Наш новый учитель – Дракон

– Куда мы идем? – спохватилась я.

Мы приблизились к стене замка Элфорд, но не со стороны входа в Академию. Мы поднимались на холм, где стояла башня Арсенала. Она застыла над заснеженной площадкой, как черный усталый гигант. Башня накренилась после удара, который сотряс ее основание при пробуждении драконов. Но зодчие обследовали ее и постановили, что она так простоит тысячу лет и больше. Древнее сооружение стало еще более причудливым – словно застывшим в падении.

– Заглянем туда, – негромко сказал Кайрен, придержал меня под локоть и заставил свернуть на дорожку к башне.

– Зачем?!

– Мне нужно поговорить с тобой, – его голос прозвучал так мрачно и решительно, что я и вовсе заробела. – Там будет удобно.

– Да, ты и в доме родителей упомянул, что… у нас есть какое-то дело. Что-то важное?

– Да. Для меня – очень. Но если не хочешь идти туда, давай останемся здесь, – он досадливо огляделся. К нам по дорожке приближались стражники, завидев Кайрена, они вытянулись и отдали честь.

– Пойдем в Арсенал, – теперь я уже сама увлекла его к лестнице. – Мне действительно любопытно там побывать. Я хотела бы подняться на Обсервер. Взглянуть в глаза прошлому ужасу, чтобы окончательно его победить.

– Это правильное решение, моя храбрая Эмма, – Кайрен сжал мою руку. – Только так и нужно. А не хочешь заглянуть в Арсенал, повидаться с Фризентой? – Кайрен загадочно прищурился.

– Как это – повидаться?! – ужаснулась я. – С ее тенью?

– Да. Она не таит зла и охотно разговаривает с нами.

Я помотала головой.

– Прости, к этому я еще не готова. Фризента своеобразная собеседница. С ней не обойдешься учтивыми разговорами о погоде. Но послушай... знаю, я не должна расспрашивать тебя о твоей новой службе. Но все-таки... что теперь будет? Ты возродишь драконов? Всех?!

– Не все драконы желают вернуться, Эмма. Обычно они находят покой в забвении после смерти, позволяют своему разуму слиться с первобытным Хаосом. Но есть те, кто не успел насладиться жизнью... кто не готов уйти. Как Фризента. Ее возвращение не обязательно приведет к войне и разрухе. Она – тень прошлого, славного и ужасного, а прошлое нельзя хоронить преждевременно. Особенно если оно то и дело напоминает о себе. Как и нельзя отказываться от своей темной, хаотической стороны. Я надеюсь, что рано или поздно вы с ней встретитесь и даже подружитесь, – криво усмехнулся Кайрен. Но его голос звучал глухо, а глаза вновь приняли отстраненное выражение.

– Но скажи... – приготовилась я задать еще один вопрос, но он прервал меня:

– Довольно об этом. Значит, наверх?

– А ты выдержишь подъем? – засомневалась я. – Ты еще слаб.

– О нет, не настолько.

Мы долго поднимались по лестнице. Вопреки опасениям, страшно не было. Вид с башни открывался чудесный, заснеженный, радостный в первой белизне, и вечер наступал прекрасный. Ни ветерка, а воздух был таким свежим и чистым, что голова кружилась.

Когда мы вышли на Обсервер я и вовсе успокоилась. Стоять на наклоненной площадке было жутковато и интересно – такое чувство, что ты вот-вот упадешь, но не рухнешь, а заскользишь по воздуху как облачко. Но восстановленный парапет не дал бы нам упасть. Синее небо оказалось близко и как будто едва слышно звенело, а заснеженный замок Элфорд внизу выглядел сказочно.

Та страшная грозовая ночь вспоминалась, как нелепый сон. Реальность же – сверкающая, праздничная – окружала меня, лежала под ногами и простиралась над головой.

От морозца закололо щеки и онемел подбородок, но это лишь заставило сердце петь от звенящей радости, потому что напоминало о близких зимних забавах, карнавалах и каникулах. На душе стало легко-легко, потому что я окончательно осознала: все неприятности в прошлом, меня ничто не гнетет, и я свободна.

Да-да, свободна как ветер, хотя еще полтора года буду учиться и жить в нашей строгой Академии, но ведь я сама это выбрала, а значит – эта несвобода тоже проявление свободы! И я очень люблю эту жизнь, и подруг, и нелепых и строгих наставниц, и даже госпожу директрису.

И Кайрена. Я люблю коммодора Кайрена Шторма!

Все мои прошлые мечты и желания, казалось, померкли под этим ослепительным ураганом чувств, что бушевал у меня в груди. Мне было сладко и больно сознавать, какую власть приобрел надо мной Кайрен; любовь к нему не обещала мне покоя, и я не знала, к чему она приведет и получит ли ответ. Но все же я ликовала. Редкой девушке выпадает счастье испытать подобное, и я буду радоваться каждой минуте, которую провожу с коммодором Штормом.

– Эмма, нужно поговорить, – он подошел близко и прислонился к парапету. А опять заробела и глянула на него исподлобья. Ликование сменилось тревогой, потому что коммодор смотрел на меня строго и напряженно, а его брови хмурились.

От сурового блеска его глаз у меня заныло в груди. Что он собирается мне сообщить? То, что окончательно разобьет мое сердце?

– Ну так говорите, коммодор Шторм, – выдохнула я, желая, чтобы все поскорей закончилось.

Он взъерошил волосы и поморщился.

– Сказать нужно многое... А я хоть теперь и коммодор, но красиво и длинно говорить еще не научился, как все эти штабные.

– Ну так говорите коротко, коммодор... только главное. Уверена, это можно уложить в несколько слов.

– Хорошо. Уложусь в пять слов.

От такого вступления у меня мороз пробежал по коже. Показалось, что за его спокойным тоном таилось нечто страшное, а его пристальный тяжелый взгляд было невозможно выносить, и я опустила глаза. Заставила сначала себя смотреть на шрам на его щеке, но это еще сильнее взволновало, и тогда я, как обычно при непростых разговорах с Кайреном, уставилась на верхнюю пуговицу его мундира. Пуговицы всегда меня успокаивают. Хотя и не в этот раз. Тревога только усиливалась.

– Итак, Эмма... – он вздохнул, а потом вдруг стремительным движением опустился на одно колено.

Я опасливо отступила на полшага, не понимая, что это все значит. Кайрен держался неловко, положив правую руку на колено, и не знал, куда деть левую. В конце концов, упер ее в бедро. Раздраженно двинул бровями, нахмурился.

– Эмма, я люблю тебя. Выходи за меня замуж.

Секунду я молчала, оглушенная и ошарашенная. Потребовалось с полминуты, чтобы обрести дар речи, а потом мой язык выдал глупость:

– Тут семь слов, не считая предлога. Коммодор не умеет считать?

– Видимо, не умеет, – страдальческим голосом сообщил Кайрен. – А еще коммодор идиот, потому что не купил тебе кольцо. Ведь его полагается преподнести в таких случаях? Но послушай... вот это для тебя будет лучше кольца, верно?

И он сильно дернул за верхнюю пуговицу мундира, оторвал ее и вложил в мою руку.

Я недоуменно глянула на подарок, а потом... не удержалась и рассмеялась.

– Да, да! Это гораздо лучше кольца. Спасибо. Как только я увидела твой новый мундир, сразу же задумалась, как бы мне заполучить пуговицу коммодора.