Наследник для звёздного захватчика

Ну спасибо, ты очень щедр, Том. Мистер Изверг.

Я едва не застонала вслух, представляя, как после пятидесяти приседаний у меня будут ещё пару дней деревенеть ноги. А все кости станет ломить после того, как он раз двадцать приложит меня на жёсткие маты.

Но делать нечего. Физическая сила и выносливость в определённый момент могут стать решающими и спасти жизнь мне, а может ещё и тому, кто будет рядом.

Я вздохнула, потуже затянула пояс на комбинезоне и побежала трусцой вдоль зала.

3

В медблок, куда меня определили работать, я вошла на дрожащих ногах. После тренировки ныло всё, даже пальцы, потому что сегодня Том заставил меня отрабатывать хват противника за одежду. Его форма довольно грубая, и я едва не содрала кожу с пальцев.

Быстро ополоснувшись, я стянула волосы в тугую косу, завернула её низко на затылке и поспешила к выполнению своих прямых обязанностей, на ходу застёгивая белый халат.

— Лили, — воскликнул доктор Ховард, едва увидев меня у входа в лабораторию. — Выглядишь слегка помятой. Опять Том тебя на тренировке загонял?

Да, это был именно тот самый врач, который принимал меня в Центре распределения пришельцев. Он работал на них под прикрытием, выведывал информацию о программе «Источник», о разработках захватчиков и, что самое важное, изучал их самих.

То, как работает их организм, чем отличается от нашего, и где у них слабые места. Именно благодаря его работе мы узнали о кроктарианцах многое. То, чего земляне не узнали на протяжение более, чем пяти десятков лет.

Но с моим побегом доктор Ховард оказался под угрозой раскрытия, и его пришлось срочно выводить. Здесь же он продолжил свои исследования, потому как материала накопил достаточно, а теперь и меня подключил. Он обучал меня врачебному делу, позволив помогать ему и в лаборатории.

О том, что командор Яжер провёл реверсивное переливание, Ховард решил пока умолчать в отчётах. Не знаю почему, но он оберегал меня, хотя знал достаточно, чтобы ему отдали приказ свыше и надо мной проводить эксперименты.

О том, что сказал мне командор в ту ночь, я не сказала никому. Даже Шейну. Иногда мне казалось, что этого разговора и вовсе не было, настолько невероятным казались слова Тайена Яжера. Мы с братом просто не можем быть наполовину кроктарианцами. А если об этом кто-то узнает, то случиться может всё, что угодно. Как минимум, нас арестуют, а если уж захотят исследовать, так и думать о таком страшно.

Ни свои, ни чужие. Нам придётся бежать и прятаться от всех. Сколько мы так протянем, когда на нас откроют охоту и люди, и пришельцы?

— Лилиан, в пятой палате тебя ждёт Дик Мэдис. Осмотри его раны, отдай распоряжения медсёстрам и возвращайся, сегодня мы ставим первый эксперимент.

Мы с доктором, а точнее, конечно, доктор, а я так, просто помогаю, разрабатываем уже вторую неделю вакцину от странной болезни, которая поражает большие участки кожи, покрывающиеся болезненными тёмными пятнами. Доктор предполагает, что эта инфекция была занесена на Землю пришельцами, потому что соответствия симптомов мы не нашли ни у одной земной болезни, даже сопоставляли по старым книгам. Примечательно, что заражение происходит в основном у солдат на вылазках, но не передаётся тем, кто остаётся в бункере.

И сегодня мы будем впервые вводить вакцину мыши, специально заражённой доктором, который пересадил ей участок поражённой кожи больного.

Я взяла необходимые документы и инструменты и отправилась в конец больничного отсека, где находились палаты с ранеными.

Дик Мэдис пострадал во время последней вылазки. Он и команда ещё из четырёх парней разведывали обстановку на бывшем бетонном заводе, где теперь пришельцы возвели странное сооружение, раз в пять часов выпускающее облако голубоватого дыма, которое рассеивается в течение семи-восьми минут.

Судя по всему, для них это стратегически важный объект, а значит, прежде чем совершить диверсию, нам нужно узнать, как можно больше о том, что же они там делают.

Наших ребят кроктарианцы обнаружили, когда те подобрались совсем вплотную. Выжили только двое: Дик и ещё один парень, которому повезло чуть больше, и вот уже как пару дней Ховард отпустил его в свой отсек отлёживаться ещё пару дней.

— Здравствуйте, мистер Мэдис, как себя чувствуете? — я улыбнулась мужчине, лежащему на кровати, а он в ответ улыбнулся мне.

— Хорошо, Лили, а теперь, когда ты пришла, ещё лучше. Скоро мне уже разрешат уползти в свою нору?

Показатели анализа крови, которые отдала мне медсестра свидетельствовали, что в свою нору пациенту уползать ещё рано, потому что раны, полученные на задании, всё ещё были воспалены, что и отразилось в анализах.

— Ещё немного, мистер Мэдис, отдыхайте и ни о чём не беспокойтесь. Набирайтесь сил.

— Да как же тут не беспокоиться, — черты лица его вдруг заострились, — когда эти вампиры…

Он осёкся и помрачнел. Отвернулся и надолго уставился в стену. Год назад Дик потерял семью, когда бежал из своего гетто к повстанцам. Его жену поймали, когда они должны были встретиться в условленном месте, а потом казнили, а малолетнюю дочь забрали в «питомник» — место, где растили детей преступников, которые потом все становились участниками программы «Источник» без права на хотя бы временную нормальную жизнь.

И теперь Дик старался принимать участие во всех вылазках и самых опасных операциях повстанцев. Ранен за год был уже не впервые, и вот снова торопился вернуться в строй. Как по мне, так он просто искал смерти, наказывая себя за то, что не смог сберечь семью, что вообще рискнул и решился на побег.

Передав распоряжения доктора Ховарда медсестре, я покинула палату и направилась в процедурную, где меня ждал Шейн. Он поранился недавно на тренировке, и мне стоило огромного труда и угроз заставить его явиться в больничный отсек, чтобы обработать рану, которая не заживала вот уже третий день.

— Ну что, Лил, руку не отрежешь? — продолжал стебаться брат, пока я осматривала припухший разрез на его плече.

— Я пока не уполномочена проводить ампутации самостоятельно, — я прижала марлевую салфетку, смоченную спиртом, посильнее, чтобы знатно запекло. — Но если ты так будешь относиться к своему здоровью, то всякое может случиться,

— Да ладно, Лили, мы же на войне, не время обращать внимание на каждую царапину. — Дёрнувшись, Шейн всё же зашипел. Поделом ему.

— И тогда до тебя точно не доберётся ни один кроктарианец, потому что ты склеишь ласты от инфекции, — в комнату зашла Дина и сложила руки на груди, глядя из-под скептически поднятой брови.

Наверное, это впервые, когда мы с ней были солидарны. Но меня она продолжала игнорировать, даже не соизволив поздороваться. Дина мне не доверяла и на контакт идти не хотела. А может, она просто ревновала брата ко мне, потому что теперь ему нужно было заботиться о ком-то кроме неё.