Наследник жаждет титул

— Тише-тише, — улыбнулся я. — Ещё не закончено. Не трать попусту мои старания.

Он медленно опустился на оба колена и склонил голову, уперевшись лбом в песок.

— Такой мощный Семейный Дар… Я не видел ничего подобного с тех пор, как сражался бок о бок с вашим Отцом. Ваше Императорское Высочество, прошу простить меня за грубость и благодарю за то, что вы сейчас сделали.

— Высочество? — пробормотала баронесса, растерянно глядя на стоявшего на коленях княжича.

— А… Ксю? — разлепил глаза барон и улыбнулся. — Ой… А чего это наш командир светится?

Светится? Кто? Я?

Ох ты ж… от такого изобилия Семейного Дара я реально засиял тёплым золотым свечением, как какой-то грёбаный паладин! Герцогиня Света явно бы посчитала меня своей родственной душой, если бы увидела в таком состоянии.

— Это царевич! — шикнула на своего мужа баронесса.

И вот уже и она преклонила колени, а за ней и барон.

О… Вася очнулся, ничего не понял, но сделал как все.

Блин… у меня голова от них кругом идёт.

Хотя это от огромного количества энергии, которую я прогоняю через себя. Пожалуй, себя стоит тоже немного взбодрить Семейным Даром.

— Выпрямите спины, — устало произнёс я. — Чего вы тут устроили? Нормально же общались.

Все четверо разогнулись и сейчас смотрят на меня, как котики на муху.

А я до сих пор продолжал их лечить.

— Итак, — начал я, — после всего произошедшего у вас есть два пути. Либо сдохнуть, унеся мой секрет в могилу, либо поклясться мне, что никто и никогда от вас не узнает, что царевич Максим живёт и здравствует под личиной Максима Белозерова.

Четверо спасённых переглянулись.

— Вы только что спасли нам жизни… — неуверенно проговорила Ксения.

— Я бы сказал — дважды, Ваше Высочество, — добавил княжич. — Прошу прощения, но я не могу выбрать ни один из этих двух вариантов.

Я улыбнулся и хмыкнул.

— Какой ты дерзкий, а! И что же ты предлагаешь?

Он посерьёзнел и быстро произнёс:

— Если бы я был главой рода, я бы предложил вам принять мой род к себе в вассалы. Но увы, я лишь двоюродный брат главы рода. А наш глава… — этот обычно равнодушный старик яростно сверкнул глазами.

— В какой фракции состоит род Трубецких? — быстро спросил я, прикидывая варианты.

— Раньше во фракции Его Высочества царевича Алексея. Но… откровенно говоря, мы предали Его Высочество, хотя по виду будто бы мирно разошлись. Теперь моя родня хочет присоединиться к Его Высочеству Михаилу.

Значит, бросили третьего принца и хотят ко второму? Любопытно… Чего их к этим неоконсерваторам потянуло?

— И ты против такого исхода?

— Да. При всём уважении, лично я хочу служить тому царевичу, который больше других будет походить на своего отца. И… мне кажется, это вы.

Я усмехнулся и покачал головой.

— Нет, княжич, так дело не пойдёт. Я не мой отец, при всём уважении к твоим воспоминаниям. То, что ты назвал для меня не причина, чтобы я тебя взял к себе.

Он замялся, пытаясь подобрать слова.

— Слушай, командир, — воспользовался паузой барон, — а ты мне по нраву. Мы никогда не состояли во фракциях и не собирались… До сих пор. Хотя о фракции царевича Максима я тоже раньше не слышал, — он многозначительно хмыкнул. — В общем… Возьмёшь в свою несуществующую фракцию?

— А чего б не взять, — пожал я плечами и протянул ему ладонь.

— Знаешь, признаюсь, думал, сдохнем мы тут, — весело произнёс он и хлопнул мне по руке. — Род Воробьёвых за тебя, царевич.

— И я тоже! Если примете, Ваше Высочество! — поднял ладонь личный дворянин Василий.

— Иди сюда, — хмыкнул я, жестом подзывая его.

Обменялся рукопожатием и с ним.

Остался лишь княжич. Воин с сильной, но уставшей душей. Обладатель отличной родословной и Метки шестого ранга.

Согласится ли?

Чёрт… земля трясётся опять!

— Опять херота? — воскликнул барон, напряжённо оглядываясь по сторонам.

— Нет! — выкрикнул я. — Скарабеи! Целое полчище!

— Ваше Высочество! — неожиданно выкрикнул княжич Трубецкой. — Пожалуйста, выслушайте моё предложение!

— Быстрее! — отозвался я. — Через тридцать секунд они будут здесь!

Глава 20

Когда я был Вольным Воителем, мне доводилось возглавлять боевые отряды и даже целые армии. Но чаще всего я действовал в одиночку — у меня тогда даже говорящей зверюги под сердцем не было.

А действуя в одиночку, ты и отвечаешь только за самого себя и за выполнение взятых обязательств.

Когда ты изначально один — тебе не нужно заботиться о других.

И, что важнее, тебе не приходится переживать, справятся ли остальные члены группы, если вам придётся разделиться.

Признаюсь, бывало это давящее чувство — оставил остальных прикрывать тыл, сам двинулся дальше, чтобы выполнить задание, а в голове крутятся одни и те же мысли:

«Может, стоило остаться? Вместе всё сделать? Когда я рядом, я могу их прикрыть, а сейчас…»

Да, в юности прошлой жизни я не раз терзался подобными чувствами.

Но потом повзрослел и отпустило.

И сейчас, благодаря огромному опыту прошлой жизни, я смог с чистой совестью оставить свою группу противостоять ордам скарабеев.

Да, именно таким было предложение седого княжича. Сказал Трубецкой, мол, если закрыть аномалию, не истребив всех монстров, эти монстры, во-первых, станут слабее, а во-вторых, часть их начнёт грызть друг друга, надеясь получить больше энергии из умирающей аномалии, лишённой своего Семени.

— Возьмите барона, если он согласиться, и улетайте на его крыльях, Ваше Высочество, — в итоге предложил княжич.

Для меня барон в этом предложении был лишним — только задержит меня да под ногами будет путаться. Плюс с ходу проверять верность новоявленного вассала мне не хотелось — на месте барона, многие бы предпочли сражаться бок о бок с любимой женой, а не бросать её, чтобы улететь с каким-то принцем, которого знаешь первый день.

Так что вперёд Петра Воробьёва я ответил:

— Нет. Если вы пообещаете продержаться и не сдохнуть, я уйду один.