Наследник рода Шевалье

— На этот раз, — величаво произнесла старуха в обличье красавицы и сделала приглашающий жест рукой, — прощаю.

Я не стал спорить и с неописуемой радостью подскочил, последовав за ней. Надеюсь, что мы идем не в очередь в ЖКХ. За стеной оказалась винтовая лестница, уходящая далеко наверх. В шее стрельнуло, когда я задрал голову.

Бабка начала не по годам резво подниматься, перебирая ступеньки босыми ногами. Что-то моим спутницам в последнее время не везет на обувь.

— Не подскажете, — оперся я руками на колени, когда мы преодолели несколько пролетов. — Где мы?

— Как где? — удивленным тоном ответила черноволосая. — В Одинцово.

— А-а-а-а-а, — понимающе протянул я. — То-то пейзаж кажется знакомым. А чего сюда вообще детишки полезли? Говорят, сокровище какое-то.

Ответом было лишь шлепанье ног. И отголоски моего собственного голоса, эхом разносимые по неизвестной мне башне. Еще через несколько сотен ступеней мышцы начали деревенеть, а дыхание стало прерывистым. Меня хватило ненадолго.

— Все-таки… зачем… сюда… — пытался задать хоть какой-нибудь вопрос я, пытаясь перевести дух, — лезут люди?

Я почувствовал, как меня подхватили за шкирку, а затем мир закружился. И пришел в норму лишь на вершине небольшой башенки. Передо мной было лицо старухи. Земли под ногами я не чувствовал, свободно болтая ступнями. Она держала меня на вытянутой руке на высоте нескольких этажей.

Обернувшись, я увидел дворик особняка, засаженный яблоневыми деревьями, елочками и прочей растительностью. Кое-где в широких окнах горел свет. Дом изгибался буквой «П». За самим же зданием находился лишь лес, накрытый непроглядной безлунной ночной темнотой.

— Они все клюнули на наживку. Пришли за деньгами или силой, — произнесла скрипучим голосом бабка. — Ребятки приехали и развлекаются на свежем воздухе.

Тогда какого хрена мы копались в подземелье, если настоящее веселье наверху?

Хватка цепких пальцев на мгновение ослабла, а мое сердце пропустило удар.

— Может не надо? — с надеждой в голосе попросил я.

Однако чужие пальцы неумолимо разжались, и мое тело отправилось в полет.

Глава 3

Падение оказалось несмертельным и принесло не так много боли, как укус в плечо от безбашенной дамы. Крона дерева смягчила приземление, потому моя тушка не была раскатана плоской лепешкой. Не уверен, что при срыве с третьего этажа можно разбиться, но проверять не хотелось бы.

Спина болела. Ноги ныли после долгого подъема по злосчастной лестнице. Щека безжалостно горела. Теперь еще и ладони ссадили из-за мелких порезов от веток. Нос, кстати, тоже.

Столько боли определенно не должно присутствовать в галлюцинациях или даже сне нормального человека. И у меня тоже. Я молча лежал и бездумно смотрел вверх, пытаясь успокоить дыхание. Грудь вздымалась, поглощая свежий ночной воздух. В небе же не было видно ни зги.

Я поднял руки, пытаясь осмотреть повреждения на ладонях, и замер. Пальцы-то не мои. Больше похоже на какого-нибудь щуплого эльфа из фэнтезийного романа, но не на довольно высокого и статного мужчину, коим именовал себя я.

— Странно, — мелодичный голос тенором разрезал ночную тишину.

Какой кошмар. Только сейчас до меня стало доходить: кто-то пересадил мой мозг совершенно другому человеку, и теперь мы заперты с ним в одном теле. Неужели меня настоящего все-таки продали на органы за долги? Срочно нужно увидеть во что же я превратился.

С трудом поднявшись, я оглядел двор поместья. Снизу он казался крупнее. Небольшие зеленые кустарники были идеально выстрижены, словно здесь каждый день работал садовник. Учитывая контингент данного места, с этим товарищем лучше не встречаться. Свет из некоторых широких окон делал дворик вполне себе приятным местом. Даже немного романтичным.

Я выбрался из кустов и сразу же вышел на широкую центральную дорожку, вымощенную мелкими камешками. Оказалось, что здесь есть даже небольшие фонтанчики. Я с надеждой метнулся к одному, но воды в нем не было. Даже тут фиаско.

Впрочем, двор просматривался насквозь. Прямо пойдешь — ступеньки со входом в поместье найдешь, назад повернешь — в лесу одичаешь. Выбор был очевиден. Без средств связи соваться в лес нельзя. Хотя я бы даже с телефоном туда не полез.

У парадного входа в особняк меня встретили белые мраморные ступени и высокие стеклянные створки с железными ручками. Наконец-то мне удалось разглядеть себя в отражении.

Длинные темно-русые волосы, спутанные в морские узлы. Лицо с тонкими аристократическими чертами, измазанное в крови и земле, с огромной красной бляхой на щеке. Худощавая фигура. Тонкие кисти и пальцы. Ростом тоже не вышел: от горшка один вершок.

— Ну и черт, — протянул я разочарованно, прикоснувшись к стеклу пальцами.

Неудивительно, что я понравился старушке.

На что дверь ответила мне грубоватым хриплым голосом:

— Сам ты черт.

— Говорящая дверь! — выпалил я, невольно подпрыгнув. — Это я про себя говорил!

— Дебил, — сразу же посыпались оскорбления. — Ты ручку-то потяни, а не в отражение пялься.

Последовав указаниям, я очутился внутри. Лампы в прихожей не горели, так что пришлось дать глазам привыкнуть к темноте. Я смог увидеть очертания предметов, а также заметил, что из-за дверей, ведущих куда-то вглубь здания, пробивались тонкие лучики света.

Собеседник, сидящий в одном из кресел прямо у входа, также приобрел более четкие контуры: обожженное лицо с сальными длинными волосами, пузо, выпирающее из-под одежды, толстые щеки.

— Нет, — хмыкнул я, рассматривая незнакомца по мере возможности. — Ты тоже черт.

— По записи? — дежурно задал вопрос чудик, пропустив мимо ушей мои замечания.

— Я только спросить, — подыграл я, все еще не до конца понимая, где именно оказался.

— К кому? — снова коротко бросил мужчина.

— Пффф… — на секунду задумался я, а затем вспомнил слова кровопийцы. — Так я это, развлекаться хочу. На свежем воздухе.

— Тогда вам нужно приходить в выходные, — спокойно произнес местный привратник. — И записываться. Сделать резервацию?

— Не стоит, — отмахнулся я, поясняя суть проблемы. — Я же уже прошел фейс контроль.

— А-а-а-а-а, — понимающе протянул черт из темноты. — На ритуал, значит. Добровольцем, что ли?

— Получается так, — не стал вникать в детали я. — Можно?