Наследие

— Теперь ты моя, Челси, — оскалился фокалор. — Моя.

Я быстрым движением подняла лук и стрелу. Я направила пылающее оружие на фокалора.

— Вряд ли, — парировала я. Огонь задел его кожу, и он взорвался. Я закрыла глаза, а, открыв, увидела Джека и Дастина у машины. Дождь пропал, когда фокалор разлетелся на кусочки.

— Как ты выбралась из наручников? — выдавил Джек. Конечно, он не гордился, что я убила демона. Нет, Джека беспокоило лишь то, что я снова нарушила правила.

Я подняла левое запястье без надписи на латыни. Ручеек крови стекал по руке.

Дастин покачал головой.

— Зачем ты это сделала?

— О, простите, — рявкнула я. — Лучше бы меня заклевал демон?

Джек схватил меня за другую руку и вытащил из машины.

— Сядь на место, — приказал он, толкая меня.

— Что такое? — спросила я, потирая запястье.

Джек нахмурился и взглянул на Дастина.

— Ее нужно снова приковать, — приказал он.

— Ладно вам, — возразила я. — Я чуть не умерла из — за этого, и ты хочешь повторить?

Он прищурился.

— Да, — заявил он. — Ты — наибольшая помеха.

Я не смотрела на Дастина. Он уже не поможет. Дастин сел рядом за мной, защелкнул наручники на моих запястьях. Он сделал тот, что на пораненном запястье, слабее, чтобы металл не впивался в рану. Джек поехал домой, когда все сели в машину. Мы были пропитаны водой. Даже сидения промокли.

— Это было ужасно, — заявил Тревор. — Огонь и вода не ладят. Если бы я выбирал, это был бы огонь. Что хорошего в воде? Ничего не сжечь, никого не убить, если не утопить, а это долго. Вода — худшее для убийства, а огонь поразителен. Можно попасть по кому — то, и он взорвется.

Тревор умолк, зазвонил телефон Джека. Он ответил, пока ехал. Он хотел спасти человека от голоса Тревора. Обычно Тревор болтал, пока человек не вешал трубку.

— Алло? — сказал Джек, глядя на дорогу. — Нет, она недоступна. Да, я передам, что ты звонил. Пока.

Джек отдал телефон Тревору. Он молчал после этого.

— Джек, — позвала я. — Ты скажешь, кто это был?

Джек покачал головой.

— Не важно, ты с ним говорить не будешь.

Я склонилась, чтобы увидеть телефон на коленях Тревора. Тревор листал список недавних вызовов, и я читала их. Я почти увидела имя, но Дастин схватил меня за руку и усадил ровно.

— Сядь, Аманда. Ты себя убьешь.

Это было неплохой идеей. Они вели себя ужасно, а я презирала их за такое отношение ко мне. Когда мы найдем Ребекку и Грегори, их ждет наказание.

— Что за Джейсон? — спросил Тревор, глядя на вызовы.

— Джейсон звонил? — сказала я. — Я не могу перезвонить ему?

Джек покачал головой.

— Нет, я не хочу, чтобы ты с ним говорила.

— Почему? — возмутилась я. — Джейсон хороший.

Джек стиснул зубы.

— Ты его едва знаешь. Ты встретила его раз в Северной Каролины, и тебе не стоит с ним говорить.

— Джек, мне восемнадцать, и я могу делать, что хочу, с кем хочу, — яростно парировала я.

Джек ускорился. Спидометр показывал девяносто миль в час на маленькой дороге. К счастью, машин больше не было.

— Джек, медленнее, — нервно потребовал Дастин. — Это опасно.

Джек прищурился, ускорившись еще на пять миль.

— Нет, Дастин, — закричал он. — Она думает, что все может, и она думает, что имеет на это право, потому что ей восемнадцать.

Я уже не была маленькой. Я могла все, потому что мне было восемнадцать. Я не понимала Джека, и вряд ли когда — то пойму.

— Ладно, Джек, — мягко сказал Дастин. — Замедли машину. Ты же не хочешь штраф? Придется иметь дело с копами, если ты не уберешь ногу с педали газа.

Джек взглянул в зеркало заднего вида. Было ясно, на кого он смотрел. Мои глаза и лицо были пустыми, когда наши взгляды пересеклись.

— Зачем ты это делаешь, Аманда? — утомленно спросил Джек. — Ты не знаешь, во что ввязываешься.

— Так почему не рассказать? Может, я перестану так делать, если пойму, в чем дело.

— Прости, Аманда, — Тревор ответил за Джека. — Мы поклялись молчать. Наши жизни — плата за твое «право на правду».

— Что? — я запуталась. — О чем ты?

Дастин хмуро посмотрел на Тревора. Похоже, он что — то сболтнул, что мне не стоило знать.

— Ничего, Аманда, — холодно ответил Дастин. Когда он со мной говорил, лед капал с каждой буквы.

— Можно хоть немного мне рассказать? Хоть что — то, но правду, — взмолилась я.

— Блин, Аманда! — закричал Дастин. — Правда может тебя убить. Ты не понимаешь? Зачем тебе это знать, если это тебе навредит?

— Потому что это моя жизнь, Дастин! Мне нужно знать, что мне делать.

— В том и дело, — закричал он, повернувшись ко мне. Его глаза были злыми, эмоции вырывались из — под контроля. — Ты не должна знать, что тебе делать. Ты не можешь знать, Аманда. Это все испортит.

— Как это понимать?

Дастин провел руками по волосам.

— Ты такая наивная, — пробормотал он.

Это ранило.

— Вот и нет, — рявкнула я.

— Ты не понимаешь, что у твоих дел могут быть серьезные последствия, — сказал мне Дастин.

— Я не понимаю, что делаю не так.

Джек перебил нас.

— Ты рискуешь жизнью.

О чем он говорил? Я почти не рисковала. Я спасла себе жизнь в гавани.

— Как моя жизнь связана с разговорами с парнями?

Дастин почесал подбородок.

— Ты не можешь им доверять.

— Будто вам могу, — яростно сказала я.

— Нет, — выдохнул Дастин. — Ты не знаешь, демон ли этот парень, полудемон или существо. Ты очень уязвима.

— А вы — нет?

Дастин покачал головой, растерявшись от моего вопроса.

— О чем ты?

— Вы не должны говорить с девушками, ведь не можете доверять им, — продолжила я. — Вы будете уязвимы, ведь не знаете, демоны они, полудемоны или существа.

Дастин закатил глаза.

— Это другое, — буркнул он.

— Разве? — как по мне — одно и то же. Разница была лишь в поле человека. Они были сексистами.

Джек стиснул зубы.

— Не мы уязвимы.

— Я не уязвима, — возразила я.

— Наоборот, — отметил Дастин. — Ты не понимаешь, что все они за тобой. Не за Винтерами и Челси. За тобой.