Наследник чародея. Вот и кончилось лето. Книга вторая
Шрифт:
Поодаль уселись трое незнакомых парней, явно городских – в новой джинсе, кроссовках-«адиках». Нарядились, как будто пришли на дискотеку. С ними рядом сидели две местных девчонки в легких сарафанчиках и кофточках. Одна, кажется, Маринка жила у магазина. Имя другой я не знал, но в лицо помнил – каждый день по утрам мы встречались у колодца, таскали воду. Я – себе, она – себе. Мы кивнули друг другу. Одному из «джинсовых» это не понравилось.
Леха Длинный сел поодаль, ближе к костру. Рядом с ним разместился незнакомый мне парень, который, кстати, приволок с собой квадратный тяжелый
Сёма поднялся мне навстречу, протянул мне руку. Мы поздоровались. Я его даже приобнял. Следом за ним привстали, приветствуя меня, и его приятели. Я пожал руку каждому. Остальным бросил:
– Всеобщий привет!
И, шутя, обратился к Аньке:
– Привет, Ань! Что за подружка? Почему не знаю? Познакомь, а?
Анька фыркнула и отвернулась. Её подружка, наоборот, улыбнулась мне и представилась:
– Юля. А я тебя знаю, ты каждое утро на речку бегаешь…
– А я Антон! – отозвался я. – Приходи утром, вместе будем бегать.
Теперь уже фыркнула Юля. Заразительно раскатисто хохотнул было Семен, но получил в бок локтем от Аньки и сразу заглох.
Я уселся на пенек недалеко от костра. Сверху послышались шаги, посыпался песок. Кто-то спускался с косогора, минуя дорогу. К нашему сборищу присоединилась еще парочка – колоритный длинноволосый парень с повязкой на лбу и девушка в балахонистом платье. Парень нес в руке матерчатую сумку-авоську. Он подошел к костру, нагнулся, аккуратно высыпал содержимое – десятка три молодых картофелин.
– Вот, накопали по пути! – объявила девчонка.
– Помогли кому-то урожай подсобрать! – засмеялся лохматик.
– Ура! Картошечка! – поддержала Юля.
– Лучше б курицу принесли, - угрюмо заметил Лёха.
– Взял бы да принёс! – отозвался лохматик. – Разговоры говорить все мастера.
Он сложил сумку, сунул её за ремень. Спустился по песчаному пляжу к воде, сполоснул руки, потряс их, высушивая. Потом обошел всех парней, поздоровался с каждым, включая меня, за руку. Около меня он, кстати, задержался, внимательно посмотрел мне в лицо, представился:
– Валентин. Можно Валёк.
Я ответил:
– Антон. Можно Тоха.
Он сел на поваленное дерево чуть подальше рядом со своей подругой.
Один из приятелей Семена палкой разворошил костер, переложил в середину картофелины, засыпал углями. Потом снова сгрёб горящие дрова поверх углей, подложил еще палок.
– Тох! – позвал меня Семен. – А ты что, реально спортсмен?
Я пожал плечами.
– Ты каждый день бегаешь, плаваешь, занимаешься, - продолжал рыжий. – А тебе не противопоказано? Ты ж после аварии?
– Я восстанавливаюсь, - ответил я. – А так немного борьбой самбо раньше занимался. Сейчас не знаю, можно дальше будет тренироваться или нельзя?
– Тоже мне самбист, - ехидно хмыкнул Лёха.
– Хочешь проверить? – поинтересовался я.
Он моментально заткнулся.
– Реально, Тох, - завёлся Семен. – Можешь приёмчик какой-нибудь показать? Хитрый какой-нибудь, а?
Я засмеялся. С этой ситуацией я сталкивался практически во всех компаниях. Сверстники, узнав, что я
занимаюсь борьбой самбо, сразу же просили показать хитрый универсальный «приёмчик» с расчетом на то, что потом его можно будет применить где-нибудь в драке и сразу стать победителем.– А вдруг я тебе руку сломаю? – попытался отшутиться я.
– А ты на нём! – Семен показал на Алексея и засмеялся. Лёха в ответ уныло угукнул, показал ему язык, мне - средний палец.
– На мне покажи! – кто-то сзади мне положил руку на плечо. Смех сразу стих. Я встал, обернулся. Передо мной стоял рослый белобрысый парень лет 20-и, неуловимо чем-то похожий на Лёху. Кажется, я его где-то видел. Точно! Сегодня утром, у Алексея в саду, когда я таскал воду в бочки. Он умывался, опуская голову в бочку с водой, фыркая, как тюлень. Видимо, после бурного вечера.
– Я тебя сегодня видел, – сообщил я.
– Я тебя тоже, - усмехнулся тот.
– С будуна что ли?
От незнакомца ощутимо воняло свежим ядреным перегаром.
– Не твоё дело!
Я пожал плечами.
– Ну, что зассал, самбист? – ехидно продолжил парень. – Приёмчики свои показывать?
– Я вообще-то не собирался, но если хочешь, покажу, - на меня накатило злое спокойствие. Парень явно нарывался. Уходить в сторону было уже как-то неудобно. Я предпринял еще одну попытку избежать конфликта:
– Точно этого хочешь?
– Кит, хорош! – подал голос Семен. – Хватит!
– Чего хорош? – парень повернулся в сторону рыжего. – Что хватит? Тебя за язык никто не тянул. Сам хотел приёмчики посмотреть. Вот сейчас он на мне и покажет. Правда, ведь?
Поворачиваясь, он сделал выдох в мою сторону. Меня чуть не стошнило.
– Ладно, пойдем, покажу! – я хлопнул парня по плечу, увлекая за собой, и съязвил. – Только место выберем поровнее. Тебе падать мягче будет.
– Что выбирать? – рявкнул парень, мгновенно зверея.
Он ухватил меня за ворот рубахи, рванул на себя. Семен с приятелями вскочили, но вмешаться не успели.
Я сбил его руку.
– Пойдем, от огня отойдем, - демонстративно миролюбиво предложил я. – А то я в огонь упадешь, обожжешься еще. Вон, одежду прожжешь.
Парень молча смотрел на меня, багровея, и медленно закипал. Кивнул и, пошатываясь, пошел вслед за мной.
– Это Никита, - сказал кто-то вслед. – Лёхин брат. Из армии пришел, второй день бухает.
Пришел из армии да в августе? Странно. Может, из «залетчиков»? Я слышал, что недисциплинированных солдат, «залетчиков», отправляли в запас в последних числах полугодия – 29-30 июня и 30-31 декабря. Если Никита из этих, то где ж он два месяца потом шлялся?
Уже потом, позже, я узнал, что Никита, брат Алексея, на самом деле живёт в городе, работает на заводе. Что он вполне нормальный парень, вернулся из армии в мае. Даже вроде как в погранвойсках служил. Просто в деревню к родичам вырвался только сейчас, в августе…
Кстати, именно из-за него Алексея, несмотря на все его «проказы», никто из местных пацанов особо и не трогал.
Никита вышел на лужок, повернулся ко мне.
– Ну, давай, давай, пацан! – улыбнулся он. – Не ссы, солдат ребенка не обидит!