можно заметить несходство нравов. Первыми губернаторами Нью-Йорка были голландцы. С годами национальное начало отступало, оставляя следы в названиях городов. В условиях целины, свободы, тяжкого труда и индивидуализма рождался особый тип человека-борца – Homo-Kampf. У голландцев иные традиции, хотя, казалось, корни схожие с колонистами. Вспомним, как В. Ирвинг говорит о быстрой смене традиций: «Увы! Увы! Неужели голландский дух навеки исчез? Неужели навеки ушли времена патриархов?». [175]
174
Купер Ф. Морская волшебница. Одесса, 1982. С. 13.
175
Ирвинг
В. История Нью-Йорка. М., 1968. С. 761.Европейцы, которые на протяжении веков воевали друг с другом в Старом Свете, не стали иными, перебравшись в Новый Свет. Началась конкуренция за обладание землями. Испанцы утвердились во Флориде (1565) и в Калифорнии (1769). Француз Картье основал Монреаль (1535). Затем усилиями Шамплена был основан Квебек, первое поселение Новой Франции (1608). Благодаря усилиям Ришелье была основана компания Новой Франции (1628). Французские колонисты получали щедрую помощь от Людовика XIV и его министра Кольбера. Они устремились на континент Америки, преследуя экономические и геополитические цели, выражая недовольство тем, что испанцы имеют в Америке королевства большие, нежели вся Европа. В борьбе держав за европейскую, мировую гегемонию французы не хотели упускать своего шанса. Их деловые интересы в Северной Америке ограничивались зачастую лишь меховым и рыбным промыслом. В соответствии с этими интересами они и строили политику. Следовало учесть то, что английские колонисты пользовались несколько большей свободой. Французы же разрешали селиться в Канаде лишь католикам. В итоге к моменту начала Семилетней войны между англичанами и французами на 1 француза там пришлось 20 англичан. Победа в этой войне, конечно, осталась на стороне британской короны, имевшей к тому же более сильный флот. По договору 1763 г. англичане отняли у Франции всю Канаду, а у Испании – Флориду. Все эти события и подтолкнули колонистов к первой попытке объединения (1754). Первый проект объединения территорий создал Бенджамен Франклин.
Нет ничего ошибочнее, нежели представлять Соединенные Штаты Америки страной, в которой изначально царил безграничный дух свободы. Читатель должен быть реалистом и не попадаться на удочку демагогам, рисующим Америку в виде цитадели демократии. Америка на протяжении большей части своей краткой истории была страной рабов (черных и белых). После свободных крестьян (ирландцы, шотландцы) наиболее многочисленным пополнением народонаселения Америки в XVIII в. стали закабаленные на разные сроки бритты. Шла оживленная торговля белыми рабами, принося колоссальные барыши. Объявления тех лет изобилуют сообщениями типа вырезки из «Америкэн уикли меркюри» (1729): «По сходной цене и с рассрочкой платежа продаются весьма умелые английские работники – мужчины и женщины; некоторые из мужчин – ремесленники. Партия только что прибыла из Лондона». В центральные колонии (Пенсильванию) приезжали и немцы из Рейнской области, тысячи несчастных, чьи дома были разорены войной. Они продавали себя в кабалу. Многие из них становились жертвами мошенников-агентов и вынуждены были находиться в кабале долгие годы. «Дер хохдейче пенсильванише берихт» сообщала (1750): «Капитан Хассельвуд только что доставил на своем корабле из Голландии новую партию немцев. В нынешнем году это уже четырнадцатое судно, прибывшее с грузом немцев на борту. В суде зарегистрировано 4317 новоприбывших немцев. Помимо них, из Ирландии, Англии прибыли 1000 работников и пассажиров». [176] Надо ли говорить, что все эти люди с ужасом вспоминали о том, что им пришлось пережить у себя на родине.
176
Паррингтон В. Л. Основные течения американской мысли. Т. 1. М., 1962. С. 192.
Решающую роль в судьбе страны играл труд. Хотя были и состоятельные поселенцы. Они обрели тут желанные богатство, почет, положение. Предводитель Великого пуританского переселения в Массачусетс (1630 г.) Дж. Уинтроп стал крупнейшим землевладельцем Бостона. Труд в Америке не был столь раскрепощен и свободен, как об этом говорят. Хотя здесь были большие возможности. Между русскими и янки можно провести параллели. К. Маркс писал: «Можно было бы сказать, что то, что в Соединенных Штатах является историческим продуктом, – это безразличие к определенному виду труда, – у русских, например, есть врожденная склонность. Однако прежде всего существует огромная разница в том, варвары ли могут быть ко всему приспособлены или же цивилизованные люди сами себя ко всему приспособляют. И потом, у русских этому безразличию к какому-либо определенному виду труда практически соответствует традиционная прикованность к вполне определенной работе, от которой они отрываются только вследствие внешнего воздействия». [177]
177
Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 12. С. 731.
