Наследие аграрного закона Тиберия Гракха. Земельный вопрос и политическая борьба в Риме 20-х гг. II в. до н.э.
Шрифт:
Со времени выхода труда Ю. Белоха «Die Bevolkerung der Griechisch-Romischen Welt» в историографии господствует точка зрения, согласно которой в данные о количестве римских граждан в античных источниках входят также и cives sine suffragio. Эта гипотеза нашла поддержку и у современных исследователей [204] . П. Брант, например, не сомневался в том, что cives sine suffragio подлежали переписи в Риме и внесению в списки римских граждан [205] . Этот вывод он делает на основе известного пассажа из второй книги «Всеобщей истории» Полибия, где последний рассказывает о количестве войск, которым располагали римляне и их союзники перед началом II Пунической войны (в 225 г. до н. э.) (Polyb. II. 24. 10–17). Здесь греческий историк называет единую цифру для римлян и кампанцев [206] . Однако ко времени, когда Полибий работал над своей «Всеобщей историей», кампанцы, судя по всему, уже действительно проходили процедуру регистрации в Риме [207] . Вполне возможно, что он, памятуя о решении сената 189 г. до н. э., перенес реалии своего времени на события более раннего периода. По крайней мере, военный потенциал других общин sine suffragio он представляет отдельно (Polyb. II. 24. 10). Подтверждение тому, что cives sine suffragio изначально не подлежали римскому цензу, мы находим в рассказе Ливия о событиях 188 г. до н. э. [208] . Согласно этому пассажу, жители Арпина, Формий и Фунд, которые также относились к их числу, впервые были зарегистрированы в Риме только после плебисцита Валерия, то есть в 188 г. до н. э.
204
Brunt R A. Italian… Р. 24–25; Gohler J. Op. cit. S. 140–141; De Ligt L. Peasants… P. 95;MorleyN. Op. cit. P. 50;DeLigtL. Poverty… P. 738–740; idem: Roman Manpower… P. 126; Scheidel W. Human Mobility in Roman Italy… P. 1–2; Hin S. Op. cit. P. 234–235; Lo Cascio E. Roman Census Figures… P. 246–248. Iuniores становились sui iuris после прохождения процедуры ценза. См.: Gaius Inst. I. 140.
205
BruntP.A. Op. cit. P. 24–25. П. Брант считает, что римские цензоры включали данные
206
Brunt P.A. Op. cit. P. 20–21; Polyb. II. 24. 14.
207
Veil. I. 14. 3; Liv. XXXVIII. 28. 4: Campani, ubi censerentur, senatum consuluerunt; decretum, uti Romae censerentu [Кампанцы спросили в сенате о том, где им проходить перепись; постановлено было, что в Риме].
208
Liv. XXXVIII. 36. 9: rogatio perlata est, ut in Aemilia tribu Formiani et Fundani, in Cornelia Arpinates fervent; atque in his tribubus turn primum ex Ualerio plebiscito censi sunt [Было предложено, чтобы формийцы и жители Фунд голосовали в Эмилиевой трибе, а Арпина – в Корнелиевой; тогда же жители этих городов, согласно Валериеву закону, впервые прошли ценз в составе названных триб].
