Наши уже не придут 3

— Есть место, где я могу переночевать? — спросил Аркадий.

— Да здесь прямо, товарищ генерал, — ответил голова артели. — Я завсегда рад гостям.

— Хорошо, — кивнул Аркадий. — Я тут ненадолго — всего на несколько дней.

На следующее утро он отправился к озеру, на котором рыбачили местные жители. Подлёдная рыбалка была рискованным занятием, если помнить, что уже конец марта, но, видимо, рыбаки считают риски приемлемыми.

Самое главное, что уже понял Аркадий — местные уже давно нашли подходящее место для поселения. Тут стоит село Санниковское, в котором обитает восемь семей переселенцев из Украины.

Они выбрали берег реки Нуры, расположенный в трёх с половиной километрах от озера, что можно считать самым выгодным расположением.

На другом берегу находится большое равнинное пространство с парой незначительных холмиков. Это место отлично подходит для строительства нового города.

Немиров достал из планшета записную книжку и сделал запись о своих впечатлениях. Со всем этим можно было работать, но, будучи реалистом, он понимал, что работать предстоит нескоро.

Дорогу придётся строить года два-три, а затем ещё три-четыре года нужно будет ставить электростанцию, параллельно с этим строя город.

Можно было использовать рабочий посёлок Экибастуз, расположенный сравнительно недалеко, чтобы из него сформировать полноценный город, но Немирову такая идея не понравилась. Город располагался очень неудачно — на залежах угля, размер которых ещё не установлен. Если окажется, что там огромные залежи, а такое вполне может быть, то придётся либо забыть о них, либо переселять и сносить город.

Последнее — безумие.

«А вот здесь, где точно ничего нет и быть не может — в самый раз», — подумал Немиров, глядя на покрытое льдом озеро. — «На этих равнинах можно построить ничем не ограниченный город, способный разрастаться во всех направлениях. Но нужно сразу же продумать геометрию города, чтобы не заложить неразрешимые проблемы для будущих поколений».

— Чёрный верблюжонок, — произнёс Иван, сын артельного головы.

— Что? — обернулся к нему Аркадий.

— Название озера так переводится, — ответил тот.

— И с чего бы его так назвали? — спросил Немиров.

— По форме похоже, — пожал плечами Иван. — Но это летом надо смотреть.

— М-хм, — кивнул Аркадий и продолжил созерцать озеро.

Он уже всё решил.

Теперь ему нужно побывать в Акмолинске, где выступить перед местным Советом с планом преобразования области, потом съездить в Павлодар, Кустанай, а уже затем возвращаться в Советскую Россию, где есть вагон и маленький прицеп дел.

Примечания:

Предупреждение: далее следует длинная рубрика «Red, ты зачем мне всё это рассказываешь?!» — будь осторожен, уважаемый читатель.

1 — КЭС — конденсационная электростанция, работающая на принципе испарения воды и подачи пара под высоким давлением в паровую турбину, которая и вырабатывает энергию. Чтобы этот процесс не был одноразовым, в электростанции предусмотрен конденсатор, но у него там двойная функция — он одновременно конденсирует отработавший своё пар и создаёт расширение пара в турбине, что превращает потенциальную энергию пара в механическую работу. Там сложная схема работы, но надёжная, как швейцарские часы — можно забирать с турбин очень много энергии. КПД паровых турбин до 1950-х годов — 20–30%, а дальше человечество начало выжимать из них всё больше и больше. В настоящий момент, по состоянию на конец 2024 года, КПД паровых турбин, в тандеме с парогазовыми установками, составляет 55–60%.

