Наследница

— Знаю, — смирилась я с неизбежностью и закрыла дверь, обещая помочь. Он согласился, я же с раздраженностью, приводила себя в порядок.

Расчесав волосы, заплела косу, перекинула ее за спину, надела рубашку с длинными рукавами, теплые облегающие штаны, высокие сапоги, такую же, как штаны куртку и поверх всего утепленную мантию магистра. Без нее меня на место преступления не пустят. Из предметов магии ничего кроме черных свечей для вызова призрака или поднятие тела, дабы расспросить о случившемся с умершим не требовалось.

Выйдя из комнаты, поймала довольный взгляд стража. Он всегда любил со мной работать из-за скорости и сопутствующей ей тщательности, с которой я все делаю. За это он меня всегда благодарит и хвалит, но именно сейчас его похвала меня раздражала:

— Не размусоливай, — коротко оборвала я его речь, — лучше веди, ты же знаешь, что будет, если допрашивать долголежащий труп? — Он кивнул, а я победно улыбнулась. Может хотя бы сегодня, он не будет задавать ненужные и неуместные вопросы, постоянно выводящие меня из себя. А чтобы быть в этом на все сто процентов уверенной необходимо закрепить результат, поэтому я добавила: — К тому же от длительной прогулки у меня разгуливается аппетит, ты ведь об этом тоже помнишь? — напомнила стражу.

— Помню, — и тот слегка поежился. Аппетит у меня действительно специфический, но мало кто об этом знает, — тогда пойдем, — пошел он к выходу, ведя меня за собой. Я шла за ним.

Конец осени, еще несколько дней и наступит зима, а пока не лег снег, ветер гуляет по голым дорогам, принося с собой песок и пыль. Закутавшись в мантию, я прибавила шагу. Страж вел меня за собой к месту преступления, я же думала, что могло такого случилось, что приходиться прибегать к услугам мага. Поэтому решила спросить но, предварительно обработав почву, узнать все самое интересное с малого.

— Скажи, а как давно вы тело нашли?

— Часа три назад. К нам прибежала невменяемая женщина и с криками «Убили!» рухнула в обморок. Лишь через четверть часа мы смогли ее привести в чувства. Вот тогда она нам и рассказала, где именно нашла тело. Мы пришли на то место, а там… — и ужаснулся, будто снова видит то, что там случилось.

От стража пошла энергия страха и жути. Эти чувства давили на меня, сливаясь с моими. Иногда мне приходиться подпитыватся за счет эмоций других, но сейчас они меня просто выводили из равновесия и мешали. Приведя стража в чувства, попросила рассказать дальше, — это случилось в переулке Цветочной улицы, около магазина с мясной продукцией. Кто-то распял бедняжку на жертвенной пентаграмме, проткнув предварительно ладони и стопы ног так, что руки и ноги были вершинами звезды, как и голова, от которой мало что осталось, да и от всего тела тоже.

Все загадочнее и загадочнее. Ритуал призыва потусторонней сущности был запрещен советом магов несколько сотен лет назад. Кроме жертв необходимо было отдать свою душу тому, кого призываешь ради силы, а такие маги были не подвластны эмоциям. От них избавлялись, на них охотились. Я думала их искоренили, но кажется, ошиблась.

— Сашель, знаешь, кто это мог быть? — Из рас нашего мира даже не представляю, кто мог на такое решиться. Это может быть кто угодно. Народов, населяющих наш мир полно, и все они могли поддаться искушению, стать всемогущими. Но они не самоубийцы, да и сила у каждого народа своя.

Синды — народ темный, но в кровавых ритуалах и запрещенной магии замечен не был, арвы — которых называют демонами, могут убить, но не таким способом. Они считаются безжалостными и жестокими, но на такое они не способны. Положить полно народа они могут, не прибегая к темной магии. Дейры — не суются в человеческие земли, стараются держаться как можно дальше.

Эмпаты — тем вообще трудно находится в человеческих владениях, эмоции людей для них слово вогнанный в спину меч. Эльфы, как темные, так и светлые ни во что не вмешиваются. Сил у них своих предостаточно, и чужеродное вмешательство только разрушит их внутреннюю идиллию.

Сильфы — светлый народ и пацифисты по своей природе, как и драконы, коих осталось очень мало после кровопролитной войны, а вот кое-кто из высшей нежити или магов черной ложи, от которой остались лишь воспоминания и далекие предки, случайно забытые охотниками, вполне смогли бы подобное провернуть.

К нежити относятся вампиры, вурдалаки и личи. Лич — это умерший чернокнижник, успевший сам на себя наложить посмертное заклинание. Каждый из них мог такое провести, если обладал достаточным количеством силы, но и с остальных рас я подозрения не снимаю. Всякое бывает.

— Догадываюсь, и если это те о ком я думаю, дела плохи, — он ничего не ответил, лишь нахмурился и сжал сильнее рукоять меча.

— Пришли, — натянуто сказал он.

На меня тут же накатил запах крови смешанной с грязью и воском от свечей, которым заливали рот жертве, дабы она не кричала и не привлекала внимание посторонних. Кроме этого на меня давила чужеродная сила, нежели моя. Хаос, вот что пытался подчинить себе тот, кто проводил этот ритуал. И судя по жертве ему удалось это сделать, пусть и на несколько секунд, но сила слилась с ним. А раз получилось один раз, получится и другой. Следовательно, будут еще трупы и не один. Все свои мысли я и рассказал стражу, он ни капли, не удивился и спросил:

— Аши, а есть способ его найти или хотя бы предотвратить катастрофу?

— Возможно, но для этого необходимо узнать, где и когда будет принесена на алтарь следующая жертва, и самое главное кто этот сумасшедший, готовый заплатить душой за мнимое могущество, — страж замер, я же пришла сюда допросить жертву.

Разогнав всех лишних с места преступления, начертив нитями силы небольшой круг с рунами призыва по периметру, встала в круг, призвав свою магию. Вокруг меня заклубился темный туман, окутывая жертву. Из этого тумана сначала показалась голова девушки, какой она было при жизни, а затем все оставшиеся части тела в бестелесной форме.

Фигура плыла над туманом в белом загробном одеянии, руки ее безвольно висели вдоль тела, а на лице застыло выражение посмертной боли, из глаз лились слезы, падая на ее прежнюю оболочку, и тут же исчезали.

Мне необходимо было задать три вопроса, которые смогут вывести нас на убийцу:

— Кто тебя убил? — Голос, не отражающий эмоций, помогает призракам или зомби не поддаться остаткам чувств, не впасть в безумие, поэтому некромант разговаривает так же, как и мертвые.

— Мужчина.

— Опиши все то, что видела перед смертью, все, что посчитаешь нужным, — девушка плыла над своим телом, вздыхая от тоски и отчаянья. Но все же не смотря на это начала его описывать таким, каким запомнила:

— Высокий, страшный и внушающий панику при одном только взгляде. Он схватил меня около дома и притащил сюда. У него на руке метка тьмы, — я показала свою, — такая же, — подтвердила она наличие такого же рисунка что и у меня. Значит — это темный маг, перешедший на сторону хаоса, плохо, очень плохо. Если он действительно в прошлом темный маг, дело принимает катастрофический оборот. Но только я хотела ее отпустить, как она добавила: — У него не было дыхания, он тащил меня на плече, а биения сердца я не слышала, как целитель я все это подмечаю, — поклонившись, она растворилась с умиротворенной улыбкой на лице.