Наша Няша
Шрифт:
Когда монстры выскреблись из зарослей, она смогла их опознать по взметнувшимся вверх хвостам:
– Вроде скорпионы.
– Они, – буркнул Батя и приказал: – Уходи.
Затем глянул по сторонам и заметил, как на ограду лезут мужики, что называется, с дрекольем.
– Бабай! – взревел командир носорогом, которому оттоптали самое дорогое: – Убрать людей! Все в воду!
Будь поселенцы людьми, взялись бы артачиться. Показывать удаль молодецкую, что собираются употребить в бою. Неписи моментально попрыгали с ограды и понеслись, куда послали.
– Ну? – грозно уставился Батя на хозяйку.
Которая
– Без вас не уйду, – невозмутимо объявила свою волю столбовая дворянка. – Ты же не собираешься с ними воевать?
– Нет. Уходим, – получила она ожидаемый ответ.
Они дружно попрыгали на землю. И только собрались рвануть прочь, как ограду проломили те самые клешни – только щепа да обломки во все стороны. Одна клешня подцепила самыми кончиками Раду. Маняша краем глаза поймала эти кончики-кинжалы, впившиеся в бока девушки, когда…
Она сама взмыла вверх. Её потащило обратно к ограде. Руки рефлекторно вцепились в то, что держало на весу: блестящие кинжалы, утонувшие в собственных боках. И никакой боли. А шок лишь от скорости попадания в лапы монстра.
Впрочем, шок прошёл, как только она заметила красную ниточку на конце полоски здоровья. Вот уж нет – всколыхнулся в ней могучий инстинкт самосохранения. И в рот полетели несколько пилюль регена.
Её как раз пытались протащить сквозь брешь в ограде. Обезьяньи рефлексы добычи не позволили охотнику выудить её без проблем. Маняша раскинула конечности и застряла. Хотя острые края сломанных брёвен откусили немного от ползущей вверх жизни.
Что самое поразительное, она вполне сосредоточено контролировала ситуацию. И не пропустила момент, когда Рада немыслимым способом изогнулась в соседней клешне и вывернулась из захвата. Девушка тотчас попала в руки подскочившего Буслая.
– Батя! – надрывая глотку, проорала Маняша. – Беречь отряд! Приказ!
И проскользнув-таки через брешь, успела заметить, как подоспевшие командир с Ником и Алисой отпрянули от ограды.
В принципе, манипулятор с клешнёй двигался довольно медленно. Никакой сбивавшей с толку стремительности. Она подплывала к пасти, больше похожей на рельефный металлический ящик. С необычным апгрейдом в виде абсолютно ровных треугольных зубов. И выползающим из-за них длинным резиновым ковриком, на который и сбросили добычу.
Язык – сообразила Маняша, когда её в этот коврик закатали и потащили дальше. Вглубь машины мимо двигающихся и трущихся друг о дружку механизмов и пластин, заменявших мышцы. Язык начал проталкивать спелёнатую добычу в круглое отверстие, за которым виднелся какой-то тоннель с гофрированными стенками. Ногами вперёд.
Маняша с интересом разглядывала конструкцию пасти скорпиона, раз уж невыносимо посчастливилось тут побывать. Паника её так и не навестила: с чего бы? Даже если улетит на возрождение, отделается потерей уровня. А мучительной смерти – насколько она читала – не предвидится.
Когда в пасти осталась лишь торчащая из
рулона голова добычи, дело застопорилось. Маняшу вроде даже чуть-чуть выпихнуло обратно в пасть. Потом снова потянуло дальше. И снова выпихнуло обратно почти до пояса. Машину явно заклинило.– Бракоделы, – усмехнулась она.
Испытывая невольное раздражение оттого, что ей не видать происходящее снаружи. А там явно что-то происходило. Потому что огромное металлическое сооружение вокруг неё ходило ходуном.
– Скорей бы уже, – проворчала Маняша, пытаясь пошевелить стиснутыми ногами и руками. – Чего они возятся? Ой!
Башка скорпиона рухнула на землю. С грохотом, лязгом и скоротечной, но омерзительной вибрацией. Для полноты счастья капсула воспроизводила почти все ощущения, что соответствовали переживаемому в игре. Без чего лично она вполне могла обойтись.
Вы предотвратили гибель населения, находящегося под вашей опекой. Ваш текущий уровень: 23.
У вас шестнадцать нераспределённых единиц опыта. Распределить?
Между тем, вокруг стемнело. Завернув до отказа голову, Маняша смогла разглядеть край сомкнутых челюстей: зубы сошлись паз в паз. В голове зашевелилась нехорошая мысль о том, что её отсюда смогут добыть лишь во время разборки машины. И сколько, простите, ей тут ещё висеть? В дурацкой позе распиленной пополам ассистентки факира.
Снаружи по морде нанесли удар чудовищной силы. Маняшу встряхнуло, однако язык не ослабил хватку. Она принялась елозить пытаясь выскользнуть рыбкой. Но шершавая рубчатая поверхность резины цеплялась за всё, что можно. Пришлось смириться.
Снаружи курочили морду так и не пообедавшего перед смертью скорпиона. Металл гремел о металл, свет постепенно всё больше проникал в её темницу. Наконец, стало светло, как снаружи. А рядом с отверстием глотки уселся проскользнувший в пасть корд-задвушник. Прислонился спиной к металлической перегородке, отделяющей башку от тулова. И задумчиво посмотрел на пленницу.
– Ну? – поторопила она этого мыслителя. – Долго мне тут висеть?
– Ты даже не испугалась, – констатировал Тур.
– У нас дискуссионный клуб? – язвительно осведомилась Маняша. – Или репетиция сказки о мёртвой царевне?
– Терпеть не могу Пушкина, – невозмутимо напомнил этот сиделец и вдруг спросил: – Ты помирилась?
– С кем? – не поняла она, затаившись в предчувствии подвоха.
– С тем, кого любишь, – полез он в её личную жизнь.
Первым порывом было нагавкать на этого экспериментатора, затеявшего поиздеваться над беспомощной девушкой. Но, Маняша сумела себя обуздать. А там и задуматься: что это с ним? Неужели его действительно интересуют её любовные перипетии?
– Его больше нет, – дипломатично поведала она максимально холодным тоном.
На всякий случай.
– Умер? – почти равнодушно уточнил Тур.
– Его больше нет в моей жизни.
– И ты не собираешься его вернуть?
– А ты что, его адвокат? Или это такая извращённая манера издеваться?
– Это такая манера изучать людей, – вывернулся корд.
У Маняши защекотало внутри в предчувствие чего-то важного. Теперь каждое ненужное слово могло оттолкнуть этого мужчину навсегда.