Наследник

– Желаете, чтобы мы вывезли ее в Россию?

– Был бы очень благодарен.

– Это большая услуга, – заметил Каргин, поразмыслив.

– Я отплачу… я непременно отплачу! – голос Ростоцкого дрогнул. – Я… В общем, я побеседовал с коллегами, с теми из нашего КБ, кто трудится здесь. Теперь мне кое-что известно… Помните, мы говорили о модулях ДМУО, изготовленных в Челябинске? Так вот, я знаю список лиц, причастных к этой… к этому…

– К этому преступному деянию, – уточнил Каргин. – Что ж, мы могли бы договориться. Назовите фамилии.

– Нет. Даже по этому телефону… Я напишу и постараюсь вам передать. Так устроит?

– Когда и где?

Ростоцкий на секунду задумался.

– За «Достыком», ближе к площади, есть универсам. Я заезжаю туда за продуктами, часто заезжаю, и это не вызовет подозрений. Ждите там, у входа, через полчаса. Я придумаю, как передать вам эти сведения. Только ко мне не подходите!

– Договорились.

Каргин положил трубку и вызвал Балабина.

– Гулять идем, прапорщик. Ребят возьми, Рудика и Славу. Рассредочиться и следовать за мной, дистанция – десять-двадцать шагов. Охранять. Понял?

– Так точно, Алексей Николаевич.

Они спустились вниз. Два хищника пера, болтавшихся в холле среди пальм и фикусов, бросились было к ним, но Балабин выразительно покрутил дубинкой. Каргин нахмурился; кажется, он начинал разделять неприязнь старого Халлорана к репортерам.

– Проследи, Василий, чтобы за нами не шли.

– Само собой, командир. Пойдут, так лягут.

Кажется, репортеры это поняли и оттянулись обратно к пальмам.

Магазин, про который толковал Ростоцкий, находился в двух домах за «Достыком», и Каргин, минуя двери заведения, увидел, что швейцары-вышибалы там другие, не Вахид с компанией, а троица джигитов в серых папахах и синих черкесках, с огромными декоративными кинжалами. Окна сразу за входом относились к бару, и, посмотрев в них, он разглядел сквозь кисейный занавес немногочисленных посетителей и женщину за стойкой. Кажется, это была Зульфия.

Магазин оказался шикарный. Его витрины украшала всевозможная снедь, горы из фруктов, вазы с конфетами, шоколадный дворец за стеной из импортных консервов и бутылок, а также двухметровый осетр, изогнувшийся над банками икры точно дельфин над волнами. Каргин остановился поглядеть на это чудо, отметив, что народ сюда не ломится, не рвется и даже у витрин не толпится, поскольку цены на витринах запредельные. Но хозяина «тойоты» цвета кофе с молоком это не смущало: подъехал, вылез, юркнул в магазин, вышел с деловым видом и при набитом пакете, закурил, смял пустую пачку, бросил в урну. Сел в машину и покатил себе по Рустам-авеню.

Каргин все еще глядел на осетра. Долго любовался, минут десять, пока Балабин и парни у другой витрины обсуждали, брать ли пиво в этой лавочке или поискать ларек, где цены не кусаются. Наконец повернулся, пошел назад, спросил негромко:

– Мужика в «тойоте» видели?

– Грабеж! Сто таньга за банку «Гиннеса»! Что у нас, пальцы веером? – прогудел Балабин.

– Пачку он бросил из-под сигарет. Изъять и принести в гостиницу.

– Короче, перетерли это дело и возьмем в ларьке, – поддержал Балабина Слава. – Втрое дешевле!

– Реально, – согласился Рудик, двигаясь в сторону урны.

Изъятие произошло без помех, и Каргин неторопливо зашагал вдоль Рустам-авеню к майдану Независимости. У «Достыка» он остановился, поглядел на джигитов с кинжалами, хмыкнул, вошел и повернул налево, к тонувшему в тенях бару. Время было не позднее, часа четыре, девицы древнейшей профессии и их кавалеры еще, по-видимому, спали, так что контингент был разномастный: кто выпить стопку забежал, кто встретиться с приятелем, кто шарил тоскующим взглядом туда-сюда, надеясь на даровое угощение. Каргин оперся локтями о стойку и тихо произнес:

– Два «Курвуазье», красавица.

Протиравшая бокалы барменша вскинула глаза и побледнела.

– Вы?..

– Были вроде бы на «ты». Наливай!

Зульфия налила. Губы и руки ее тряслись, бутылочное горлышко тренькало, ударяясь о край стакана. Одну емкость Каргин подвинул к ней.

– Выпьем, рыбка! В России теперь праздник есть, седьмое ноября, день всеобщего примирения… А мы с тобой в мае помиримся. Не возражаешь?

– Что вам надо? Что…

– Пей! И выкать мне не надо. Сегодня я не при исполнении.

Она послушно выпила, пробормотала:

– Я ведь даже не знаю, как вас… как тебя зовут…

– Капитан Брянский, ликвидатор, – представился Каргин. – Ну, не пугайся ты так, не трепещи ресницами! Сказал ведь, что не на работе! Видишь, ни кислоты со мной, ни щипчиков…

Зульфия чуть-чуть успокоилась и даже усмехнулась бледной вымученной улыбкой.

– А этот… анальгетик?

– Что – анальгетик?

– Ты от него не избавился?

– Увы! Препарат пролонгированного действия, так что в койку меня не затянешь. Бесполезно! – Он прищурился. – А хотелось бы?

– Возможно. Никогда не встречала секретных агентов, а тем более – ликвидаторов.

– Вижу, расположена ты ко мне и обиды не держишь, – сказал Каргин, вытаскивая из кармана деньги. – Давай еще по одной выпьем, и я тебя быстренько перевербую. Что тебе Таймазову служить? Конченый он человек, пропащий, ты уж мне поверь. А мы из тебя Мату Хари сделаем.

– Кто такая Мата Хари? – спросила Зульфия, пригубив коньяк.

Каргин подвинул к ней деньги.

– В другой раз объясню. А сегодня лучше ты расскажи что-нибудь занимательное.

Деньги исчезли, будто корова языком слизнула.

– Что?

– Ну, например, где мне Нукера найти. Помнишь про такого? Очень хочу с ним познакомиться.

Зульфия с обидой оттопырила губку.

– Ну, вот… А говорил, что не при исполнении…

Каргин молча ждал. Она отхлебнула еще глоточек, бросила осторожный взгляд в полутемный зал и, наклонившись к нему, прошептала:

– Не знаю, где его искать. Сам приходит, а иногда своих пришлет, предупредить.

– О чем?

– О людях. В «Достыке» всякие люди бывают, из Курултая, из Дивана или, – голос Зульфии стал еще тише, – из тех, кто промышляет наркотой. Выпьют, девушек пригласят, разговорятся… Много интересного можно услышать.

– Сама слушаешь?

– Зачем? Я тут, в баре. Другие есть – девушки, официанты…

– Значит, где Нукера искать не знаешь?

– Нет.

Каргин разочарованно вздохнул – уж очень ему хотелось добраться до минбаши Дантазова по кличке Нукер. Счет предъявить за похищенных, а заодно расспросить про базу Ариман-1 и тонкогубого пилота Витаса… По словам Ростоцкого минбаши являлся куратором проекта – выходит, лицо информированное. «Сергеев отыщет, – мелькнула мысль. – Но хорошо бы до того, как пригласят к президенту. Чем больше информации, тем лучше».