Наследие Уилта

День стоял жаркий, очень хотелось выпить… повторить… и чего-нибудь съесть. Залпом осушив пинту пива, Генри тотчас заказал вторую и сэндвичи с ветчиной.

— Кажись, вы не местный, — сказала буфетчица, вернувшись с блюдом толстых сэндвичей из белого хлеба и новой пинтой. — Здесь проездом?

— Не совсем. Квартирую в усадьбе. Странное местечко.

— И не говорите! Муженек мой поставлял им бренди, но теперь туда и носа не кажет. Вам бы поостеречься… Ладно, замнем.

— Что так? — насторожился Уилт, но буфетчица отошла налить пиво двум новым посетителям.

Покончив с сэндвичами, Генри наведался в помещение с табличкой «Туалет», отметив, что круговорот пива в организме занял всего двадцать минут. Когда он вернулся к стойке, там уже сидело с полдюжины клиентов. Уилт помахал пятифунтовой банкнотой — мол, хочу расплатиться.

— Еще вы брали сэндвичи. — Буфетчица пробила чек. — Всего семь девяносто.

Уилт добавил три фунта, сказав, что сдачи не надо. Буфетчица смерила его насмешливым взглядом и, положив десять пенсов на прилавок, ответила:

— Сдается, вам они нужнее.

— Так что там насчет усадьбы? — спросил Уилт, пряча монетку в карман.

— От тамошних жильцов мороз по коже. Все они… Ладно, не будем. Вы ж у них служите…

— Психи? — опасливо оглянувшись, подсказал Уилт.

— Можно и так выразиться. А почему интересуетесь?

Неожиданно для себя Уилт съехал на просторечье:

— Да чевой-то такое слыхал. Я ж так, подкалымить.

— Понятно. Валите-ка оттуда подобру-поздорову. Вот мой совет. Кстати, бесплатный.

Уилт смущенно зарделся, но буфетчица уже отошла к другому клиенту, более перспективному. Осушив пинту, Генри вновь предпринял попытку связаться с Евой. Телефон ее не отвечал. До вечера было еще далеко, но Уилт решил, что с него хватит. И так весь день насмарку. Да бог-то с ним, но что делать с убойной комбинацией из Евы, его четверых ангелочков и вооруженного Эдварда? Всю эту кашу заварила Ева, в угоду своему врожденному снобизму отдавшая девчонок в дорогущую школу. Так вот пускай теперь сама разбирается, а он лучше посидит в сторонке.

Генри уже выбрался на петлистую заросшую дорогу к усадьбе — и вдруг замер, а потом, пригнувшись, нырнул за ствол громадного дуба. За поворотом он углядел Эдварда с ружьем наперевес. К счастью, недоумок смотрел в другую сторону. Через секунду грянул выстрел и что-то грузно рухнуло наземь. Уилт осторожно выглянул из-за дерева: сквозь заросли Эдвард продирался к подстреленной добыче. «Не дай бог, грохнул эту Филли, — подумал Генри. — Хотя леди Кларисса наверняка сказала бы спасибо».

Более не мешкая, он кинулся наискосок от места преступления, надеясь, что палая хвоя заглушит его шаги. Минут через двадцать показались тылы усадьбы. Он уже был перед железными воротами, но неожиданно те стали медленно раскрываться. На карачках Уилт прополз к забору и спрятался за створку.

Глава девятнадцатая

Следом за судейским «бентли» Уилт проскользнул во двор и затаился в гараже. Осталось только добраться до черного хода. Конечно, старый черт взбеленится, увидев, что в коллекции не хватает ружья. Наверное, он и выстрелы слышал. Уилт обмахнул испачканные брюки и поднялся на высокое крыльцо. Затем через кухню прошмыгнул в коридор. Хотелось одного — очутиться в своей комнате и перевести дух. Однако вначале предстояло миновать хозяйский кабинет. Уилт осторожно двинулся по коридору и тотчас увидел судью, со стаканом виски стоявшего в дверях кабинета.

— Зайдите на рюмочку, — пригласил сэр Джордж, явно пребывавший в хорошем настроении. — Похоже, вам не помешает. Что, маневрировали под огнем малыша Эдди?

— Можно и так сказать, — кивнул Уилт, плюхнувшись в ближайшее кресло.

Судья подал ему стакан и сел напротив.

— Недоносок в вас шмальнул?

— Нет, к счастью, я первым его заметил. Но кого-то он подстрелил… кто-то рухнул наземь…

Уилт подивился спокойствию сэра Джорджа. Его безмозглый пасынок разгуливает по имению и палит во все, что шевелится, а тому хоть бы хны.