Здесь необходимо уделить внимание другой категории населения Италии: союзникам nominis Latini. Общины данной категории пользовались латинским правом [209] , на котором базировалась и местная formula census. Данные переписи населения в латинских общинах направлялись в Рим, где на их основе формировались tabulae sociorum nominis Latini [210] . Многие из числа означенных общин обладали ius migrandi [211] . Их жители, в случае переселения в Рим, могли быть зарегистрированы в tabulae civium Romanorum, получая таким образом права римских граждан. Если же они не покидали изначальное место жительства, их регистрировали местные магистраты. У Тита Ливия мы находим интересный пассаж, на основе которого можно убедиться в правильности представленной выше реконструкции: censores erant Q. Fuluius Flaccus A. Postumius Albinus; Postumius condidit. censa sunt ciuium Romanorum capita ducenta sexaginta nouem milia et quindecim, minor aliquanto numerus, quia L. Postumius consul pro contione edixerat, qui socium Latini nominis ex edicto C. Claudi consulis redire in ciuitates suas debuis-sent, ne quis eorum Romae, et omnes in suis ciuitatibus censerentur [цензорами были Квинт Фульвий Флакк и Авл Постумий Альбин, жертву принес Постумий. Переписаны были двести шестьдесят девять тысяч пятнадцать римских граждан – немного меньше, чем в прошлый раз, потому что консул Луций Постумий объявил в народном собрании, чтобы латинские союзники, которым на основании эдикта Гая Клавдия надлежало вернуться в свои общины, проходили перепись не в Риме, а у себя на родине] (XLII. 10. 1–3). В данном пассаже речь идет об изгнании латинов из Рима в 173 г. до н. э. Ливий объяснял уменьшение числа граждан, зафиксированное в результатах ценза этого года, тем, что консул Л. Постумий приказал латинам, проживавшим на тот момент в Риме, вернуться в свои родные общины и пройти регистрацию у местных магистратов. Таким образом, становится очевидным, что выражение Romae censeri означало регистрацию в Риме и внесение в списки римских граждан.
209
Galsterer Н. Op. cit. S. 110.
210
Полибий мог знать эти tabulae sociorum nominis Latini, так как он передает сведения о составе военного контингента латинов и его величине (Polyb. II. 24. 10: ’ , ’ [на доставленных списках значилось латинов восемьдесят тысяч пехоты и пять тысяч конницы]). Впрочем, есть другая возможность объяснить данную ситуацию. Согласно Полибию (Polyb. II. 23. 9: , [всем подчиненным народам они повелели присылать точные списки достигших военного возраста людей, дабы знать общее количество всех имеющихся у них сил]), всем италийским союзникам Рима вследствие надвигавшейся войны с кельтами было приказано проинформировать сенат о количестве войск, которые могли быть мобилизованы для ведения боевых действий. Таким образом, не исключено, что в то время союзники были обязаны предоставлять такую информацию только в экстраординарных случаях. С другой стороны, не во всех италийских общинах перепись населения проходила одновременно с цензом в Риме. Именно последнее обстоятельство могло стать причиной этого распоряжения сената.
211
См. к проблеме: Sherwin-White A.N. The Roman citizenship. Oxf., 1939. P. 104–105; Coskun A. Burgerrechtsentzug oder Fremdenausweisung? // Hermes. 2009. (Einzelschr. Bd. 101). S. 70–73.
При этом необходимо отметить, что права и обязанности некоторых общин латинского права не оставались неизменными на протяжении всего периода Республики [212] . Экстраординарные обстоятельства могли изменить их положение в системе Римско-италийского союза. В данном случае интерес представляют двенадцать колоний латинского права, которые в 209 г. до н. э. отказались предоставить римлянам военные контингенты и денежные средства для войны с Ганнибалом, сославшись на истощение людских и финансовых ресурсов (Liv. XXVII. 9. 