2 — Моногород — населённый пункт, основанный при крупном предприятии, чтобы обеспечить это предприятие трудовыми ресурсами. В СССР очень любили это дело, но не только в СССР. В США, например, тоже строили целые города посреди ничего, лишь бы обеспечить стратегические предприятия живой силой. Главный недостаток моногорода — если добываемый ресурс исчерпается или производство целевого продукта станет нерентабельным, то делать в этом городе будет совершенно нечего. В СССР эту проблему решали расселением жителей в другие города, но в постсоветском пространстве их, как правило, оставляли догнивать самостоятельно. Денег нет, но вы держитесь и всё такое. В общем, в условиях плановой экономики такое вполне окей, но при рыночной экономике это большой риск. Кризисы, войны и прочие катаклизмы, первым делом шарахнут именно по моногородам, потому что они слишком сильно зависимы от внешних поставок, ведь естественных условий для их возникновения не было, инфраструктура исторически не развивалась, а это всегда проблемы.

3 — Эффект масштаба — когда-то, давным-давно, я поднимал эту тему в одном из своих произведений, но этого уже никто не помнит, поэтому пришло время повторить. С тех пор ничего не изменилось, так как это фундаментальная штука, существующая в любой экономической формации, где есть такой процесс, как производство. Эффект масштаба — это экономическое явление, проявляющееся в виде сокращения средних затрат при производстве товара или услуги, при увеличении масштаба производства. Чтобы не пудрить тебе мозги всей этой теорией, уважаемый читатель, объясню на примере. Возьмём Илона Маска и его знаменитую «Теслу». Илюха начал выпускать свой Tesla Roadster в 2008 году, причём малой серией, потому что у бизнесмена-филантропа-плейбоя было слишком мало денег, чтобы сразу начинать что-то прямо-таки взрослое. Стоимость базовой модели, без понтов, составляла 109 000 долларов США. Инфляция доллара была 2,5% в год, поэтому на 2024 год это 161 811 долларов. Реально, в 2008 году можно было докинуть к 109 000 ещё одиннадцать штук и купить Мазерати Кватропорт или Астон Мартин Вэнтейдж. А если найти где-то двадцать одну штуку, то хватит и на Порше 911 Турбо. Зачем брать этот сомнительный продукт с туманными перспективами?! И думаешь, Илон Маск этого не понимал? Всё он прекрасно понимал, но снизить стоимость машины он тупо физически не мог. Потому что на стоимость конечного продукта наложилась стоимость завода, зарплаты персонала, а также весь проект от эскиза до серийной модели. И чем больше машин производится, тем дешевле каждая отдельная машина, так как весь этот багаж размазывается по каждому произведённому автомобилю. Но Илюха не унывал и проводил стремительную адаптацию. Тойота похерила свой завод в Калифорнии — Илюха тут как тут, появился с предложением — «ребята, дайте 50 мегабаксов инвестиций, а я на них ваш завод куплю?» И японцы согласились. Родстер, в общем и целом, не стрельнул — поставили 2500 единиц и свернули производство. За сто девять штук баксов покупателей было мало. Но Илюха продолжал активное шуршание. Он выпустил Tesla Model S, которую позиционировал как оптимизированный вариант, вах-вах, дёшево, вах-вах, покупай. Важно знать, что он договорился с правительством США, которое застращал китайцами, чтобы власти выплачивали ему дотации, которые позволят снизить стоимость каждой единицы до приемлемых 57,400 долларов, что тоже дороговато, вообще-то, но уже не 109 килобаксов. И то, как всегда, есть нюансы — это была базовая модель для бичей, а если хочешь, чтобы всё по-взрослому, то будь готов отвалить около 80 килобаксов за тачку. Игра в «buy american» не задалась, поэтому следующие модели Илюха продавал по 120–140 килобаксов, как ту же Tesla Model X — не потому что он жадный гомосексуалист (хотя он жадный гомосексуалист), а потому что эффект масштаба. Разработка новых моделей — это бешеные бабки, которые надо как-то отбивать, чтобы не уходить в минус. А вот потом Илюха замучил своих работяг, устроил им систематические переработки (ну, потому что они одна большая семья и всё такое), оптимизировал всё, что только можно, после чего стартовал выпуск Tesla Model 3, базовая версия которой стартовала с ценника в 35 килобаксов. Продажи начались в 2017 году, а к концу 2018 года было продано 200 000 единиц. Wow, incredible! В 2018 году Dongfeng продавала по 100 тысяч единиц в месяц, а Тойота по 600 тысяч в месяц. Конечно, движки на бензе, но тогда люди только догадывались, что электродвижки — это тренд. Поэтому Илюха — новатор и визионер, а не хер моржовый. Если бы в той же Тойоте у руля сидели адекватные люди, они бы давно уже выпустили десяток моделей электричек ценой вдвое ниже, чем у Илюхи, чтобы прикончить его побыстрее, пока он ещё чайник. Но, видимо, японцам запретили такое делать, ведь это же американский бизнес. А вот кому нельзя было этого запретить? Да китайцам. Пользуясь естественными преимуществами, в виде потрясающей дешевизны редкозёмов и электроэнергии, китайцы начали ставить заводы по производству электромобилей и крыть продукцию Илюхи по цене, как бог черепаху. Илюха, в своих интервью, неоднократно жаловался, что это эффект масштаба и поэтому его электротачанки были и будут дороже, чем китайские. Другое дело, что китайские электротачанки — это то ещё говно, но зато дёшево. А люди, несмотря на неистовую любовь к искусству, ищут, где подешевле. И последнее предложение — это мой бесплатный совет для всех маминых и папиных бизнесменов.

