Наследие заводного ключа

Люсинда подняла руку, как будто собиралась ударить его. Оливер не дрогнул, не отступил и не отпустил её ладонь.

Блестящие слезы хлынули из глаз Люсинды.

— Не смей говорить о нем, — полились слезы. — Ты понятия не имеешь, что я вытерпела.

Оливер обнял её.

— Я не могу, — запротестовала она, даже когда он прижал её к себе. — Это слишком больно. Я умерла. Я умерла вместе с ними.

— Ты жива, — прошептал Оливер. — Будь оно проклято, Люли, ты все ещё жива.

Он поцеловал её.

Кажется, я не могла отвести взгляд, хотя сердце едва не выскочило из груди. Я почувствовала, как на мои глаза тоже наворачиваются слезы. Я смотрела, как Оливер целует её так, словно без этого поцелуя ему не выжить. Его рот скользнул по её губам, жадный и ищущий. Он крепче прижал её к своему телу и держал так, словно никогда не позволил бы ей уйти.

Уилл не целовал меня так. Наш поцелуй в сравнении с этим годился для воскресного визита в церковь.

Я почувствовала, как мою руку сжали. Уилл поймал мой взгляд. У меня перехватило дыхание. Он резко мотнул головой в сторону коридора. Мы вышли, оставляя Люсинду и Оливера работать над их гармонией.

Уилл прошагал по коридору, затем остановился рядом со мной, выглядя при этом так, как будто хотел что-то сказать. Будь он проклят, что его сдерживало? Мне хотелось схватить его и поцеловать, дать ему понять, что он значит для меня так же много, как и Люсинда для Оливера.

Только я не могла заставить себя сделать это. Я хотела знать, хотел ли он меня таким образом.

Моё сердце остановилось. Взгляд Уилла встретился с моим. Я сделала шаг ближе к нему. Он положил ладони мне на плечи, скользнул ими вниз по моим рукам и сжал мои ладони.

Почему я просто не могу ему сказать?

«Уилл, я люблю тебя».

Любила ли я? Могла ли я любить его?

Он сделал глубокий вдох.

— Нам немедленно нужно уезжать. У нас больше не осталось времени для промедления.

Моё разочарование ощущалось таким реальным, словно оно могло меня раздавить. Пусть это будет его решение.

— Я знаю, — прошептала я. К сожалению, разум не имел ничего общего с тем, что я чувствовала.

Глава 24

Уилл и я собрали одеяла и сложили их в холле. Мы не знали, увидим ли в ближайшее время кровать. Затем мы обыскали чердак, хотя там мало что можно было найти. Уилл обнаружил патроны и пару пистолетов. Как только мы сделали все возможное, я осторожно вошла в кухню, опасаясь наткнуться на что-то откровенное.

Оливер держал Люсинду на коленях, её лицо ярко раскраснелось, опухло, по нему стекали дорожки слез. Он водил рукой по её волосам и что-то шептал, пока она дышала прерывистыми вздохами, положив голову на его плечо. Она выглядела усталой и вымотанной, словно плакала до изнеможения.

— Люсинда? — я смочила кусок ткани и протянула ей, чтобы она могла протереть лицо. Оливер коротко кивнул мне в одобрении и помог ей подняться.

Что я могла ей сказать? У меня складывалось ощущение, что она только что дала волю слезам, избавляясь от них так, как другой человек избавлялся бы от яда.

Она шмыгнула носом, затем прижала влажную ткань к глазам.

— Пожалуйста, прости меня, — с трудом произнесла она хриплым голосом. — Я не хотела устраивать сцену.

— Я понимаю, — с готовностью отозвалась я. — Но опасность возросла. Мы должны уехать.

— Я ненавижу его, — прошептала она в плечо Оливера. — Я ненавижу его и желаю ему смерти.

Я вздрогнула.

— Как бы там ни было, — сказал Оливер, — здесь мы не можем оставаться. Ты готова к приключению?

Она кивнула, шмыгнув носом, затем быстро поцеловала его в щеку.

— Я не могу путешествовать в этом, — она провела рукой по пеньюару и халату.

Оливер помог ей встать на ноги, и она на дрожащих ногах ушла.

— Она в порядке? — спросила я его.

Он провёл рукой по лицу и вернул окуляры на место.

— Думаю, да. Я давным-давно запомнил, что не стоит её недооценивать, — он положил сильную руку мне на плечо и кивнул Уиллу. — Идём, покажите мне, что вы сделали.

Оливер помог нам открыть сундук. Мы набили в него одеяла, сковородку, чайник, ковш, маленькую кастрюлю и жестяные чашки.

Паковку остальных вещей мы предоставили Оливеру, так как у него уже имелся опыт странствования по лесам и равнинам в Америке. Нам нужна соль, но не сахар, нож и никаких ложек. Мне казалось, будто я вот-вот войду в мир, который никогда даже не видела мельком, слишком долго пробыв в ловушке женского царства кухни. Я доверяла его опыту, но не могла представить себе, как мы обойдёмся таким небольшим количеством вещей.

Когда Оливер упаковал последние вещи в сундук, отдалённое громыхание прокатилось по воздуху, а за ним последовал размеренный топот ботинок.

Люсинда спустилась по ступенькам в кухню.

Думаю, у меня глаза на лоб вылезли.

Она отказалась от юбок в пользу пары коротких бриджей, имевших передний клапан [5] , а под коленями застёгивавшихся на пуговки. Кружевная оборка панталон топорщилась под ними, полностью открывая её шёлковые чулки и опрятные ботинки. Она надела мужскую рубашку со свободным воротником, хотя ткань все равно сморщилась складками вокруг её горла, и старинный шоколадный фрак с двумя рядами пуговиц. Она обернула талию длинным поясом из красной ткани, повязав его на бедре, и уложила волосы свободными узлами, отчего её кудри в распутной манере спадали вокруг её лица.

5

В 18 веке вместо ширинки на бриджах мог использоваться своеобразный примерно квадратный клапан, который снизу был пришит, а сверху крепился на двух пуговицах по углам и при необходимости отстёгивался и откидывался вперёд.

Это просто вопиюще.

Оливер вцепился в край стола так, что побелели костяшки.

Уилл покраснел до корней волос и отвернулся, но Люсинда оставалась уверенной. Моё собственное уничтоженное платье в сравнении с этим казалось в высшей степени благопристойным.

— Мне показалось, что кринолин немного мешает, когда имеешь дело с Развлечениями, — она пожала плечами, и я подавила желание захихикать. — У дедушки Оливера было отменное чувство стиля, вы так не думаете?

Я взяла её за руку. Её глаза светились, и ничто не могло сделать меня счастливее. У меня сложилось такое чувство, что Саймон одобрил бы это. Гром пронёсся по дому.

— Гроза практически здесь, — я улыбнулась мужчинам, чувствуя себя немного дерзкой. — Вы идёте?

Оливер оперся локтями на колени.

— Мне нужно немного посидеть.

Я схватилась за одну рукоятку сундука, Уилл за другую. Мы подняли его вверх по ступеням, затем Уилл убедился, что рядом с домом никого нет, прежде чем мы потащили его через сады в экипаж. Мои руки горели от напряжения, но вместе мы справились.

Как только мы поставили сундук к дальней стенке экипажа, Люсинда с грацией оленя вскочила на подножку. Я вспомнила, как мы впервые попытались войти в экипаж, плюхнувшись на пол кучей юбок и поняла, что возможно, в её идее с брюками что-то есть.