Наследник для бандита

Народ резво утекает, перешёптываясь.

Маша стоит, вжавшись спиной в пилон, кусает губы и практически не дышит. Ее взгляд блуждает от моего лица к оружию. Показательные воспитательные меры — наше все. Прости детка.

— Миша? — Предупреждающее окликает меня Валера.

— Все в порядке! — Отзываюсь, чувствуя, что от адреналина даже протрезвел.

Дверь хлопает. Теперь мы одни.

— На колени я сказал, — повторяю Маше, но чтобы не пугать ее больше, кладу ствол на край сцены. — Я жду тебя.

Она достаёт что-то из лифа платья и зажимает это между губами. Медленно опускается в догги и ползёт ко мне по сцене гибкой кошечкой.

Ее грудь в этой позе без поддержки бретелей выглядит нереально пошло. Меня макает в горячие фантазии, а яйца начинают пульсировать.

Я протягиваю руку к Машиному лицу. Беру пальцами за подбородок и заставляю посмотреть в глаза.

— Посмотрела, как я работаю? — Прищуриваюсь.

Она кивает в ответ.

— Очень плохо, Маша, — я сжимаю пальцы, — Я сказал тебе идти спать, а ты подставляешь неравнодушных к тебе мальчиков. Что вечером, что сейчас…

Она распахивает глаза и мотает головой.

— Что там у тебя? — представляю ладонь.

Моя девочка, послушно касаясь нежными губками, оставляет в моей руке кольцо.

— И? — Грозно веду бровью.

— Хочу быть твоей женой… — говорит срывающимся шёпотом. — Только твоей. Не злись, пожалуйста… Я поставила свою подпись там…

Я веду по ее губам большим пальцем, стирая слова, и чуть проникаю в рот.

— Мне нужна послушная жена, — прихватываю ее за шею и тяну на себя, — А ты ведёшь себя плохо. Очень плохо, Маша. — Приближаю наши губы, оставляя миллиметры. — Тебя придётся воспитывать.

Ее глаза захлопываются.

— Да… — слетает на мои губы ее горячее частое дыхание.

— Наказывать…

— Я понимаю…

Чувствую пальцами ее зашкаливающий пульс. Маша нервно переступает с ладошки на ладошку и тяжело сглатывает.

Срываясь, я ненадолго припадаю к ее рту, вкручивая язык, между губ. И в тот момент, когда начинаю чувствовать робкий ответ, отстраняюсь.

— Спускайся. — Забираю пистолет и отхожу от края сцены. — Хочу посмотреть на свою послушную жену.

Глава 38. Жена

Марья

От вспышки возбуждения ощущаю себя, будто пьяной. Мои колени мягкие, сердце колотится с оттяжкой, в голове — гул.

Осторожно переставляя ноги, спускаюсь по ступенькам.

— Ближе подойди…

Властный тон мужа запускает по телу мурашки и лёгкие электрические разряды.

В свете цветных стробоскопов, в своём чуть небрежном костюме, сидя на чёрном кожаном диване, Миша выглядит, как коронованный дьявол. Прохлада и сила. Агрессивность и нетерпение.

Голова кружится от коктейля ощущений. И я понимаю, что его влияние на меня — это что-то неочень здоровое и адекватное, но ничего не могу с собой поделать. Да и зачем? Если нам в этом сладко и крышесносно горячо.

Я сдалась и покорилась.

— Платье сними, — отдаёт мне следующее распоряжение, а сам вальяжно скидывает пиджак и удобнее устраивается на диване, чуть съезжая вниз.

Я маньячно слежу за его пальцами, которые расстегивают верхние пуговицы рубашки, и безумно хочу в эти руки. Чтобы они трогали, сжимали, терзали… Так, как умеют только они! Ах! Голодное тело начинает гореть, платье — мешать.

Поворачиваюсь к Мише спиной и дергаю замок вниз. Глубоко дышу, чувствуя, как его тяжёлый взгляд скользит вслед за тканью вниз.

— Повернись… — раздается хриплое, — и подойди.

Это «подойди» бьет прицельным вниз моего живота. Бёдра сводит, я чувствую, что трусики намокают.

Щеки пылают от пошлости нашей игры. Я останавливаюсь между Мишиных ног и, повинуясь порыву, «стекаю» перед ним на колени. Ему нравится так, я понимаю это по слегка циничной, но одобрительной улыбке на его губах.

Мои руки скользят по его бёдрам вверх. Ширинка натягивается прямо на глазах, и я осторожно покусываю зубками напряжённый член прямо через ткань штанов. Вкусно.

Мишины пальцы ложатся на мои губы. Размазывают помаду и, поигрывая с языком подушечками, глубоко трахают рот. Я ощущаю это так, будто это совсем не рот, и тихо постанываю, сжимая бёдра. Мне почему-то нравится, когда Буров ведёт себя со мной слегка небрежно, а в некоторых моментах, когда я по неопытности пасую, берет силой.

Миша отстраняет меня от себя, резко перехватив за волосы на затылке. Сам расстёгивает ремень и ширинку свободной рукой.

Мой рот неконтролируемо наполняется слюнной от предвкушения.

Горячая головка упирается в губы, и, прикрыв глаза от удовольствия, я беру член глубо в горло, подчиняясь тому темпу, который нравится Мише. Мужской запах щекочет нос и обостряет ощущения.

— Моя послушная девочка… — он гортанно стонет, а мне нравится быть источником его удовольствия.

Держа за волосы, муж отстраняет меня, давая перевести дыхание и размазывает головкой члена слюну по моим губам, обводя их по контуру.

Дергает меня на себя вверх, и наши губы сталкиваются в поцелуе. Глубоком, несдержанном, до привкуса крови.

Под мой тихий вскрик, Миша подхватывает меня под бёдра и помогает сесть на себя сверху. Кружево трусиков легко рвётся в его руках, обжигая нежную кожу отдачей.

— Скажи, что с тобой нельзя делать? — иступлено шепчет, оттягивая чашечки лифа вниз. Обхватывает грудь ртом и всасывает.

— Ааах….
– не могу сдержать стон и, теряя себя, впиваюсь ногтями в его плечи. В затылке становится холодно и щекотно. Пальцы на ногах поджимаются. — Все можно… Все, что захочешь, — говорю на выдохе и прижимаю его голову к своей груди, желая, что бы ласки не прекращались.

Нас трясёт. Я пытаюсь расстегивать пуговицы его рубашки, но в итоге просто срываю их и прижимаюсь болезненно-возбужденными сосками к мужской груди, постанывая в голос. Так хорошо…

Его руки то сминают мою попу, то стреляют по ней резинками подтяжек. Каждый раз это так неожиданно остро, что я почти кончаю от перепада ощущений.

— Сядь на него… — Миша нетерпеливо вжимается в меня снизу и скользит между губок, задевая клитор.

Оставляет на шее несколько жадных поцелуев и прикусывает мочку уха. Я всхлипываю от его напора и, приподняв бёдра, сама направляю в себя его член. Медленно…