И все же, несмотря на все трудности, колонисты не теряли оптимизма, понимая, что им не на кого рассчитывать. Главными стимулами жизни и развития явился не дух свободы и демократии, но дух сурового индивидуализма и борьбы. Надо было выбиться в люди во что бы то ни стало – или же умереть! Поэтому столь велика роль труда в Америке. Они становились пуританами поневоле, поклоняясь труду, как главному божеству. Нет сомнений в том, что иные из них (наиболее образованные, конечно) ревностно твердили строки сонета Милтона:
Бездействие дозволено лишь тварям,От них Господь не требует отчета,Но людям Он предписывает трудТелесный иль духовный – ежедневно;И с этим нас возвысил Он над ними.Охота на китов
В истории были иные прецеденты освоения новых пространств – от великого переселения народов до освоения просторов России. Поэтому воспримем сдержанно хвалебные слова нью-йоркской «Трибюн», писавшей об одиссее переселенцев, как о якобы «превзошедшей великие военные походы средневековья размахом, степенью опасности и авантюризмом». Наличие свободных земель позволяло фермерам и рабочим пользоваться благами земли. К примеру, крестьянин из Вермонта Ф. Тэйлор пишет своим родителям в Англию письмо: «Я обосновался на этой богоизбранной и свободной земле два с половиной года назад и с тех пор ни разу не платил за удовольствие жить на белом свете. Да и шапка моя за это время ни разу не ломалась для поклонения перед «господином»». Это – красноречивое свидетельство. Чтобы столь сложное предприятие увенчалось успехом, нужны не только инициатива, но и хорошая организация дела. Америка стала могучей страной благодаря чувству коллективизма, а не индивидуализма! Взаимосвязь между идеей богатства и способностью нации к труду очевидна. И протестантизм с его культом труда и философией «помоги себе сам» сослужил Америке добрую службу. Вот и Р. Эмерсон писал: «Совместный труд воспламеняет в людях такую ярость свершения, какой они редко могут достичь в одиночку». А общественный деятель Г. Бичер верно заметил, что «в будничных житейских делах трудолюбие способно делать все, на что способен гений, а кроме того, множество вещей, которые гений делать не умеет». В то же время Л. Мэмфорд высмеял идеализированное представление об американцах как об отважных пионерах, будто бы сбросивших ветхие одежды Европы, создавших тут новые формы жизни. В действительности, писал он, в поселениях Нового Света «вспыхнули в последний раз потухающие отблески средневекового строя». В Америке, как нигде, полно было страха, насилия, дикости и жестокости – всего, чем ранее отличались варварство и средневековье. Это и понятно. На первых кораблях в колонии прибыли далеко не идеальные люди. Поэтому и называть общину «янки-коммунизм» – просто нелепо. К середине XVIII в. земельные участки на Манхэттене (Нью-Йорк) уже оказались в частных руках. «Хищные зубы монополистов так глубоко вонзились в этот прекрасный кусок земли, что уже тогда стал ощущаться недостаток в жилищах». [178]
178
Мэмфорд Л. От бревенчатого дома до небоскреба. М., 1936. С. 19–22.
Т. Бетон. Уборка пшеницы. 1938
Как складывалась школьная система? Она состояла из городских школ в Нью-Йорке и частных церковных школ на Юге. Учитель выступал в роли пилигрима, посещая дом за домом. Затем создаются постоянные школы. Возникли и школьные округа. Обучение было доступно лишь семьям, платящим налоги. Читаем о тех годах: «Окружные школы возникли давно. Однако уровень обучения в них оставался крайне низок: короткий «учебный год», плохо оплачиваемые учителя, лишенные элементарных средств преподавания, ужасное поведение школьников, отвратительные гигиенические условия в помещениях, разнобой учебных пособий, переполненность школ или же, напротив, полупустые классы, трудность преподавания, отсутствие элементарной дисциплины – таковы все те основные беды, которые испытывала только что возникшая система школьного образования на первых этапах колонизации Америки». [179] Н. Уэбстер ставил образование выше духовного развития. Американцы жертвовали на школы и университеты, а писатель В. Ирвинг считал первейшим долгом патриота быть человеком образованным. Первая средняя школа возникла в Бостоне (1635). В 1636 году основан Гарвардский колледж. Он готовил юристов и управленцев. В 1696 г. в Виргинии основан колледж Уильяма и Мэри и знаменитый Йель. В XVIII в. возникли колледжи Принстон, Колумбия, Браун, Ратжерс, Дартмут. На Юге с его плантационным хозяйством создавались школы для детей плантаторов и малое число школ для бедных. Богачи отправляли детей учиться в Англию. При свободе вероисповеданий официальная религия полностью отсутствовала. [180]
179
Dictionary of American history / Ed. by Adams J. T. Vol. V, N.Y., 1970. P. 39.
180
Hunt T. Society, culture and schools: the American approach. Maryland, 1979. P. 7–8.