Наша любовь

Дни пролетали незаметно, но окончание отпуска еще маячило где-то за пределами вечности, как вдруг золотой сон развеялся словно дым.

Джейн ворвалась в коттедж Стива с охапкой коробок и пакетов после очередного обхода дорогих пляжных магазинчиков. Стив разговаривал по телефону. Сидя за столом, он задумчиво пощипывал нос большим и указательным пальцем свободной руки, отвечая собеседнику на противоположном конце провода кратко и односложно.

Джейн сложила пакеты на пол. Заслышав шум, Стив резко поднял голову: лицо его было мертвенно-бледным. Гостья направилась к двери, но молодой человек резко покачал головой и снова переключился на невидимого собеседника. Закончив разговор, он повесил трубку и посидел несколько секунд неподвижно, невидящим взором глядя в пространство.

– Стив? Что случилось? Что-то не так?

Стив поднялся и ожесточенно швырнул очки на стол.

– Это был мой отец.

– Да? – Джейн удивилась резкости его тона. Неужели Стив поссорился с отцом? – Чего он хотел?

Интересно, есть ли между этим человеком и его приемным сыном хоть какое-нибудь сходство? Удалось ли ему воспитать Стива по своему образу и подобию?

– Сядь. – От его тона по спине Джейн пробежали мурашки. – Я тебе никогда не рассказывал о моих родителях?

Джейн покачала головой, робко присаживаясь на край кушетки. Молодой человек мерил шагами комнату, нервно переставляя на ходу вещи с места на место. Нет, он ничего не говорил ей о своей приемной семье, и деликатная Джейн предпочитала не затрагивать болезненную тему.

– Собственно говоря, мой приемный отец со мной в некотором родстве. Моя мать была его сводной сестрой.

Джейн открыла рот, собираясь возразить: разве Стив не сказал как-то, что один на всем белом свете? Не обращая на нее внимания, он продолжал ровным голосом:

– Мои родители оставили море долгов. Отец заложил все, чтобы открыть собственное дело.

Мне он завещал только имя; я ношу его и по сей день. У дяди и тети не может быть своих детей, и я знаю, что огорчаю моих приемных родителей, не соглашаясь принять их фамилию. Но ведь имя – это единственное, что связывает меня с отцом и матерью. Как мне от него отречься? Дядя и тетя любили меня, как родного, поддерживали всегда и во всем, и деньгами, и добрым словом. И хотя воспитывали в строгости, я не обижался, зная: к себе они предъявляют требования столь же высокие. Когда я учился в школе, они не пропустили ни одного спортивного состязания, ни одной театральной постановки. Они оплатили мое образование, никогда и ни в чем не отказывали...

Джейн слушала рассказ Стива о том, какие замечательные у него приемные родители и скольким он им обязан, холодея от недоброго предчувствия. И вот подозрение переросло в уверенность, а сердце превратилось в лед – в бесчувственную глыбу льда. Стив еще не назвал имен, но Джейн уже знала... знала наверняка...

– Это Элизабет, верно? – процедила актриса сквозь стиснутые зубы, когда пытка сделалась невыносимой. – Джералд и Элизабет Стерн– твои дядя и тетя?

Стив резко повернулся, опрокинув один из ее пакетов, и на пол выпала зеленая шелковая рубашка. Джейн купила ее в подарок любимому, чтобы, когда ее не будет рядом, он вспоминал о ней. Ведь глаза у нее точно такого же изумрудно-зеленого оттенка...

– Вчера Элизабет пришла в сознание. Джералд позвонил мне только сейчас, дождавшись, чтобы состояние больной стабилизировалось. Паралич затронул левую часть тела и повредил речевые органы, но понять ее можно. Итак, Элизабет пришла в себя! Элизабет заговорила! Джейн с трудом верила своим ушам. Еще немного – и сердечный приступ случится с ней самой: Стив—сводный брат Томаса Кларка! Бедняжка Элизабет – двое сыновей, и ни один не носит ее имени! Первенца ей пришлось отдать в чужие руки: непризнанный Томас так и остался первым и единственным. Потом, в результате трагедии, она обрела нового сына. Стив относился к приемной матери с благоговейной любовью. Каково ему будет узнать, что Элизабет побоялась обратиться к нему за помощью?