— Наверное, олень или кабан. Местные их разводят на ферме. Случается, выкормыш забредет в лес. Но лиха беда начало! Если повезет, в следующий раз обалдуй завалит человека.

Ухмыльнувшись, судья подмигнул Уилту, который только что сделал большой глоток и от услышанного поперхнулся.

— Мой вам совет, — продолжил сэр Джордж, берясь за графин, — не выходите из дома, когда малыш Эдди слоняется по округе. Терпеть недолго — скоро он кого-нибудь ухлопает. — Невзирая на протест Уилта, судья почти до краев наполнил его стакан, затем подлил себе. — Ему не устоять перед соблазном незапертого оружейного шкафа. Будем!

Прихлебнув виски, сэр Джордж пояснил:

— Вы же и подали мне идею, оставив его открытым. Если мерзавец кого-нибудь шлепнет, я буду счастлив его арестовать и предать суду. Желательно в Олд-Бейли [10] .

Судья опять взялся за графин, но Уилт замотал головой. Он не верил своим ушам.

— Как вам угодно. Вот что хочу сказать: я не сторонник нынешней системы наказаний. Во времена моего отца, тоже мирового судьи, убийцу вздергивали. Потом смертную казнь похерили, и, честно говоря, я одобряю ее отмену, ибо зачастую слишком поздно выяснялось, что осужденный невиновен. Пожизненное заключение, ставшее высшей мерой, лучше по трем причинам. Первое: исключается всякая возможность, что невиновного отправят на виселицу. Второе: пребывание под стражей до истечения жизни подразумевает каторжные работы. Что-нибудь вроде каменоломен. А тяжкий труд еще никому не навредил, уж поверьте. И третье, самое главное: повешение слишком скоротечно. А вот заточение до последнего вздоха дает изрядно времени, чтобы раскаяться в содеянном. Но потом стали верховодить слюнтяи, и все пошло наперекосяк. Разве нынче «пожизненное» означает «до конца жизни»? Отнюдь. Чаще всего лет двенадцать-пятнадцать, а при так называемом «примерном поведении» подонок выйдет на свободу лет через восемь, а то и раньше. Вот отчего сейчас засилье душегубов.

10

Центральный уголовный суд в Лондоне.

Сэр Джордж смолк и опять потянулся к графину. Уилт пытался придумать какую-нибудь ответную реплику, но оказалось, тирада еще не окончена.

— Что касаемо сволочного правительства… Оно тратит миллиарды на всякую хрень — подлодки, чужие войны, — однако не находит денег, чтобы у нас было достаточно тюрем. Вся страна летит к чертям собачьим. Да-да, впору на все плюнуть и переселиться в конуру…

Судья нетвердо отошел к столу и начал просматривать бумаги. Уилт не желал провоцировать новый всплеск словоблудия. Из кухни доносились голоса Клариссы и миссис Бейл. На цыпочках покинув кабинет, Генри поднялся по лестнице и нырнул в ванную, показавшуюся убежищем надежнее собственной спальни. Не дай бог, миледи заговорит о шансах Эдварда поступить в Кембридж. Их просто нет. Пролет на экзаменах гарантирован. Еще удивительно, что парень умеет расписываться. Уилт запер дверь и выключил свет — вдруг Кларисса станет его искать.

Реплика миссис Бейл насчет «самки в течке» нисколько не воодушевляла. Как и ситуация в целом. «Когда дурень разоружится, надо выяснить, чего он хочет вообще, — раздумывал Уилт. — Хорошо, что я прихватил с собой видеофильмы о битвах при Вердене и на Сомме. Может, кровавая бойня ненадолго его заинтересует. И тогда создастся впечатление, что остолопа чему-то учат».

Выждав полчаса, он тихонько сошел в кухню и, удостоверившись, что миссис Бейл одна, шепотом спросил, где хозяйка.

— В спальне накачивается мартини. Вот ваш ужин, — сказала домоправительница, ставя перед Уилтом тарелку с холодной курицей и салатом. — Госпоже подам в спальню, когда заорет. Она куксится, потому что любовник ее все еще хворает. Да только это отговорка. Всем известно, что он по горло сыт постельными забавами, к тому же и выпить нельзя — надо ее туда-сюда возить. Сплетничать не люблю, но она хоть и рада, что дядюшка окочурился, однако ж чувствует себя маленько виноватой. Ну да все равно — заспит и успокоится.