Насекомые и цветы

Вскоре у открытого пчелкой цветка поблекнут, завянут и опадут нежные паруса, лодочка и весла, а на месте цветка вырастет длинный боб. Но не все цветки дадут плоды: многие из них (не дождавшиеся своей пчелки или поврежденные насекомыми-грабителями) опадут на землю, не дав семян.

Если хорошо приглядеться, то можно увидеть: цветки караганы украшены красными полосками. Отчего они появились? Пришлось немало повозиться, чтобы узнать, в чем дело.

Тихим ранним утром, когда еще неподвижен воздух, с цветка на цветок перелетают маленькие комарики. У них нежные тонкие крылья, отливающие цветами радуги, длинные вибрирующие усики в мутовках крепких щетинок, янтарно-желтое брюшко с длинным яйцекладом. Это галлицы. Они очень спешат: жизнь коротка, и нужно успеть отложить в цветки яички. Комарикам не нужны цветки раскрытые или покалеченные. Они останавливаются только на тех, которые недавно расцвели и еще не тронуты пчелками. Они пролетают мимо цветков, чьи лодочки украшены красными полосками, или едва присаживаются на них на одну-две секунды. Впрочем, эти цветки, помеченные полосками, не трогают и пчелы. Пчелам и галлицам нужны цветки только чисто-желтые, без красных полосок. Здесь, на желтых цветках, комарики просовывают свой длинный яйцеклад под парус и долго откладывают маленькие яички.

Почему же цветки с красными полосками не нужны ни пчелкам, ни галлицам?

Цветки с полосками, оказывается, не желают раскрываться. Они заселены маленькими беловато-желтыми личинками галлиц. А красные полоски на цветке — своего рода «вывеска». На ней «написано», что цветок уже занят галлицами, и пчелкам его не открыть: «шарниры» весел не действуют, нектар исчез. Красные полоски полезны и галлицам. Они предупреждают, что цветок-домик уже занят другими галлицами, в них поселились личинки, и яички уже откладывать в него нельзя.

Галлицы с цветков караганы оказались новым для науки видом. Впоследствии я описал их и дал научное название Контариния караганикола.

На этом можно было бы закончить рассказ о вывеске галлицы, если бы не одно интересное обстоятельство. Многие цветки с красными полосками оказывались разорванными и без личинок. Кто-то явно охотился за ними. И этот «кто-то» оказался маленькой юркой серенькой птичкой-пеночкой. Очень подвижные, пеночки обследовали кустик за кустиком и по красным полоскам находили цветки с личинками галлиц. Вывеска галлиц, предупреждая о том, что цветок занят, выдавала личинок своему злейшему врагу — юркой пеночке.

Так, столь замечательное приспособление оказалось с изъяном. Что поделаешь! Ничто в мире не обладает полным совершенством.

Русский василек

В высоких горах Тянь-Шаня на полянках, поросших травами и цветками (не то, что в густом лесу), всегда много насекомых. Здесь гудят мухи, ползают неуклюжие бескрылые кобылки-конофимы, на кустах стрекочут зеленые кузнечики, и множество всяких других насекомых копошится в лучах теплого южного солнца.

Мое внимание привлекли нераспустившиеся головки желтого василька. На них висели капельки сладкой жидкости и, как росинки, сверкали яркими синими, зелеными, красными огоньками. Тут сновали красноголовые лесные муравьи и жадно пили сладкий сок. Насытившись сладкими выделениями, с раздувшимися брюшками, они спешили к себе в муравейники. В это же время другие муравьи зорко наблюдали за всем происходящим, и, стоило их чуточку потревожить, они мгновенно принимали боевую позу и, выставив вперед брюшко, грозились угостить нарушителя покоя порцией летучей кислоты.

Я хорошо знал, как в некоторых местностях на нерасцветшие головки цветков этого растения нападают жуки-бронзовки и основательно их поедают. Здесь же муравьи, собиратели сладких выделений, мешали жукам портить растения и прогоняли их прочь, то есть между муравьями и растениями существовала взаимная помощь, или, как говорят ученые, симбиоз.