Глава пятая Верный ленинец

*15 мая 1920 года*

— Вести с фронта, — сообщил товарищ Андреев и положил на стол папку.

— Интересно, — кивнул Немиров и раскрыл папку.

Сообщалось, что 2-я конная армия взяла Черновицы и закрыла окружение 1-й литовско-белорусской дивизии. Увы, но Румыния нарушила нейтралитет и пропустила истерзанную дивизию на свою территорию, в Сучаву.

«А мы ведь брали Сучаву и Черновицы», — подумал Аркадий. — «Точнее, брал Брусилов».

Также докладывают, что поляки вцепились во Львов, который очень не хотят отдавать. Там серьёзно укрепились 1-я и 2-я армии Войска польского, поэтому силы РККА замедлились и готовятся к штурму.

Аркадий внимательно следил за ходом этой войны и отчётливо видел, что поляки отчаянно пытаются навязать позиционный характер боевых действий, так как этот тупик позволит удержать за собой хоть какие-то занятые территории, а генерал Алексеев всяческими ухищрениями избегает такого исхода.

Николай Николаевич демонстрирует, что компетентен в манёвренной войне, благодаря чему достигаются полноценные «котлы», в которых принуждаются к сдаче целые полки.

В целом, ввиду того, что поляки утратили инициативу, им приходится просто терпеть, пока наступательный ресурс РККА не истратится.

Готовить быстрые и решительные контратаки они ещё не умеют, так что на резкий перехват инициативы они могут даже не рассчитывать.

Потери РККА, с начала кампании, составляют семьдесят шесть тысяч пятьсот. Польские потери оцениваются в сто двадцать или сто тридцать тысяч.

Опыта войны у поляков практически нет, ведь офицеров, воевавших в польских легионах на стороне Германии и Австро-Венгрии, очень мало, а основная масса населения сидела под оккупацией.

Аркадий был уверен, что можно не переживать за Польскую кампанию, к которой можно и нужно будет присоединиться, когда боевые действия перейдут на вражескую территорию.

«Я Варшаву так и не взял в прошлый раз…» — подумал он с горькой усмешкой.

Алексеев уже «распробовал» механизированные дивизии, поэтому активно применяет их для систематического заглубления во вражеский фронт. Впрочем, больше надежд у него на кавалерию, которая, благодаря долгожданному насыщению пулемётами системы Мадсена, стала кошмаром для вражеской пехоты и тыловых частей.