Наследница поневоле 2
Шрифт:
Элизар навис сверху, придерживая себя на руках.
— Сколько мужчин у тебя было?
— Не твое дело! — она отвернулась.
— Отчего же не мое? Разве я не твой жених?
— Вот и надо было спрашивать до того, как собрался жениться! — выдавила она, уже чувствуя подступающие слезы на глазах. — Я тебе не навязывалась!
Двумя пальцами он взял ее за щеки и повернул лицо к себе.
— Ты права, Анна. Прости.
Он наклонился и поцеловал ее — дурманяще медленно, в расчете на то, что нетерпение заставит ее податься вверх, ответить на поцелуй. Однако Анна не сдавалась —
Но в какой-то момент стало невмоготу, и она впилась зубами в его нижнюю губу, злая от обиды и нарастающего против ее воли возбуждения.
Зашипев, Элизар отпрянул. Перевернулся на спину, утягивая ее за собой… и усадил на себя, прямо на рельефный, твердый живот.
— Чего ты бесишься? Ревнуешь?
Она подвинулась назад, усаживаясь более стратегически — на самую кромку его шаровар. Зеленые глаза тут же потемнели.
Надо застать его врасплох, поняла она — отвлечь, расслабить и сделать то, что она делала уже несколько раз, когда хотела знать правду. Посмотреть в него.
Сильные руки напряглись, приподнимая ее… и опустили, заставляя обоих охнуть.
— Скажи… — ей пришлось прерваться, укусить уже собственную губу, чтобы не застонать.
— Что…
— Скажи, что любишь меня.
— Я ведь… уже говорил… — он резко толкнулся бедрами вверх, но она не позволила, поцокала языком, приподнимаясь на ним.
— Не торопись. Мой темп или все закончится…
Он снова ругнулся, впиваясь в ее плоть цепкими пальцами.
— Скажи, что любишь меня.
Она экспериментально подвигалась, напрягая какие-то особенные, внутренние мышцы, и увидела, как глаза его уходят под веки…
Нет, так не пойдет. Ей нужны его глаза.
— Элизар… — позвала, сама уже мало что соображая.
— Что… дорогая…
— Ты меня любишь?
— Черт бы тебя… Анна…
Он вдруг схватил ее и перевернул на спину, закидывая ноги себе на бедра. Замер на секунду, давая ей привыкнуть к себе… рвано и прерывисто дыша, словно только что пробежал стометровку…
— Люблю. Я тебя люблю…
И этой секунды хватило.
Неотрывно глядя в его расширенные бушующие зрачки, в самую их бездонную глубину, она потребовала знать правду.
Прямо сейчас. Знать, не лжет ли он.
Зрачки словно мутной дымкой подернулись в ответ на ее требование. И сквозь них она увидела другие — те самые, которые один раз уже видела, когда они прощались перед боем. Желтые, вытянутые вертикально. Драконьи.
Прорычав что-то неразборчивое, Элизар вдруг набросился на ее шею, целуя и кусая… начал двигаться, и все это стало неважным — мир расплылся, потерял очертания… А через пару мгновений взорвался, опалив бедра нестерпимо сладкой волной…
— Осари… — шептал Элизар, ловя ее крики губами. — Моя избранная… моя любимая…
И что бы это ни было, это было лучше правды.
В разы лучше. Несоизмеримо, несравненно лучше…
— Я уже думала, и здесь придется всю ночь уши затыкать.
Анна подпрыгнула. Стакан, который она несла на кухню, чтобы наполнить водой, выскользнул из рук, упал и раскололся
на несколько крупных осколков.На подоконнике у окна коридора, ведущего в гостиную сидела Идрис.
— Ты что здесь делаешь? — она постаралась убрать из голоса дрожь.
Идрис повернула к ней голову — ее красноватые глаза светились в темноте, как у кошки.
— А ты думала, вам одним неловко эти завывания слушать? Я же не извращенка, как Эдрих. И не сплю так крепко, как Жахр.
— Ты серьезно? — Анна не могла поверить в то, что слышала. Эта нахалка, конечно, привыкла, ходить, где ей вздумается, но что бы так внаглую проникнуть в чужой дом ночью… У нее не было слов.
Идрис усмехнулась.
— Не волнуйся, я только что пришла. И нет, не потому что мне некуда было деваться от наших молодоженов. Я пришла по другой причине.
Анна опустилась на одно колено, собирая осколки в еще целое дно стакана.
— Если на дворец не напали твои сородичи, я не вижу причины…
— Он ответил.
Анна замерла, не поднимая головы.
— Кто?
— Мой отец. Он прислал ответ — Стражи дворца доставили через Огненный Щит.
Девушка наконец подняла голову и посмотрела — Идрис протягивала ей уже раскрытый конверт, очень похожий по своему оформлению на тот, с которого и начались ее приключения.
Сглотнула слюну, заставляя себя не нервничать.
— И что… что он сказал?
— Он придет, — просто сказала Идрис. — Он и его ближайшая свита. Он готов простить и предательств, и бунт, если королева и ее советник преклонят перед ним колено. И у него только одно условие, которое, как он считает, нам будет легко выполнить.
— Какое же?
— Он хочет, чтобы его верному подданому отдали рабыню, которая от него сбежала, и которую, как он знает, укрывают во дворце. Он хочет Жасмин, Анна. Это его условие для перемирия.
Глава 23
Верховный демон Лорр был в ярости. Настолько, что ответ бунтовщикам пришлось за него писать придворному наиру Гобарту — причем не только писать, но и составлять. Потому что все, что он сам смог бы приказать в этот момент это немедленно явиться в его присутствие и покончить с собой на виду у всего Темного двора.
А действовать надо было тонко. Дипломатично.
Но ведь какая мерзавка! Он еще принцессу Лэвэндель лживой тварью обзывал! Да принцесса голубь мира по сравнению с этой несносной землянкой!
Так опозорить его! Смешать репутацию всесильного Императора с грязью! Теперь по всем захваченным мирам пойдут слухи, что Верховную власть можно сбросить всего лишь посадив на трон истинную королеву! Выкинуть его людей из дворца как шелудивых псов?! И, главное, из-за чего?!
— Ты вписал условие про рабыню? — в который раз переспросил он, изо всех сил стараясь не скрипеть зубами.
— Да, Ваше Темнейшество, — терпеливо отвечал наир.
Ему было плевать на какую-то девку, но иного способа прилюдно унизить королеву-бунтовщицу у него не было. Он не просто заберет то, что было приобретено его поддаными по всем законам Империи — он отдаст эту шалаву солдатам, низшим чинам на развлечение.