Наследник огня и пепла. Том IV

Не могу сказать, что я ничего из рассказанного Гвеной не знал. Кое-что я знал. Что-то мне рассказывали, если мне предстояло принять решение которое касалось происходящего. Я имел общее представление о ситуации в городе. Просто без подробностей. Единственное, что от меня скрыли полностью, это вампиры — однако, Гвена верно подметила, о возможной опасности мне рассказал еще Эфест в первые дни нашего знакомства. Я сам предпочел выкинуть это из головы.

Гвена добралась до пограничных споров с другими крупными центрами. Пошли названия городов и их тайные договоры и явные действия. Больше других был активен Аст Инобал. За ним и семьей Инобал стоял Таэн, не забывший оскорбление многолетней давности. И сейчас Инобал сколачивали мощную коалицию против Караэна, параллельно завоевывая и подчиняя мелкие города и слабые семьи. Я поднял руку, призывая Гвену остановиться. Я точно знал — в политике нет друзей. Но убедиться в этом на конкретных действиях твоих соседей, все равно неприятно. И будит паранойю. Которая у меня и без того дерганая.

— Когда будет война? — спросил я.

— В этом году точно нет, — снова улыбнулась Гвена. — В следующем, скорее всего, тоже нет. Может года через три.

— У меня остался последний вопрос, — сказал я.

— С Варнавой и Башней, — сказала Гвена. — Они сидят тихо, но мы наступаем им на глотку, перехватывая всю прибыль. Ставлю дукат против сольдо…

— Я хотел спросить не о том с кем будет война, — перебил я её. — Я хочу спросить, за что ты его пытаешь?

И я показал на висящего на балке человека. Ему подставили бочонок, до которого он едва мог дотянуться кончиками пальцев. Однако, даже так, нагрузка на плечевые суставы должна была вызывать жуткую боль. Поэтому бедолага тихонько подвывал через плотный кляп. Или орал во все горло, но кляп пропускал только этот звук.

— Держал гостевой дом на дороге в Башню, рядом с городком Сухой сук, — Гвена не стала ерничать, хотя я видел, как ей хотелось. — Убивал гостей. А эти, — и она показала на остальных подвешенных за руки к балкам. — Жили с ним рядом и ничего не видели. Вот я и решила, что раз так, то им ничем не помешает, если я освежую их соседа вот тут, в сторонке. Все равно ведь ничего не увидят.

И Гвена весело засмеялась. Я посмотрел на висящих на балках людей по другому. Тут жили тесно, очень тесно. Дома обычно были общими, чтобы удобнее было защищать и укреплять. Разные семьи редко разделяло больше одной стены. А любая работа, от уборки урожая до уборки общего же хлева, делалась вместе. Тесные, спаянные общины, просто не могли не заметить как один из их членов не то что людей убивает, а в туалет вдруг стал редко ходить. Они лгали, даже к Эле не надо ходить.

— И что ты хочешь с ним сделать? — спросил я Гвену.

— Не скажу, хочу всех удиить! — всплеснула руками Гвена и запрыгала, как девочка. А потом подошла ко мне ближе, и прошептала. — Освежевать. Давно хотела попробовать, а тут как раз одну книжку мне подарили. К тому же, надо думать о том, кого во мне видят мои люди. Ведь выгляжу я как милая девушка. Пусть увидят глубже.

И она отшагнула. Только сейчас я заметил лежащий на небольшом столике свиток, раскрытый на рисунке, где схематично показывали где нужно сделать надрезы.

— Ну, не буду мешать, — хлопнул я по коленям и встал. — Узнал я сегодня даже больше, чем хотел. Пойду Вокулу подушу.

Уйти я не успел. На лестнице послышался шум. По ней внесли сильно запыленного, бледного человека. Сначала я подумал, что он пьяный, но потом я понял, что он очень устал.

— Гонец из Отвина, — доложил один из людей Гвены. — Говорит, дело очень срочное. Он не ранен, просто сильно ослаб.

— Только вам, сеньора, — прохрипел гонец. На нем была корка из засохшего пота и пыли.

— Воду дай, и отойди, — скомандовала Гвена незнакомым, металлическим голосом. И тут же, уже совсем другим, мягеньким, заговорила с гонцом. Одновременно присев и устраивая его голову у себя на коленях, как люди ворочают кошку, устраивая поудобнее. Осторожно и нежно — На, глотни, красавчик мой. Что из самого Отвина скакал? Ой молодец какой. Сильный, смелый. Ты же Рожок? Да, точно, Рожок. А я тебя и не узнала. Ты как будто на десять лет старше стал.

