Наследник. Моя маленькая тайна
Шрифт:
— Адрес скину позже. Ты же понимаешь, что должна приехать без сопровождения?
— Конечно.
— Ну вот и умница. Скоро увидимся, — скидываю звонок.
Зубы сжимаются до скрипа. Почему ты довела до этого, Настя? Зачем ты столько бегала от меня? Маленькая, глупая девочка! Я всегда беру то, что хочу. Теперь ты это точно усвоила.
Захожу в соседнюю комнату. Пацан спит, съежившись в комочек на старом диване. Наконец-то есть несколько минут тишины. С момента, как его сюда привезли, он отказывается даже от воды. Все время плачет и зовет мать.
Неправильный Салаев,
— Закажи еды нормальной, — прошу зависающего в телефоне Вадима. — и для нас, и для ребенка. Заберем Настю и поедем домой. Не могу я больше торчать в этой дыре. Она достаточно пострадала за то, что я ее искал столько времени. Кукла с поломанной психикой мне не нужна.
— Да я вообще не понимаю, на кой хрен она тебе нужна, — Вадим смотрит на меня исподлобья. — Красивых девок вокруг мало? Почему именно она?
— Ты просто никогда не влюблялся так сильно, что дышать больно, когда она с другим на свидания бегает.
— Надеюсь, мне это не грозит, — усмехается Вадим и делает заказ из ресторана через приложение.
— Мама, — всхлипывает Даян и открывает глазки.
— Скоро приедет твоя мама, — сажусь рядом с ним, он съеживается еще больше.
Щеки розовые, волосы влажные. Прикладываю руку к его лбу. Горячий. Ну твою мать! Только этого мне не хватает. — Вадим.
— Мм? — поднимает на меня взгляд.
— Ты знаешь, чем лечат таких маленьких детей? — спрашиваю у него.
— Откуда? Температура? — киваю. — Кидай адрес Насте, поеду встречать. Мы ж не звери.
— Я иногда в этом сомневаюсь, — смотрю в поплывшие красные глаза ребенка и во мне очень некстати начинает шевелиться что-то человеческое.
«Сквер напротив центральной больницы» — пишу сообщение Насте. — «Через час у входа».
Разворачиваю телефон экраном к Вадиму. Читает, кивком подтверждает, что принял информацию. Собирается, а я иду на кухню и по дороге пытаюсь вспомнить, что делала мать, когда мы с братом болели в детстве.
Первое, что приходит в голову, это намочить полотенце прохладной водой. Так и делаю. В чашку наливаю фильтрованной, не такой холодной. Мокрое полотенце складываю, кладу на лоб ребенка.
— Пить хочешь? — молчит. Он вообще кроме «Мама» ничего не говорит. — Давай немного попьем, — хочу помочь ему подняться, но он тут же начинает плакать. — Все. Не трогаю.
Привезли еду. Кусок в горло не лезет. Как зверь в клетке, мечусь по этой пустой квартире в ожидании, когда же Вадим привезет мою Настю. Прошло уже больше часа, но их все нет. Звоню ему.
— Скоро будем, — отвечает. — в аптеке.
— Понял. Жду.
Еще долгих пятнадцать минут. Даян тяжело дышит, хлюпает носом. Встряхиваю полотенце с его головы, переворачиваю прохладной стороной и снова кладу на лоб.
Щелкает дверной замок. Иду встречать.
— Где он? — облизывая пересохшие губы первым делом спрашивает Настя.
Самир
прожигает меня взглядом, но молча отходит в сторону и машет рукой в направлении одной из комнат огромной, холодной и неуютной даже по ощущениям, квартиры— Мой маленький, — падаю на колени перед сыном.
По щекам текут слезы. Даже не стараюсь стирать их. Мне плевать, если Салаев увидит.
— Мама, — едва слышно зовет меня Ян.
— Здесь. Я здесь моя крошечка. Сейчас тебе станет лучше. Сейчас, моя звездочка.
Дрожащими руками высыпаю на пол лекарства. Сразу даю ему жаропонижающее, препарат от обезвоживания и витамин С. Губки пересохшие, глазки закрыты, дышит тяжело.
Меряю температуру и мне хочется выть.
— Самир!!! — срываюсь на ублюдка. Подскакиваю ногами и тычу ему в лицо инфракрасный термометр. — Посмотри! Посмотри, сволочь, до чего ты его довел! Сорок почти! Ненавижу тебя! Воды мне принеси в тазу и в стакане!
Понимаю, что скорую вызывать никто не будет. И на руки брать Даяна нельзя. От меня нагреется, будет только хуже. Аккуратно раздеваю его до трусиков. Все тело покрывается мурашками.
Салаев с недовольной рожей ставит передо мной таз с водой. Смачиваю полотенце, осторожно обтираю сына, чтобы быстрее охладить.
— Вот так, мой котенок. Мы же с тобой не в первый раз так влипаем, — улыбаюсь малышу. — Сейчас станет легче.
Повторяю обтирание несколько раз. Приподнимаю голову сына, даю ему пить из чашки.
— Вот так. Маленькими глоточками. Ты умеешь.
Его тошнит прямо на пол. Вадим кривится от брезгливости. Самир молчит. Пусть лучше молчит. Мне кажется, во мне столько злой силы сейчас, что я удавлю его голыми руками.
— Давай еще попьем, — прошу сына. Крутит головой. — Надо, Ян. Пару глотков.
Послушно пьет и ложится на подушку. Сажусь рядом с ним, глажу по ножкам и не даю укрыться. Температура стремительно падает. Они его еще и перегрели, уроды. Зачем хватать ребенка, если ты ничего о нем не знаешь?!
Через двадцать минут на градуснике допустимые тридцать восемь и восемь. Выдыхаю, прошу у Самира простыню вместо покрывала. Накрываю сынишку до середины груди, он крепко держит меня за руку. Засыпает.
Осторожно встаю, собираю лекарства с пола. Не обращая внимания на мужчин, сама нахожу кухню, мою чашку, наливаю чистой кипяченой воды. Воду в тазике тоже меняю. В ванной нахожу ведро и черную рубашку с брендовым лейблом. Стаскиваю ее с сушилки, бросаю в ведро. За сыном надо прибрать.
У дивана хорошенько мочу свою шикарную половую тряпку, мою полы.
— Эй, ты какого хрена творишь?! — рявкает Вадим. — Да ты знаешь, сколько она стоит?!!
— Надеюсь, что очень дорого! — зло ухмыляюсь ему.
Уношу все, кроме самого необходимого. Сажусь на диван, вкладываю свой палец в ладошку Даяна, чтобы чувствовал, я теперь рядом. Еще раз измеряю температуру. Падает…
— Доволен? — смотрю на Самира. — Увидел племянника, унизил меня, чуть не убил моего мужа. Дальше что?
— В столицу со мной поедете, — отвечает он.
— А если я откажусь? Насильно повезешь? В чемодане?