7–8) [213] , и позднее подверглись наказанию за предательство. Наказание состояло в том, что они теряли право проводить свой собственный ценз [214] , а также были обязаны предоставлять более значительное число воинов для союзной армии [215] и выплачивать трибут [216] . В рассказе Ливия о цензе 204/3 г. до н. э. мы находим информацию относительно изменения процедуры переписи населения, предусмотренного для этих общин. Римский историк сообщает сначала результаты ценза, то есть называет число граждан, зафиксированное по итогам переписи, после чего обращается к двенадцати колониям латинского права: duodecim deinde coloniarum, quod nunquam antea factum erat, deferentibus ipsarum coloniarum censoribus censum acceperunt ut quantum numero militum, quantum pecunia ualerent in publicis tabulis monumenta exstarent [затем в двенадцати колониях их цензоры произвели перепись жителей и оценку их имущества (чего никогда раньше не было): сколько солдат может колония выставить, сколько у нее денег. Все было занесено в государственные книги] (Liv. XXIX. 37. 7–8). Свой рассказ о переписи населения 204/3 г. до н. э. Ливий завершает цензом equites equo publico [217] . Если речь здесь шла о предоставленных в распоряжение римских цензоров локальных tabulae, данные которых объединялись в tabulae sociorum nominis Latini, то зачем Ливий акцентирует внимание на новизне происшедшего (quod nunquam antea factum erat)? Правовой статус вышеозначенных колоний был, видимо, изменен и отличался теперь от правового статуса других латинских общин. Так в чем же заключались эти нововведения? Может быть, в том, что результаты переписи населения в двенадцати колониях были теперь отражены в отчетах римских цензоров? На мой взгляд, у нас есть достаточно весомые основания для подобного заключения. Во-первых, Ливий сообщает, что граждане двенадцати колоний подлежали цензу на основе римской formula census. Во-вторых, он особо подчеркивает экстраординарность данной ситуации (quod nunquam antea factum erat). И наконец контекст его ut quantum numero militum, quantum pecunia ualerent in publicis tabulis monumenta exstarent заставляет усомниться в том, что римский историк имеет в виду tabulae sociorum nominis Latini. К сожалению, сейчас, вследствие отсутствия источников, которые могли бы дополнить рассказ Ливия, представляется практически невозможным выяснить все правовые аспекты предполагаемого нововведения. Однако тот факт, что правовой статус вышеозначенных двенадцати колоний латинского права был некоторым образом изменен, не должен вызывать никаких сомнений.
212
Salmon Е.Т. Roman Colonization… R 60–61.
213
См. дискуссию: Toynbee A J. Op. cit. Vol. II. P. 138–139; Маяк И.Л. Взаимоотношения… С. 103–105; Galsterer Н. Op. cit. S. ПО; Квашнин В. Указ, соч. С. 18.
214
Liv. XXIX. 15. 9-10: censumque in iis coloniis agi ex formula ab Romanis censoribus data; dari autem placere eandem quam populo Romano; deferrique Romam ab iuratis censoribus coloniarumpriusquam magistratu abirent [.. оценку производить по правилам, установленным римскими цензорами и таким же, как и для римского народа: податные списки, скрепив их клятвой, пусть доставляют в Рим цензоры колоний до выхода из должности].
215
Liv. XXIX. 15. 6–8: iis imperarent, quantum quaeque earum coloniarum militum plurimum dedisset populo Romano ex quo hostes in Italia essent, duplicatum eius summae numerum peditum daret et equites centenos uicenos; si qua еит numerum equitum explere non posset pro equite uno tres pedites liceret dare; pedites equitesque quam locupletissimi legerentur mitterenturque ubicumque extra Italiam supplemento opus esset [им приказали удвоить самое большое число пехотинцев, какое они давали с тех пор, как враги вступили в Италию, и дать сто двадцать всадников; если где не хватает всадников, можно вместо одного всадника – трех пехотинцев; всадников и пехотинцев выбирать из наиболее зажиточных горожан; они будут отправлены из Италии туда, где потребуется пополнение. Если какая колония ответит отказом, задержать ее должностных лиц и послов, и не принимать их в сенате, если они о том попросят, пока все требования не будут выполнены]. См. к проблеме: Salmon Е.Т. Roman Colonization… R 90.
216
Это следует из его слов о том, что указанные колонии были обязаны выплачивать воинам stipendium (Liv. XXIX. 15. 9: stipendium praeterea iis coloniis in milia aeris asses singulos imperari exigique quotannis… [кроме того, велено было взимать с этих колоний ежегодную дань из расчета один асе с каждой тысячи оцененного имущества]^.
217
Liv. XXIX. 37. 8: equitum deinde census agi coeptus est; et ambo forte censores equum publicum habebant [затем начали перепись всадников и оценку их имущества. Оказалось, что у обоих цензоров лошади от государства].
