Наруто. Пробуждение Воли
Шрифт:
Киро
Ашма смотрел на меня с открытым ртом и не дышал, на мои слова тоже никак не среагировал, пришлось подходить и растрясывать его. Но это слабо помогало, сын был в полной прострации. Пришлось ждать минут двадцать, прежде чем он пришел в себя, что выглядело немного странно. Помнится, когда он сам встречался с подобным впервые, он скорее испытывал восторг, чем шок…
Ашма
Моя реакция была не очень нормальной для ребенка, но что прикажете делать? Он же блин пошел по дереву черт его побери! Заметив, что отец задумался, понял, что нужно реагировать.
– Папа, ты такой крутой! Я как-то привык думать, что ты практически простой человек, а тут ты мой мир буквально перевернул! Оказывается ты крутой ниндзя! Можешь, блин, по деревьям ходить! И по воде?!
Без всякого притворства переспросил я. А папа, пожав плечами, ответил:
– Ну
Помолчав несколько минут, он продолжил.
–Сейчас ты увидишь то, о чем совсем точно нельзя говорить никому. Основу этого заложил твой дед, а развивал потом я. И, готовясь к рождению ребенка, я разработал особую печать, которую испытали мы с мамой на себе… Помнишь про головные боли что преследовали маму в детстве, мы про них говорили?
–Да, помню отец.
Без промедления ответил я, а папа продолжил:
–Они вернулись, печать, что была нанесена Мино на шею, больше не справлялась, ее тело требовало больше чакры. Я начал ее изучать и больше года разрабатывал печать, что должна была развивать чакросистему и каналы без влияния источника. За основу была взята печать Мины, что могла абсорбировать и очищать природную чакру. А далее я разработал систему команд что ускоряла ток внутри чакросистемы человека, что взаимодействует с этой печатью. Она состоит из редких материалов, но мне повезло набрать работающую комбинацию. Так сначала я спас свою жену. Потом ослабил влияние печати на себя. А после мы завели тебя, все это время я искал способы как бы улучшить ее и сегодня ты начнешь получать от нее пользу.
Закончив, отец выжидающе смотрел на меня. Мне сказать было нечего, я был на грани между ужасом от понимания через что проходили мои родители и эйфорией от понимания, через ЧТО они УСПЕШНО ПРОШЛИ!
Качнувшись, я просто бросился к отцу в объятия. Какие же они у меня замечательные и как мне с ними повезло! Отец похлопал меня по спине.
– Ашма, хватит распускать нюни, соберись, ты же воин, сам мерился со мной взглядами, а сейчас что?!
Я нюни собирать отказался, энергично крутя головой в разные стороны, как бы закрепляя эту свою позицию. Испытывал ли я счастье в своих прошлых жизнях, любил ли родителей и близких, хотел ли защитить сестер – на все ответ да. Но эта жизнь и этот мир, они заставляли испытывать эмоции как в первый раз. Они были яркими и не разбавленными, расцветали вспышками смеха, слез и всех других возможных проявлений падая на благодатную почву юного тела. Любил ли я родителей – каждый раз, когда они давали мне свою любовь, любил в ответ. Тут же я чувствовал нечто такое, очень непривычное. Ведь и мир был крайне не простой, но тем контрастнее было это чувство защищенности и любви, что мне давали мама с папой. Родившись и взрослея в жестокости, предательстве, обездоленности они были готовы отбросить свою боль и забыть про раны, ради счастья нас с Акане и ради нашего будущего…
Поток моих теплых мыслей был прерван. Папа насильно оттянул меня от себя, недовольно посмотрел на зареванный участок на кимоно и, глянув в мое зареванное лицо, смягчился и вернул меня на место
– Все время забываю, какой ты у меня еще маленький, но не беспокойся, теперь все хорошо, у мамы и у меня тоже. А у вас сестрой вообще все будет замечательно. А сейчас ка садись ко мне на плечи и пошли смотреть на печать. Сегодня будет длинная ночь, но времени и так почти нет.
Еще где-то час мы шли на юго-запад, равно удаляясь от всех возможных дорог и мест обитания людей. Отец «шел» по верхам деревьев, что заставляло мое сердце колотиться словно сумасшедшее. Лес был темный, свет от луны, практически не проникал сквозь его переплетенные кроны. Воздух был наполнен ароматами смолы и слежавшейся листвы. Он сильно отличался от привычного мне горного воздуха, ароматы в котором были не такими частыми гостями.
Внезапно, впереди замаячило просвет, и мы выпрыгнули на поляну. Формой она была близкой к кругу, по краям которого росла свежая трава, но самое важное на ней находилось в середине…
На взгляд это был десятиметровый идеально круглый каменный круг. Весь расписанный линиями и различными символами. Каждая плита была подогнана так, что зазоров практически было не видно и на беглый взгляд вообще казалось монолитной. Это было не так, трудно было оценить количество трудов, что вложил в нее отец, зачистить поляну, а по расположению деревьев было видно, что зачищена она вручную. Дотащить и подогнать все эти камни… Повторить подобное было доступно немногим, но это было возможно. Но то, что представляла собой печать! Успев насчитать более шестидесяти различных
векторов, и еще больше пересекающихся радианных линий, каждая из которых соединяла, объединяла и разделяла узловые элементы этого чуда. Оценить которое, в виду критической безграмотности в этом вопросе, я не мог. Потом удивление и благоговение сменилось настоящим восторгом, ведь я почувствовал тот вихрь чакры, что гулял по поляне! Печать постоянно поглощало какое-то количество природной чакры, делая ее более доступной для осязания.Дождавшись, пока я немного приду в себя папа заговорил.