Я коснулся Рожка, или как там его на самом деле звали, и применил лечение. Это и несколько глотков воды помогло ему слегка прийти в себя. Глаза парня — а теперь я понял, что это молодой парень — приобрели осмысленное выражение. Он посмотрел на меня, а потом на Гвену и твердо сказал:

— Сообщение только вам, сеньора.

— Это же Магн Итвис, мой хозяин, — улыбнулась ему демоница мягкой, материнской улыбкой. — У меня не может быть от него секретов.

Вот ведь суккуб лживый. Но паренек повелся. Как и я, впрочем.

— В Отвине высадились вампиры, — заговорил парнишка.

— Что, много? — подняла бровки Гвена. Гонец помолчал, собираясь с силами. И начал сначала.

— В Отвине высадились вампиры. А с ними армия нежити. Целый легион Золотой Империи. И прямо сейчас они идут на Караэн, — тихо, но четко сказал гонец.

Глава 21 Какой-то страшный враг

— Нет в Золотой Империи легионов! — взвизгнул почтенный ректор Эфест как истеричная тетка, когда кто-то очередной раз спросил его о нашем враге.

В какой-то степени его можно понять. Как и всякий перебежчик он сильно нервничал, что поставил не на ту сторону. Своего сына, Кантемира, со всеми родственниками он отправил в одно из наших дальних поместий. Я не интересовался в какое. Кроме того, его постоянно спрашивали о армии Золотой Империи. Эфест был неплохо подкован в теории. Однако его спрашивали сугубые практики, поэтому наши вопросы постоянно ставили его в тупик.

К моему удивлению армия Золотой Империи во многом повторяла принципы набора армии в Регентстве. Да, наверное, и во всех остальных крупных местных окологосударственных образованиях. Разве что была строже формализована.

В Золотой Империи армия строго делилась на оборонительную и наступательную. В Империи было мало личных владений. Да и те, что были, жаловались Золотым Императором конкретному человеку, хоть и пожизненно. Эта своеобразная человеческая знать формировала конницу но их было довольно мало. В основном территория Империи строго делилась на административные единицы в каждом из которых был свой «Кадастр », то есть администрация. Под отчётная напрямую Золотому городу. А на случай, если потребуется в процессе управления применить силу, обычно у кадастра в распоряжении был склеп под названием экзафоллон, со специальными мертвецами для войны. Аналог казарм и арсенала. Поднять скелета-воина из крестьянина нельзя, поэтому комплектация экзафоллонов была постоянной головной болью для чиновников Империи.

В случае нападения чиновник-некромант поднимал спящую в экзафоллоне боевую нежить и выступал на защиту людей. Фактически, это был аналог обычного ополчения. Хотя, скорее всего более эффективный за счет меньшей скорости реакции на нападение и, по видимому, более высокой боевой ценности. Экзафоллоны были не везде, только на тех границах, которые были подвержены опасности нападения опасных соседей. Возможно, неутомимость немертвых слуг Империи делало её нечувствительной к бичу больших империй моего мира — постоянным набегам варваров.

Однако, для больших военных походов использовались совсем другие войска. Объединённые в некие «турмы» неясной численности, со своими собственными «стратегами» во главе. Численность турмы Эфест назвать затруднялся. Впрочем, как и число самих турм. Знал только, что турмы состоят из друнгов под командованием друнгариев. А в друнгах, обычно, два Знака. Знаки — штуковина на шесте из золота и кости, с помощью которой даже слабенькому некроманту можно управлять двумя сотнями мертвых воинов.

Последнее, пожалуй, было самым полезным знанием. Позволяло хотя бы примерно оценить численность врага. Ворон Эглантайн слетал и посчитал знаки. В первый раз у него получилось сто шестнадцать знаков над колонной нежити. После сеанса уточняющего гипноза, это количество сократилось до тридцати шести. Скорее всего птица посчитала не только то, что надо, но и всякие другие штандарты, может даже копья с флажками. Поэтому я смело делил это число пополам. И тем не менее, армия нежити ориентировочно в три тысячи черепов меня вовсе не радовало.