Итак, Ливий сообщает о наказании, которое римский сенат применил в отношении провинившихся союзников. Это наказание состояло в том, что римляне лишили колонии части привилегий, а следовательно, и значительной части их суверенитета. Самой важной из числа таких привилегий, несомненно, являлся контроль над собственными людскими и финансовыми ресурсами. После изменения процедуры ценза в этих общинах римляне получили возможность осуществлять контроль не только над указанными ресурсами, но также и над деятельностью местных магистратов и элиты. Для того, чтобы не допустить повторения подобной ситуации в будущем, сенат был вынужден принять чрезвычайные меры. Следует отметить, что число римских граждан, зафиксированное по итогам ценза 204/3 г. до н. э., значительно превышает данные предыдущей переписи: прирост составил 76 892 гражданина [218] . К сожалению, Ливий не объясняет причины такого весомого увеличения числа римских граждан, как, впрочем, и их низкого числа в 208 г. до н. э.
218
См. приложение 1.
“Ab Urbe condita” является единственным письменным источником, в котором содержится информация о результатах цензов в период Ганнибаловой
войны. Ценз 214 г. до н. э. не был завершен по причине смерти одного из цензоров [219] . Данные второго из них (209/208 г. до н. э.) большинство исследователей считает недостоверными [220] . Наиболее подробно римский историк освещает перепись 204/203 г. до н. э., хотя и здесь он ограничивается лишь несколькими предложениями по существу и занимательной историей о вражде цензоров М. Ливия Друза и Г. Клавдия Нерона (Liv. XXIX. 37. 5-17). Специфика вышеозначенной проблематики, к сожалению, не допускает использование других видов источников, что еще больше затрудняет работу исследователя. Кроме того, античная традиция не сохранила данных последнего предвоенного ценза, на который, вплоть до проведения первой полноценной переписи населения в условиях военного времени (209/208 г. до н. э.), ссылались римские должностные лица (Liv. XXIV. 11.7–9). Впрочем, в последнем случае мы располагаем сведениями о количестве войск, которые римляне могли мобилизовать в 225 г. до н. э. [221] . С большой долей вероятности они базируются на данных одного из цензов 20-х гг. III в. до н. э. (230/229 или 225/224 гг. до н. э.) [222] .219
Liv. XXIV. 43. 4: пе lustrumperficerent, morsprohibuitP. Furii; M. Atilius magistratu se abdicauit [завершить перепись очистительным жертвоприношением помешала смерть Публия Фурия. Марк Атилий отказался от должности].
220
BelochJ. Die Bevolkerung… S. 349; Brunt P. A. Italian… P. 62–63.
221
Polyb. II. 24. 14. Общее число военнообязанных римско-италийского союза составляло около 800 000 человек (Polyb. II. 24. 16. 17; Diod. XXV. 13; Plin. HN. III. 138; Eutr. III. 5; Oros. IV. 13). См. дискуссию по этой проблеме Beloch J. Die Bevolkerung… S. 355–370; Afzelius A. Die romische Eroberung Italiens (340–264 v. Chr.). Kopenhagen, 1942. S. 98-135; Toynbee A. J. Op. cit. Vol. I. P. 479–518; Brunt P.A. Italian… P. 44–60; Shochat Y. Recruitment… P. 16–17.
222
212 Beloch J. Die Bevolkerung… S. 348; Afzelius A. Die romische Eroberung Italiens… S. 98; Shochat Y. Recruitment… P. 36. Ю. Белох (Die Bev61kerung…S. 348, 355) полагает, что эти сведения Полибий заимствовал из исторического труда Фабия Пиктора.
Итак, Полибий сообщает, что в 225 г. до н. э. римский сенат мог рассчитывать на армию, насчитывавшую 250 000 пехоты и 23 000 конницы [223] . Таким образом, общее количество военнообязанных римлян и кампанцев должно было составлять 273 000 человек. Упоминание греческим историком кампанцев в числе собственно римских войск стало предметом широкой научной дискуссии, которая продолжается и по сей день. По моему мнению, у нас нет достаточных оснований для сомнений в достоверности рассказа Полибия [224] . Главным свидетельством в пользу этой точки зрения является тот факт, что данные Полибия практически совпадают с результатами ценза 234/233 г. до н. э. [225] . Население Кампании (Campani в римских источниках) [226] было отражено в итоговом отчете римских цензоров в отдельной рубрике [227] . При этом некоторый прирост числа военнообязанных к 225 г. до н. э. может быть связан с последствиями аграрного закона Гая Фламиния 232 г. до н. э. В силу отсутствия в источниках информации о последнем предвоенном цензе (220 г. до н. э.), именно эта цифра (273 000) должна являться отправной точкой при исследовании демографической ситуации в Риме накануне и в ходе II Пунической войны, даже несмотря на то, что она с большой долей вероятности была округлена [228] .
