Наши уже не придут 4

Стрелять нужно из Ли-Энфилда, бронебойной стрелкой, поэтому дело выглядело плёвым…

Издалека донёсся гул двигателя — видимо, кто-то приехал на усадьбу. Цели здесь нет, поэтому может быть, что это она приехала.

Продолжилось ожидание. Тот боров с фото должен выйти на лужайку, после чего нужно будет сделать лишь один выстрел с холодного ствола…

Шли часы, ничего не происходило, а Андрей мечтал о том, что можно купить на четыре тысячи фунтов.

Это огромные деньги, на которые можно безбедно жить очень долгое время. Не в Британии конечно.

Он эту страну, очень холодно и грубо встретившую его, видел в гробу, поэтому покинет её на первом же пароходе. Его посетили мысли, что во Франции можно хорошо устроиться, а лучше в Испании. В Испании тепло, горячие женщины и, в целом, во Франции слишком много таких же, как он, а таких встреч он хотел избегать.

Наконец, слуги вытащили из дома мольберт, принадлежности к нему и обитое тканью кресло.

Андрей взял винтовку наизготовку, зарядил в неё бронебойную стрелку, после чего приник к оптическому прицелу.

Прицел трёхкратный, стандартный для Ли-Энфилда. Для данной дистанции в самый раз…

Боров в махровом халате и странной шапочке начал замешивать краски. Андрей видел, что он рисует какую-то мутную зелень, но это было совершенно неважно — скоро он сделает последний в его жизни взмах кисточкой.

Андрей сделал дыхательное упражнение, которое всегда помогает ему сконцентрироваться. Догадался он до этого упражнения сам — никто не подсказывал. И оно работало очень хорошо.

Полностью успокоившись, снайпер взял прицел на сидящего к нему в профиль британского борова, навёл перекрестие оптики ему под левое плечо, после чего выстрелил.

Испуганные птицы сорвались с деревьев, но Андрея они волновали меньше всего.

Сразу же перезарядив винтовку, он вернул прицел на жертву, но та уже лежала рядом с креслом. Андрею сказали, что жертва должна гарантированно умереть, поэтому он не поленился и сделал ещё один выстрел — прямо в задницу этому борову.

Далее, следуя инструкциям, снайпер вскрыл колбу с кислотой и налил её в ствол винтовки, а после этого вылил остаток на казённую часть и приклад.

Её найдут, обязательно, но на ней не останется вообще ничего.

Машина была замаскирована в лесу, в полутора километрах отсюда — Андрей пошёл к ней быстрым шагом.

На часах восемь утра, людей на улице практически нет, поэтому пускать в ход револьвер не пришлось. И это было большое облегчение для него, так как бесплатно грех на душу он брать не хотел.

Машина, старый и мятый Форд Т, называемый американцами «Жестяной Лиззи», затарахтела и Андрей покинул место преступления. Его ждёт Лондон, а там неприметный отель, сутки ожидания, после чего нужно будет проверить один тайник, в котором должен появиться ключ к банковской ячейке.

День и вечер прошли спокойно, несмотря на то, что в Лондоне всё это время царила какая-то нездоровая активность — полиция искала кого-то, кого-то находила и перетряхивала, а затем, зачем-то, патрулировала улицы.

«Видать, хлебушек свой отрабатывают, псы служивые…» — подумал Андрей, курящий у открытого окна номера.

Эта мысль заставила его подумать о том, что он и сам был служивым. Сначала царю, потом Корнилову, которого он считал тем ещё наивным дурачком, но теперь он служил только самому себе.

Утром, после крепкого и спокойного сна, он позавтракал в отельном ресторане и пошёл в банк.

Ему заплатили две тысячи аванса — из-за этого у него даже появилась шальная мысль просто сбежать, ведь сумма огромная, но потом он подумал, что такие люди и найти могут…

В конце концов, работу он счёл непыльной, ведь вокруг не было притаившихся снайперов, а цель его совершенно не скрывалась.

Тайник, спрятанный в Гайд-парке, он обнаружил быстро — под камнем лежал ключ с номерной биркой.

Довольный Андрей забрал ключ и направился в «Barclays Bank», где показал ключ, после чего его пропустили в комнату с ячейками.

Нужная ячейка обнаружилась в самом дальнем углу комнаты. С нетерпением отперев ячейку, Андрей вытащил из неё металлическую коробку и сразу же открыл её. Быстрый пересчёт показал, что тут две тысячи фунтов стерлингов. Но на самом дне обнаружилось письмо.

Читать письмо Андрей не стал — не то место. Он спрятал деньги и письмо в портфель, после чего спешно покинул банк.

Из города уезжать ещё слишком рано — разыскные мероприятия будут идти ещё минимум несколько дней, а то и неделю, поэтому лучше всё это время провести в отеле, неприметно и скромно.

Вернувшись в номер, снайпер сел за стол и распечатал письмо.

«Уважаемый Андрей Робертович Конотопцев, рады были сотрудничать с вами», — прочитал он. — «Ваш безукоризненный профессионализм позволил нам решить очень важную проблему, за весьма скромную плату. Если вас интересуют подобные контракты, но уже с более серьёзными гонорарами, оставьте в парковом тайнике лист бумаги с собственной подписью. Лучше сделать это спустя одну декаду — так будет безопаснее».

Это письмо заставило его задуматься. Получается, он прошёл проверку и теперь этот неизвестный работодатель хочет, чтобы он выполнял для него ещё больше поручений. Идея работать на кого-то, пусть и задорого, не нравилась Андрею, за один выстрел он заработал четыре тысячи фунтов, тогда как совсем недавно три недели тягал тяжести в порту, за два фунта в неделю.

Он уже очень богат, но ведь можно заработать ещё больше?

«Всяко разно, а связь с таким щедрым работодателем лучше не терять», — подумал Андрей.

*28 сентября 1925 года*

— … а вторая вышибла ему черепную коробку, — сообщил Аркадий. — Снайпер действовал наверняка.

— Жуть, — поёжился Киров.

— Вот такие они — внутренние разборки буржуазии… — развёл руками Немиров.

— Думаешь, из-за денег? — спросил Сергей Миронович.

— Не исключаю, — пожал плечами Аркадий. — Но может быть, что это всё из-за политики.

Данных судмедэкспертизы нет, но американские газеты опубликовали всю просочившуюся наружу информацию: выстрела было два, один пришёлся в бок левой части грудной клетки, а второй точно в задницу Черчилля, из-за чего пуля прошла сквозь всё тело, в ходе чего лишилась оперения, после чего плашмя вылетела из черепа.