Нашествие феррофагов

Убедившись, что Дженни всерьез взялась за порученное дело, Говард осторожно подошел к зарослям ивняка. Пахнуло нестерпимым жаром. Ученый решил подобраться к остаткам ракеты со стороны реки. Ветер дул ему в спину и относил в сторону жар и гарь.

Раздался звон и хруст. Еще одна часть корпуса ракеты осела и рассыпалась...

– Да что она никак успокоиться не может, - удивился Говард, - уже прошло минут пятнадцать.

От стальной оболочки почти ничего не сохранилось, но медные и алюминиевые части приборов остались целыми. Все это озадачивало.

– Мистер Говард! Я позвонила. Все передала, как вы хотели, и никому, никому ничего не сказала, хотя очень хотелось. А теперь, мистер Говард, за то, что я звонила и никому ничего не разболтала, вы расскажете мне об этой ракете?

– Рассказывать почти нечего. Мы запустили этот трал, надеясь изловить частицы газопылевой материи. Правда, были противники этого опыта. Некоторые ученые считают, что в космосе носятся споры, способные вызвать на Земле эпидемии...

– И ваш трал изловил их?

– Может, и изловил, но от него почти ничего не осталось. Мы думали посадить ракету в заданном месте, а такой случайности не ожидали... Но вот уже едут. До свидания, мисс Дженни!

С воем развернулся на узкой дорожке вездеход. Десять человек соскочили на ходу и бросились к Говарду.

Дженни следила за ними с завистью. Они облачились в защитные комбинезоны, шлемы с толстыми стеклами и высокие сапоги.

– Отойдите-ка лучше, мисс!
– сердито крикнули ей.

Дженни обиделась, резко отвернулась и подчеркнуто неторопливо зашагала к коттеджу.

3. ДЖЕННИ ВСТРЕЧАЕТ НЕОБЪЯСНИМОЕ

Прошло три дня, и предсказание ученых, астрономов и физиков, казалось, исполнилось. Небо опять заголубело, солнце начало греть по-летнему, зацвели липы, и в колосьях наливались зерна.

Сотрудники Института космической биологии тщательно, до последнего кусочка собрали остатки ракеты и увезли их с собой для исследования. Никто из соседей Дженни не подозревал о катастрофе с космическим тралом. Грохот, вспышки и треск приписали летней грозе и и на этом успокоились.

Даже своей лучшей подруге Бекки Борман Дженни не рассказала о своей встрече с Говардом. Это была ее тайна.

Гуляя, она всегда сворачивала в знакомый ивняк и долго стояла на черной изрытой земле, трогая голые полузасохшие ветки. Ей очень хотелось еще раз увидеть Говарда.

"Может, он возьмет меня секретарем!
– мечтала Дженни.
– Как это было бы замечательно отвечать по телефону: "Мистер Говард не может подойти. Он на приеме у президента... Что? Кто это говорит? Секретарь Дженни Джойс!"

Возвращаясь с купания, она неторопливо крутила педали велосипеда и вдруг заметила на пыльной дорожке красно-бурый матовый шарик. Размером он был с грецкий орех, и Дженни решила, что это шарик из подшипника. Она соскочила с велосипеда и протянула руку...

Что это? Шарик мгновенно уклонился от протянутых к нему пальцев и, обежав Дженни, подскочил и прилип к спицам переднего колеса. Пронесся тихий звон, и спицы стали распадаться одна за другой.

– А!

– взвизгнула девушка и уронила велосипед.

Удивительный шарик бегал по спицам и словно слизывал их. Вот он перескочил на обод. Звон усилился. Никелировка отпадала легкой серебристой пылью, а обод колеса звенел под невидимым напильником.

Дженни не была трусихой, но она растерялась и изумилась.

– Перекупалась! Голову напекло!
– шептала она и, подняв с дороги брошенную кем-то палку, пыталась ею сбить с велосипеда неведомого врага.

Не тут-то было! Шарик с непостижимой быстротой уклонялся от ударов и, ловко перебежав по цепи, набросился на заднее колесо.

Этого Дженни не вынесла. Она попятилась, закрыла лицо ладонями и пустилась бежать, оставив велосипед на съедение врагу...

Когда через два дня Дженни отважилась прийти на то место, где ей встретился таинственный шарик, она нашла посреди дороги только две покрышки и кожаное седло - все, что осталось от ее велосипеда.

4. НЕОБЪЯСНИМОЕ ПОЛУЧАЕТ ИМЯ

Ночной экспресс Мадисон - Вашингтон развил предельную скорость, как вдруг резкий толчок сбросил пассажиров с откидных кресел. Пронзительно завизжали тормоза - поезд остановился.

– Что случилось? Кто знает, что случилось?
– спрашивали, поднимаясь на ноги, пассажиры.

Наспех накинув одежду, они вышли из вагона и, оступаясь в темноте, зашагали к локомотиву.

В ослепляюще белом свете прожекторов электровоза стоял путевой обходчик. Он молча указывал на поблескивающий в прямых лучах путь.

Было от чего сойти с ума! На протяжении ста - ста пятидесяти метров исчезли рельсы. Исчезли со всеми планками, костылями и гайками.

Остались лишь бетонные шпалы да куски ноздреватого шлака.

Удивление закрыло рты самым отчаянным крикунам.

Слышно было тихое сопение машины да хруст песка под сапогами подходивших людей.

– Спасибо тебе, - наконец выговорил машинист, - не будь тебя, мы бы все утром завтракали в аду.

– Минуточку!
– крикнул молодой человек в клетчатом костюме.
– Это должно попасть в утренние газеты. Ваше имя?

– После, после, - сердито отстранил его начальник поезда, - сперва пусть он мне объяснит, как это произошло, а вы уже потом... Э-э, как вас?
– тронул он за плечо обходчика.

– Меня зовут Смит, - чуть заикаясь, ответил обходчик, - Смит, с вашего позволения.

– Отлично, мистер Смит. Вы можете рассказать, кто украл рельсы? Вы заметили?

– С вашего позволения, их не украли, а... съели.

Ответ вызвал бурную реакцию у зрителей: кто многозначительно постучал себя по лбу, кто засмеялся, а кто и рассердился, решив, что обходчик вздумал поиздеваться над ними.

– Э, мистер Смит, вы не к месту шутите, - уже раздраженно сказал начальник поезда, - у нас нет времени для шуток, черт возьми! Надо телеграфировать в Мадисон, сообщить причину, вызвать путеукладчик. Ну, я жду!