223
Л. де Лигт полагает, что цифра, предлагаемая Полибием, отражает число всех военнообязанных римских граждан в возрасте от 17 до 60 лет, которые подлежали призыву в армию в случае «галльской угрозы» (De LigtL. Peasants… Р. 63).
224
LapyrionokR.V DerKampf… S. 34–37.
225
Beloch J. Die Bevolkerung… S. 363. См. приложение.
226
Жители Капуи, Ателлы, Калатии и Казилина.
227
BruntР. A. Italian… Р. 24–25.
228
De Ligt L. Peasants… P. 77.
Как уже было отмечено ранее, наука не располагает сведениями о результатах ценза 214 г. до н. э. Он не был завершен по причине смерти одного из цензоров, а именно – П. Фурия Фила. Его коллега М. Атилий был вынужден отказаться от должности (Liv. XXIV. 43. 4). Легитимность ценза могла быть обеспечена лишь в том случае, если оба цензора участвовали в его проведении. Таким образом, первые сведения о последствиях начальных лет Ганнибаловой войны для римской гражданской общины мы получаем из рассказа Ливия о цензе 209/208 г. до н. э. Его результаты стали предметом широкой научной дискуссии. Согласно Ливию, число военнообязанных римских граждан составило всего 137 108 человек [229] . Это могло быть связано с последствиями поражений в начале Ганнибаловой войны, то есть с большими людскими потерями. Ливий, впрочем, не утруждает себя объяснением столь значительной разницы в цифрах, лишь констатируя ее наличие (Liv. XXVII. 36).
229
См. приложение.
Данная ситуация могла быть также обусловлена техническими трудностями при проведении ценза в военное время: не все римские граждане, принимавшие участие в боевых операциях против армии Ганнибала, были учтены цензорами. Более радикальный сценарий в качестве рабочей версии предложил П. Брант. Он заключается в том, что римские граждане, к тому моменту находившиеся в действующей армии, вообще не были учтены при составлении итогового отчета цензоров. Британский историк отмечает, что их количество достигало 75 000 человек [230] . Таким образом, общее число военнообязанных должно было приблизиться к результатам ценза 204/203 г. до н. э. Последнее якобы косвенно свидетельствует в пользу предложенной П. Брантом гипотезы. Впрочем, подобное развитие ситуации представляется маловероятным. Ценз считался бы в данном случае незавершенным и его результаты в этой связи не могли являться легитимными. Кроме того, Ливий не сообщает о существовании каких-либо трудностей подобного рода при проведении переписи населения в 209/208 г. до н. э. Он лишь сообщает, что число римских граждан было меньше, чем до начала II Пунической войны [231] . Сам Ливий напрямую не связывает столь низкое количество военнообязанных римлян с последствиями тяжелых поражений первых лет боевых действий против Ганнибала. В общем контексте его повествования о цензе 209/208 г. до н. э. этот вывод, однако, более чем логичен, что подтверждается материалами «Периох». Эпитоматор дополняет рассказ Ливия предложением, в котором недвусмысленно дает понять, что изображенная им ситуация была связана с большими военными потерями римлян [232] .
230
BruntР. A. Italian… Р. 63.
231
Liv. XXVII. 36. 7: censa ciuium capita centum triginta septem milia centum octo, minor aliquanto numerus quam qui ante bellum fuerat [произведена перепись граждан: сто тридцать семь тысяч сто восемь человек – гораздо меньше, чем до войны].
232
Liv. Per. XXVII: ex quo numero apparuit, quantum hominum totproeliorum adversa fortuna populo Romano abstulisset [из этого числа видно, сколько потерял римский народ недоброй волею судьбы в стольких битвах].
