Нарушая правила

— Сэндвич был такой, что за него можно было бы умереть, — говорю я ей, про себя наслаждаясь понятной только мне шуткой.

Я обнимаю Натали и чувствую ее улыбку у своего плеча.

— Это был всего лишь сэндвич, но всегда пожалуйста.

Когда мы отстраняемся друг от друга, наши взгляды встречаются, и моя благодарность исчезает. Как и моя глупость. На их месте только желание. Я убираю с ее щеки волосы, пробегаюсь большим пальцем по подбородку и прижимаюсь к ее лбу своим.

— Я так чертовски сильно тебя хочу, — говорю я ей, потому что это не только правда, а еще и противоположное тому, что я хотел ей сказать сегодня утром.

Натали сжимает мою рубашку, и ее глаза темнеют.

— Я так сильно тебя хочу, что это сводит меня с ума.

Меня переполняет облегчение. Обхватив ладонями ее лицо, я пристально смотрю ей в глаза, и внутри меня усиливается огонь. Тот, что мерцал ранее, сейчас пылает. Я склоняюсь к ее рту, и в ту секунду, когда наши губы соприкасаются, все эти противоречивые эмоции исчезают, их заменяет лишь абсолютная правильность того, что я к ней чувствую.

Губы Натали раскрываются, и я проскальзываю языком в ее рот. У меня кружится голова, и сердце стучит в груди. Я скучал по этому. Жаждал этого. Нуждался в этом. Я целую Натали так, словно в мире нет ничего другого, что я хотел бы делать сейчас. Мое тело настраивается на нее, твердый член у ее бедра, и она слегка стонет, притягивая меня ближе, одновременно отступая назад. Натали попкой упирается в металлический стол и тут же поспешно забирается на него. Я широко распахиваю глаза и замечаю, как бумаги скользят позади нее, а затем падают на пол. Натали садится на стол, раздвигая ноги, чтобы притянуть меня к себе.

Я там, зажат между ее бедер, моя пульсирующая длина прижата к ее коже. Где ей и место. Боже. Вот где я хочу быть. Здесь, вместе с Натали. Готовой для меня.

Я прекращаю поцелуй, провожу своими мозолистыми ладонями по ее голым рукам. Натали вздрагивает, когда я к ней прикасаюсь, и крепче обхватывает меня ногами.

— Я не могу перестать думать о том, чтобы снова тебя трахнуть, Нат. О том, чтобы снова к тебе прикасаться, — говорю я прямо в ее ушко. — И испробовать тебя.

Натали дрожит, с ее губ слетает тихий вздох.

— Тебе бы этого хотелось, не так ли? — Я обхватываю зубами мочку ее уха и прикусываю плоть. — Держу пари, тебе понравится, когда я прижмусь лицом между твоих ног.

Ответ звучит чувственно, когда она стонет «да».

И вот я толкаю ее на стол, поднимая вверх колени, так что ее туфли на высоких каблуках свисают с края стола, и раздвигаю эти сильные загорелые ноги. Поднимаю к талии юбку, отодвигаю в сторону трусики, а затем целую ее горячую, влажную киску.

На вкус она божественна, и рычание вырывается из моей груди. Она такая скользкая, и нет ничего лучше знания, что женщина, которую ты хочешь, настолько сильно тебя жаждет. Пещерный человек во мне хочет накинуться на нее и целовать ее киску, безжалостно поглощая. Но сначала я должен привести ее к этому. Нельзя начинать сразу с высокой скорости. Контролируя себя, прижимаюсь языком к ее клитору.

— О, боже мой, — стонет Натали, и я улыбаюсь, когда возвращаются вспоминания обо всех ее сексуальных звуках. Люблю то, какая она громкая, те звуки, которые издает, то, что она говорит.

— Я фантазировала… Твои губы просто... — поток слов останавливается, прерываясь тяжелым дыханием, когда я всасываю в рот ее клитор, и это заставляет ее извиваться.

— Да? Тебе хотелось, чтобы я тебя попробовал? — Я поднимаю голову и берусь за ее розовые трусики, стаскивая их одним плавным движением.

— Так сильно, так сильно, — говорит Натали, приподнимая бедра, словно в гребаном приглашении, словно она нуждается в этом так же отчаянно, как и я.

Поцеловав верхнюю часть ее лобка, я шепчу:

— Покажи мне, о чем ты думала.

Я возвращаюсь к сладости между ног Натали. Ее киска блестит от возбуждения, она настолько мокрая и блестящая, что какая-то часть меня хочет полюбоваться видом на эту гладкую розовую плоть, но все мое существо хочет поглотить ее и быть поглощенным ею. Сжимаю руками ее ноги, снова раздвигаю их и лижу, одним долгим соблазнительным движением, провожу языком вверх, подцепляя ее пульсирующий клитор.

Натали выкрикивает мое имя.

Мой язык движется в обратном направлении.

Она со стоном произносит: «О, боже».

И я набрасываюсь на ее плоть, жадно слизываю влажность. Сосу сладость. Поедаю, пока Натали не начинает задыхаться и извиваться, и не произносит, на сей раз, имя Иисуса. Возможно, мне удастся заставить ее взывать ко всем святым.

Ее руки ищут мои волосы, хватают, тянут. Она приподнимает бедра, подстраиваясь под мои движения, пока я целую киску, как целовал ее в губы. Жадно. Словно не могу насытиться.

— Так хорошо, так хорошо, так хорошо, — стонет Натали, потянув мои волосы, притянув ближе мое лицо, хотя, поверьте, прямо сейчас я буквально погружен в нее.

Это самое желанное место, где я хотел бы быть. Мой стояк ведет бой, пытаясь вырваться из плена джинсов. Я хочу Натали сильнее, чем когда-либо хотел любую другую женщину.

Она трется о мое лицо, погружает пальцы в мои волосы, движимая потребностью, которую, уверен, смогу удовлетворить только я. Я лижусь быстрее, более жадно целую, щелкаю языком по ее сладкому клитору, пока Натали не сцепляет ноги вокруг моей головы.

— О, боже, не останавливайся, я кончаю, не останавливайся, я кончаю, — выкрикивает она.

Мне хочется сказать, что я бы никогда и не остановился, но я едва могу дышать, потому что она кончает на мои губы, на мой подбородок, на мое лицо. Натали произносит нараспев мое имя, пока ее тело захватывает оргазм, пока она не начинает вздрагивать и трястись, и, задыхаясь, вновь произносит: «О, боже», когда спускается с высоты.

Я выпрямляюсь, вытираю рукой рот и осматриваю открывшийся передо мной вид. Натали на своем столе, ее ноги широко раздвинуты, красивое лицо озарено чистым удовлетворением, а светлые волосы в диком беспорядке.

Блаженство. Чертово блаженство.

Натали моргает, открывая глаза, и это похоже на то, будто она просыпается после сна. Взглянув на меня, она улыбается, и это новая, вялая улыбка, которая, каким-то образом, еще сильнее меня заводит.

Невероятно, что искра во мне разгорается еще сильнее, когда она поднимает руку, потянувшись ко мне. Я беру ее за руку, притягиваю ближе и помогаю слезть со стола. Предполагаю, что сейчас Натали разгладит свою юбку, поправит волосы… что-то в этом роде.