Наследник рода Раджат 9

Маги начали переглядываться. Родовых объектов, в принципе, уже всем хватало. Только за последнее время каждый из нас приобрел как минимум один.

Нет, понятно, что очередной новый объект можно и продать, это огромные деньги. Но вот выпадать из жизни своего рода или клана, особенно в условиях уже фактически начавшейся войны, желающих не было. Там ведь месяцами бродить можно. И ничего в итоге не найти.

— Как будем делить территорию? — приподнял брови я. — Мериться длиной родословной и, соответственно, временем владения каждым конкретным объектом?

— Опять хочешь с Лакшти схлестнуться? — насмешливо улыбнулся Аргус.

Ну да, логично.

Из всех присутствующих у Лакшти самый древний род, но я и Дхармоттара не сильно от него отстали. Но это только официальный возраст рода. А так-то каждый из нас, пришельцев, самим фактом своего существования существенно удлиняет историю своего рода.

И спорить тут можно будет очень долго.

— Если говорить об исконном присутствии в регионе, то ты, Раджат, вообще с окраины, — огрызнулся Лакшти. — Твой сектор — Лакхнау.

— Не возражаю, — пожал плечами я. — Тогда у Магади это порт Сурат.

Лакшти кивнул.

— А у Дхармоттара и Мохини что? — приподнял брови я. — Хотя стоп. У них как раз будут новые сектора. В северо-западном секторе из всех нас сейчас только род Лакшти. Так что методом исключения столица достается Сидхарт. А Мохини, Дхармоттара и Бхаскара придется искать себе новые точки влияния.

Я намеренно не стал настаивать, чтобы столица осталась за Дхармоттара, хотя по древности рода они имели на то полное право. Они банально старше рода Сидхарт. И значит, если бы возник этот спор, именно им отошла бы столица.

Однако я уже видел, к чему все идет. Мы круг по секторам раздергаем.

И иметь три смежных сектора — это на порядок перспективнее, чем те же три, но разрозненных.

Если бы я настоял на Дхармоттара в столице, сектора моего клана расположились бы строго через один: северный столичный, юго-восточный Лакхнау и юго-западный Сурат. И объединить их не получилось бы никак.

А через южный, пока ничейный, сектор я смогу объединить «владения» своего клана в сплошной полукруг. Южный сектор как раз расположен между Лакхнау и портом Сурат.

И, уверен, мою логику поняли все.

Главное — иметь пол круга в своем владении. А уж кто там в союзе лидером будет, вопрос следующий. Даже в таком шатком и уже неофициальном альянсе как Лакшти-Сидхарт можно договориться.

Мне не повезло только в том, что сейчас на южной границе война.

Впрочем, эта война надолго не затянется в любом случае. А родовые объекты — это на всю жизнь рода. Мы ведь вечные. И мой род, и Дхармоттара, и Лакшти.

— Вопрос только в том, кому достанется центр, — сказал Аргус.

— А он вообще кому-нибудь нужен? — фыркнул я. — Это даже не территория. Скорее всего, там один-единственный объект. Думаешь, он реально ключевой?

Аргус с сомнением покачал головой.

Пока предпосылок к этому не было, кроме самого по себе слова «центр». Правда, и чуйку козырей рода не обманешь. Центр чем-то важен, и это понимали мы все.

Но при этом мы были аристократами, для которых будущее рода на первом месте. Мир мы починим еще в этом, своем, поколении. А родовые объекты — это навсегда. На века и тысячелетия вперед.

Один-единственный, пусть даже суперважный, центр или как минимум десяток объектов в секторе? На самом деле, сложный вопрос. Черт его знает, что там такого важного в этом центре.

Может, он того стоит. А может, и нет.

— Даже если ключевой, — произнес Кришан. — К нему не прилагается ничего. Я же правильно понимаю, что мы и сектора оставим за тем, кто в них «исконный хозяин»? И новые объекты в секторе будет осваивать хозяин сектора?

Маги начали переглядываться. И, судя по этим взглядам, всем, что называется, и хочется, и колется.

Лакшти явно обуяла жадность. В его северо-западном секторе пока было фактически пусто на карте. И это означало, что там намного больше пока неизвестных объектов, чем в том же столичном секторе или у меня в Лакхнау.

И в то же время отдать слабым Мохини или Бхаскара точно такой же неразведанный кусок было жалко.

Правда, и те, и другие уже в клане. Так что у нас фактически три полюса силы сейчас: я, Аргус и Лакшти.

И из нас троих именно Лакшти достанется меньше всего. Просто потому что он один.

— Думаю, да, — кивнул, наконец, Аргус. — Иначе в этом делении попросту нет смысла. Да и не успеем мы иначе. Нам нужно поглотить все объекты в разумные сроки и сделать это прежде, чем выходить на новый этап переговоров с китайцами.

Я молча кивнул.

Мне-то при любом раскладе достанется больше всех.

И я пока единственный, у кого есть реальный шанс привязать к себе объекты в одиночку. Точнее, ресурсами только своего клана. У меня уже, считай, четверо полноцветных.

Даже Аргусу придется договариваться или с Лакшти, или со мной.

Про самого Лакшти я молчу. Если он нам сейчас начнет палки в колеса вставлять, мы его вообще на обочине этого дележа можем оставить. Один объект в северо-западном секторе у него есть? Плюс еще два в «чужих» секторах, и эти объекты тоже уже никто не отберет. Ну и хватит с него.

Можно даже на его сектор не претендовать, нам и своих с лихвой хватит. Поумнеет, смирит гонор — придет к нам договариваться.

— Согласен, — тяжело вздохнул Лакшти.

Что ж, надо ковать железо, пока горячо.

— Раз уж мы решили делить все поровну, то у меня четыре доли из семи. Так? — хмыкнул я.

— Магади еще не в твоем клане! — взвился Лакшти.

— Считай, что уже в моем.

Лакшти бросил взгляд на Шанкару. Та молча кивнула.

— Ладно, — стиснул зубы Лакшти. — И?

— Тогда мои либо три сектора и центр, либо четыре сектора и делите центр, как хотите.

Лакшти пристально смотрел мне в глаза.

— И я бы предпочел четыре сектора, — с ухмылкой добавил я. — Или ты готов отдать мне центр?