Ю. Белох сомневается в достоверности сведений «Периох». По его мнению, потери не могли составлять половину всего военнообязанного населения Рима. Он предположил, что в случае с цензом 209/208 гг. до н. э. мы имеем дело с ошибкой переписчика [233] . Немецкого историка не смущает и тот факт, что цифра, которую мы находим в “Ab Urbe condita”, повторяется в «Периохах» [234] . Последнее обстоятельство является достаточно весомым свидетельством в пользу ее достоверности. Не стоит забывать и о примечании, которое сделал эпитоматор, объясняя итоги этого ценза. Хотя предложенный Ю. Белохом вариант истолкования и не стоит категорически исключать, вероятность того, что он соответствует действительности, достаточно невелика. На мой взгляд, ошибку переписчика можно констатировать лишь в случае с цензом 194/193 г. до н. э., так как разумных объяснений столь низкой цифре просто нет [235] .
233
Beloch J. Die Bevolkerung… S. 350.
234
Ibid.
235
См. приложение.
Впрочем, возможные решения этой проблемы не ограничиваются гипотезой Ю. Белоха. Одна из других возможностей основывается на сведениях о судьбе жителей Капуи и союзных ей кампанских городов. В том случае, если кампанцы ко времени начала II Пунической войны действительно проходили регистрацию в Риме, на основе этого вносились отдельной рубрикой в итоговые отчеты римских цензоров и таким образом учитывались в общем числе римских граждан, то после их перехода на сторону Ганнибала они, по вполне понятным причинам, больше не отправляли в Рим данные своих переписей [236] . После капитуляции Капуи и ее союзников ситуация вряд ли могла измениться кардинальным образом. А.Дж. Тойнби полагает, что кампанцы сохранили обязанность платить трибут, но при этом не должны были поставлять военные контингенты в римскую армию [237] . На его взгляд, потребность в финансовых средствах для ведения войны заставила римлян учитывать их число при проведении ценза [238] . П. Брант выступил с обоснованной критикой этой точки зрения [239] . Он предположил, что кампанские общины потеряли статус cives sine suffragio и рассматривались римлянами уже в качестве dediticii. Довоенный статус-кво в их отношении был восстановлен, видимо, только в 189 г. до н. э., когда они обратились к римскому сенату с просьбой об определении процедуры ценза [240] . Данный факт вполне может свидетельствовать о том, что до этого времени они не проводили переписи населения, по крайней мере, в ее прежнем формате. Кроме того, земельные владения и имущество кампанцев были конфискованы римлянами. Конфискованные земельные владения образовали фонд ager Campanus.
236
В 189 г. до н. э. кампанцы обратились к сенату с просьбой определить для них процедуру ценза (Liv. XXXVIII. 28. 4). Это вполне может означать, что с 216 по 189 гг. до н. э. римские цензоры не получали информации об их числе. См. об этом: Frank I Roman Census Statistics from 225… R 330–331; Toynbee A. J. Op. cit. Vol. I. P. 475.
237
Toynbee A.J. Op. cit. Vol. I. P. 475.
238
Ibid.
239
BruntP.A. Italian… P. 63–64.
240
Liv. XXXVIII. 28. 4: Campani, ubi censerentur, senatum consuluerunt; decretum, uti Romae censerentur [кампанцы спросили в сенате о том, где им проходить перепись; постановлено было, что в Риме].
Доводы П. Бранта представляются более убедительными, так как они напрямую подтверждаются сообщениями источников. Это относится и к критике гипотезы А.Дж. Тойнби, согласно которой в числе 34 000 кампанцев Ливия были учтены лишь iuniores [241] . Трудно поверить в то, что римский историк не счел необходимым поставить в известность об этом факте своего читателя. Таким образом, «дефицит» ценза 209/208 г. до н. э. частично мог быть обусловлен отсутствием в списках римских граждан кампанцев. Подобное решение, впрочем, объясняет лишь небольшую часть этого «дефицита». Разница между данными Полибия для 225 г. до н. э. и результатами первого ценза в условиях военного времени составляет все еще около 100 000 человек. Помимо этого, необходимо учитывать и естественный прирост населения, который не перестает являться важным источником восполнения людских ресурсов даже во времена самых кровопролитных войн.
241
Toynbee A. J. Op. cit. Vol. I. Р. 477.