Теперь в горах Заилийского Алатау я вновь встретился с этим растением. Васильков было много. Дул небольшой ветер, по высоким травам пробегали волны, и васильки раскачивались светло-желтыми головками.

И здесь растения были в большом почете у муравьев, но только другого вида. На них всюду виднелись не красноголовые Формики трунцикола, а черные муравьи Формика фуска и такие же черные суетливые, но значительно меньших размеров муравьи Лазиус нигер. На одном васильке я нашел дружную компанию крошечных, едва ли не более одного миллиметра, светло-коричневых муравьев лептотораксов. Все муравьи были очень заняты. Кто слизывал сладкие выделения или соскребывал их загустевшие остатки, а кто по-хозяйски прогуливался по цветкам, защищая его от возможных расхитителей. У муравьев закон охраны «дойных коровушек», будь то тли или растения, дающие сладкий сок, соблюдался строго и неукоснительно. Один муравей Формика фуска настойчиво охотился за крошечными едва различимыми глазом трипсами — любителями цветков, другой перегонял с места на место маленькую юркую мушку-пестрокрылку, но она, ловко увертываясь от своего преследователя, не желала покидать растение. Обычно мушки-пестрокрылки откладывают яички в завязи цветков, в них развивается их потомство. Каждый вид пестрокрылок приспособился жить на определенном виде растения.

Судя по всему, муравьиная опека оказывала благотворное влияние на цветки-прокормители, и на тех васильках, где муравьев почему-либо не было, кишели черные трипсы и свободно разгуливали мушки-пестрокрылки. Так что, как говорится в пословице, «долг платежом красен».

Долина странных цветов

В горах Тюлькубас, что в переводе на русский язык означает «Лисья голова», едва мы выбрали для стоянки небольшую долинку среди весенних зеленых холмов и принялись за устройство бивака, как раздался крик: «Скорее сюда. Нашла интересное!»

Палатка брошена, упала, и мы все мчимся смотреть находку. А она, действительно, забавная. Три гладких ланцетовидных листочка распростерлись по земле в стороны, а посередине между ними очень странный, темно-бордовый нежно-бархатный цветок. Собственно, это даже не цветок, а тоже листик, только очень широкий, толстый и с нижней стороны зеленый. Из центра цветка торчит тонкий длинный цилиндрик, еще более нежно-бархатистый, а там, внутри, видны какой-то белый поясок, отростки, выросты. Удивительный цветок! Никогда не видел такого.

Меня интересует, какой у цветка запах. Наклонившись, я втягиваю воздух. Резкий запах трупного разложения и еще чего-то невыносимо противного ударяет в нос. От него даже кружится голова. Кажется, еще немного и затошнит, вырвет. Жаль, что такая изумительная красота, оригинальная форма сочетается со столь дурными качествами.

— Хорошо пахнет, отлично пахнет, — едва переводя дыхание, бормочу я.

— Замечательный запах! — краснея от неожиданности, подтверждает один из участников встречи с цветком.

Третий член нашей компании доверчиво тянется к цветку, вдыхает полной грудью, потом, чертыхаясь, откатывается в сторону.

По-видимому, цветок предназначен только для любителей навоза да мертвечины. Кто же они, эти насекомые? Мы осторожно вскрываем цветок и перед нами предстает очень сложное, даже вычурное образование. В самом низу столбика на его светлом основании торчат аккуратными рядками темные шишечки. Выше них шишечки крупнее, светлее, почти желтые и с иголочками на кончиках. Это женские цветки. Еще выше — шишечки фиолетовые с длинными острыми отростками. Они образуют как бы густое сито, мохнатую муфточку, через которую могут пробраться к основанию цветка только мелкие насекомые. Над решетом красуется толстый красный поясок в нежных бугорках — это мужские цветки. Выше них вторая муфточка щетинок. Затем идет узкая лиловая шейка, за которой высится и сам длинный бархатистый столбик. Какая вычурность строения! И все, конечно, имеет строго определенное назначение.