Наша Няша

– Как-то всё… быстро, – вздохнула Маняша, кроша хлеб, за что ей постоянно попадало от бабули. – Я и повзрослеть толком не успела.

– Ты научилась прощать, – как-то не слишком весело усмехнулся он. – Куда уж взрослей? У меня у самого с этим пока не очень. – Так что? – встряхнулся Макс, уставившись на неё выжидательным взглядом анестезиолога, вкатившего пациенту наркоз. – Ты выйдешь за меня?

– А, вот возьму, и выйду! – не без куража бросила ему вызов Маняша. – Только после не жалуйся, что не на ту напал.

– На самую ту! – обрадовался он и полез через стол целоваться.

В голове тренькнула струнка жгучего страха за свою глупую бесшабашность. Всё-таки не прогуляться собралась – замуж. Нестерпимо захотелось забраться в старый бабушкин шкаф, что занял почётное место в новой гостиной.

Дерево сладкого медового цвета, древние трещины, современный лак. Аляповатая в чём-то наивная резьба: завитушки, единороги, гербы со львами, похожими на белок. И скрипучие бронзовыми витые задвижки.

Бабушкина память – теперь уже капитал желанных правнуков, на которых она обзаривалась. Анна Иоановна-то ещё ого-го-го! Она и праправнуков дождётся.

– Иго-го-го, – пробухтела под нос Маняша, прислушиваясь к «задверью».

Не успевшему стать родным домом, как снова им срываться с места.

– Назначим день бракосочетания? – задумчиво осведомился Макс, наблюдая за кровавым половодьем.

Опрокинутая им бутылка щедро заливала стол, наполняя кухню ароматом праздника и грядущей уборки.

В стену, что разделяла их с бабулей, одобрительно бухнули чем-то тяжёлым. Скорей всего пресс-папье с профилем Сталина. Дескать, не вздумай кобениться и пойти на попятный: замуж не каждый день зовут. Особенно такие вот настоящие мужчины.

Макс улыбнулся, прислушиваясь к нараставшей за стеной песне. К звонкому и какому-то неземному женскому голосу:

Покроется небо пылинками звёзд.

И выгнутся ветви упруго.

Тебя я услышу за тысячу вёрст.

Мы эхо. Мы эхо.

Мы долгое эхо друг друга.

Женщине со сдержанной уверенностью в каждом слове ответил мужчина:

И мне до тебя, где бы ты ни была,

Дотронуться сердцем нетрудно.

Опять нас любовь за собой позвала.

Мы нежность. Мы нежность.

Мы вечная нежность друг друга.

– Нас благословили, – подтолкнул Макс свою тормозящую нерешительную любовь.

– Назначим, – решившись, выдохнула Маняша.

И поняла, что действительно переступила какой-то невидимый порог. Оставляя там, за спиной всё, что ни капельки не жалко.

Может, потом когда-нибудь и пожалеет брошенное… Но сейчас нет. Не жалко.

Конец