– Сейчас нужно подготовиться, тебе предстоит медитировать достаточно долго и на пределе твоей концентрации. Чтобы получить результат придется потрудиться, поэтому немного поспи, а я закончу окончательную настройку, с учетом изменений, что произошли в твоем чакротеле за год.
Легко сказать, усни, но вот уснуть… Я вырубился почти мгновенно, сказалось то, что отец положил меня в теплый мешок и насыщенность прошедшего дня в целом.
Проснулся я с рассветом. Папа это заметил, сунул мне в руки бутерброд из лепешки и копченой птицы и сказал, что вот-вот начнем.
Я сделал легкую разминку, на удивление чувствовал себя отдохнувшим, все-таки не каждый день сплю посреди леса. Но чувство безопасности от отца, позволили провалиться в глубокий безмятежный сон.
– Так, сейчас я проведу тебе краткую инструкцию. Зайдя в середину, ты увидишь пустое место под ладонь, от которого разбегаются золотистые линии. Пустив кровь, можно совсем несильно, ты должен размазать ее по ладошке, но делать надо быстро, кровь не должна успеть свернуться. Как только ты это сделаешь, прислоняешь ладонь в центр, ждешь около минуты, но ты должен почувствовать, когда процесс начнется. И все, можешь располагаться как тебе удобнее и настраиваться на течение чакры в твоем теле. Чем лучше ты сможешь это почувствовать, тем быстрее сможешь повлиять, чем быстрее сможешь повлиять, тем быстрее пойдет прогресс. А значит и будет расти контроль над той чакрой, что и так есть в твоем теле. Кроме того, это также должно подстегнуть и развитие твоей чакросистемы. В теории одни плюсы, на практике ни твоя мама, ни я с минусами не столкнулись, а сейчас печать куда совершеннее, производительней, да и настройка более тонкая.
Выслушав этот монолог, и вслух повторив последовательность действий, приступил к выполнению инструкции. Порезав при помощи своего вакидзаси большой палец правой руки, я начал размазывать кровь по ладони левой. Быстро войдя в центр печати, и приложив окровавленную ладонь, мгновенно ощутил, как кровь впитывается этим углублением. Я почти сразу ощутил происходящие вокруг меня изменения, потоки чакры пришли в движение, и начали потихонечку проникать в мое тело. Сев в позу лотоса, я пытался ощутить то, про что отец рассказывал – течение чакры. Но если честно, это как чувствовать поток крови… Я сидел и ничего не мог понять, но упорно продолжал пытаться. Сидел я так до тех пор, пока печать перестала действовать, и только в момент, когда она перестала работать, почувствовал разницу. Из меня будто достали стержень, посадили неудобно, от чего ноги сразу стали ныть, воздух стал густым и пахучим, тяжелым, да и прохладно было на улице. Солнце уже скрылось за горизонт, но какой-то свет давало. Была сумеречная пора, что из теней деревьев лепила жутких монстров, еще раз напоминая, что лес-то гиблым называют! Мои шевеления привлекли внимания отца:
– Вижу сынок, разницу ты ощутил на контрасте. Сейчас из тебя как будто полжизни вытянули, наверное?
Отрицательно покачав головой, я подробно описал свои ощущения. Чем вызывал удивленный возглас:
– Странно, эффект должен был ощущаться сильнее, по крайней мере мы с мамой испытали схожие ощущения утраты сил. Может ты просто изначально сильнее нас? И такой приток чакры ощущается хоть и приятно, но не столь существенно, все же мы много сил потратили на твое развитие?
Закончил отец, явно задумываясь над этим вопросом. Пока он молчал, я подошел к небольшому костерку, что был обнесен самодельной каменной печкой. На ней стоял котелок с кашей, прямо из него я и ел, пока отец размышлял о чем-то.
– Ну ладно, все равно надо начинать, иди и попробуй, как я подняться по дереву. Да с первого, да и сотого раза не получится, но тут важно не сдаваться.
От озвученного я опешил, но отец предупреждал, что я должен слушаться. Поэтому я беспрекословно пошел к дереву. Тяжело вздохнув, спросил:
– А есть совет, с чего начать?
Кивнув, отец рассказал теорию, откуда он ее взял уточнять пока не стал, не до этого было. Идея была в том, что бы ощутить чакру и выпустить какое-то ее количество вовне, причем сделать это непосредственно на стопах. В идеале надо направить ток чакры так, что бы он создавал противоток движению чакры в дереве. Сложно!