– Итак, ты оказался на Леовилле отнюдь не по чистой случайности? – прошептала Джейн. – Ты и в самом деле меня преследовал?

– Джералд заклинал меня выяснить, что за беда случилась с Элизабет. Он хотел знать, не следует ли ему подать в отставку, прежде чем разразится скандал. Джералд – воплощение порядочности, – угрюмо продолжал Стив. – Вы виделись с ним в больнице, но из твоих уклончивых ответов он ничего не понял. Отец не мог покинуть Элизабет, так что я пообещал разыскать тебя и все выяснить.

Полицейские считали, что ты что-то скрываешь, но зацепиться им было не за что. На всякий случай я решил прощупать «Беккер корпорейшн», прежде чем предпринимать какие-либо действия, и благодаря моим связям узнал, что Фил заказал билет и путевку... строго конфиденциально. Я тут же решил, что мне просто необходимо оказаться в том же самолете.

У Джейн перехватило дыхание.

– Не верю, чтобы Фил...

Стив нетерпеливо отмахнулся.

– Наша дружба ограничена офисом «Беккер корпорейшн». Он понятия не имеет, кто мои родители. Встреча в аэропорту была чистым совпадением. Мне просто повезло. Но Фил не смог сообщить мне ничего нового. Я понял: раз ты не доверилась самым близким людям, мои шансы—на нуле. Принимая во внимание выдвинутые против тебя обвинения, я не думал, что стоит рассчитывать на твое сострадание. Тут я ошибся.

Последняя фраза на мгновение сбила Джейн с толку, но она снова взяла себя в руки.

– Ты решил, что в постели я окажусь более разговорчивой?! – возмущенно выкрикнула она.

Его глаза сузились.

– Да, эта мысль мне приходила в голову – учитывая твою репутацию.

Смертельно побледнев, Джейн вскочила на ноги: руки чесались надавать ему пощечин.

– Мерзавец!

В лице Стива не осталось ни кровинки.

– Я объяснил тебе, как много значат для меня Элизабет и Джералд...

– И это, по-твоему, тебя извиняет? Ну, скажи еще раз, что цель оправдывает средства! – бушевала Джейн. – То-то будут гордиться тобою родители, узнав, что ты переспал с дешевой потаскушкой, но так ничего и не добился!

Теперь Стив побагровел.

– Я сказал, что эта мысль приходила мне в голову, но не более того, – отрезал он. – Черт побери, Джейн, я честен с тобой. Тогда я тебя не знал. Теперь знаю... пожалуй, лучше, чем тебе бы хотелось. И ты отлично понимаешь – то, что произошло между нами той ночью, произошло само собой, стихийно. Так распорядилась судьба. Никакой тайной цели я себе не ставил – разве что связать нас нерушимыми узами, способными вы держать любые взаимные разоблачения. Так оно и получилось, верно? Да, мы злимся друг на друга, да, ты разочарована и обижена, и я тоже, да, я намерен использовать все доводы, чтобы убедить тебя выложить правду, но сделаешь ты это или нет – я тебя никому не отдам!

В богатой событиями жизни Джейн это была отнюдь не первая бурная сцена. Но никогда еще она не воспринимала боль обидчика как свою собственную. Следующим утром на борту самолета актриса неуверенно поздравляла себя с тем, что выдержала натиск Стива... А ведь он атаковал ее совесть, ее чувства... и тело тоже. Всю ночь они упивались страстью, предавались неистовым, мучительным восторгам, которые должны были бы окончательно измотать хрупкую Джейн. Однако вместо этого она ощущала небывалый прилив энергии. Стив изо всех сил старался заручиться обещанием Джейн... в постели и за ее пределами. Но бремя иных обязательств не позволило Джейн уступить.

На рассвете, пока Стив еще спал, Джейн выписалась из отеля, договорившись, чтобы багаж ее запаковали и выслали на следующий день. Она надеялась, что беспорядок в комнате одурачит Стива, и он не сразу бросится в погоню. К сожалению, билетов на прямой рейс не оказалось, и Джейн пришлось добираться до Сиднея с пересадкой.

Гранитные вершины острова Леовилль исчезли под крылом самолета, но Джейн ни разу не оглянулась назад. Не хватало еще разрыдаться, твердила она себе. Решение принято, и отступать она на намерена.