Наследники. Покорители Стихий

— О! Малфою стало плохо?! — воскликнула Флёр с нескрываемой радостью. — Как хорошо! — и оба рассмеялись.

— А ты был просто великолепен! — он недоумевающе воззрился на неё. — Когда кинулся на Смертоупиванцев и шваркнул их об стену. Глаза у них не повыскакивали? — Чарли фыркнул:

— Нет, с глазами всё в порядке… Правда, у одного они слегка косили, но может это врождённое. — Молодой человек пожал плечами. — Я ведь не успел, Малфой всё равно меня опередил…

— Неважно! Такой потрясающий бросок… Билл рассказывал, ты в школе, кажется, здорово играл в квиддич?

— Было дело… ну, так сколько лет прошло… Тут другое. Знаешь, драконы вообще потрясающе быстро растут и учатся быстро — бегать, летать, охотиться, но вот управление своим огненным дыханием долго не могут освоить: молодые драконы часто непроизвольно делают всполох. И здесь уж гляди в оба — если не хочешь стать хорошо прожаренным бифштексом, придётся реакцию выработать отменную и научиться скакать, как кузнечик, — Чарли оживился и засиял, заговорив о своём любимом предмете.

— Ты ещё расскажешь мне о драконах? — девушка слегка запрокинула голову, любуясь повеселевшими серыми глазами, из которых уже ушла боль, и ямочками на щеках, появлявшимися, когда он широко улыбался. Эти ямочки сводили Флёр с ума, и она непроизвольно прижалась к нему ещё крепче.

— Конечно! — он осторожно убрал прядь волос, упавшую ей на лоб. — А ты расскажешь мне, почему домовые эльфы беспрекословно исполняют твои приказы?

— Расскажу, — девушка загадочно улыбнулась, — они — мои родственники, правда, очень дальние и очень древние…

— Я всегда знал — ты сказочная фея, — голос взволнованно дрогнул. И тут же в глазах мелькнули озорные чёртики, — а когда злишься — становишься маленькой, зелёной и лупоглазой, верно?

— Ах, ты… — она задохнулась от притворного возмущения и, замахнувшись, осторожно шлёпнула его по плечу. Он бережно поймал тонкие запястья и притянул к себе. Мгновенно оказавшись в тёплом кольце сильных рук, она уткнулась носом ему в грудь и замерла, вслушиваясь в стук сердца и желая длить эту минуту вечно. Чарли поцеловал её в макушку и тихо спросил, вмиг став серьёзным:

— Что будем делать, спасительница? — когда он так называл её, у Флёр вырастали невидимые крылья. В его устах "спасительница" звучала как величественный титул, или как обращение к жрице. — Времени у нас не так уж много… В лучшем случае — до рассвета, да и то, если Малфою не полегчает…

— Прости меня… пожалуйста, — прошептала девушка, нежно касаясь губами его бархатистой кожи.

— За что?!

— За то, что тебе было больно из-за меня… за то, что своим поступком я дала Малфою власть над тобой…

— Я жутко боялся больше никогда тебя не увидеть, это гораздо больнее, — еле слышно ответил Чарли. — А касательно Малфоя… Нет у него никакой власти, и никогда не будет — голос зазвенел, тёмные брови сдвинулись, взгляд стал жёстким. — Таким, как он, только мерещится возможность добиться желаемого, торгуя самыми драгоценными вещами. Я бы уже давно умер, если бы не ты… И я смогу умереть, если не будет другого выхода. Мне только очень страшно оставлять тебя с ним…

— Что ты такое говоришь?!

— Меня научил Пай Линь — мой китайский наставник… — Чарли вздохнул. — Я могу остановить своё сердце. Но этим умением можно воспользоваться только в самом крайнем случае и только если являешься причиной смертельной угрозы другому человеку — для себя использовать этот дар нельзя.

— Великий Мерлин! — воскликнула Флёр и непроизвольно прижала обе руки к его груди там, где еле заметно пульсировала кожа, подчиняясь мерному ритму, бьющемуся внутри. — Не смей! Не смей никогда думать об этом! Я тебе не дам, не позволю! Чарли, пожалуйста… — она осеклась, и из глаз покатились слёзы.

— Не бойся… — тихий низкий голос заставил завибрировать её тело, нежные губы поочерёдно прижались к глазам, убирая слёзы с запрокинутого лица. — Когда ты рядом невозможно думать о смерти… Мы ведь что-нибудь придумаем, верно?

Она подскочила, и слёзы высохли вмиг:

— Домовые эльфы! Они могут вывести нас из замка!

— Нас… — произнёс Чарли с неуловимой интонацией — мечтательной и горькой одновременно; покачав головой, поцеловал пальцы Флёр, крепко зажатые в его ладонях. — Во что я тебя втянул… во что ты ввязалась из-за меня…

Несколько часов назад ситуация выстраивалась иначе — приняв решение, он собирался одним ударом покончить и с Малфоем, и с собой. И у него ещё оставалась пара дней, чтобы всё продумать и постараться обезопасить Флёр. Но теперь обстоятельства стремительно переменились — смертельный круг неумолимо захватывал девушку, и даже уничтожение Малфоя ничего бы не изменило: с этой ночи мисс Делакур для Тёмного Лорда и его Пожирателей Смерти стала предателем, помогавшим врагу Господина и, следовательно, не могла рассчитывать на пощаду.

"Какой выход нам остаётся? — мрачно думал Чарли. — Бежать. Сколько времени даст нам судьба? Самое большее несколько часов, да и то в случае редкой благосклонности. Что можно сделать за несколько часов в хорошо охраняемом враждебном замке? Можно хотя бы попытаться… Но идти на это лучше одному… В то же время, Флёр нельзя оставлять Малфою на растерзание… Пытаться уйти вдвоём? А что будет с ней, если нас поймают?.."

Кажется, последние слова Чарли произнёс вслух. Девушка выпрямилась, чуть откинувшись назад, дабы видеть его глаза:

— Со мной будет то же, что и с тобой, — тихий голос звучал твёрдо. — Пока им нужен ты, нужна и я… Но важно не это… — она улыбнулась, — важно другое — без тебя я пропаду гораздо быстрее. И потом, — Флёр тряхнула головой, — почему это они обязательно должны нас поймать?! Ещё чего! Домовые эльфы проведут нас по коридорам замка незамеченными, выведут во двор, и даже Карта ничего не покажет!

— А дальше? — грустно улыбнулся Чарли. — Насколько я запомнил, в стенах этого замка ворот нет…

— Дальше? Мы попробуем… обычное Заклинание Левитации! Оно поможет подняться на стену, и спуститься вниз… Палочки я взяла у охранников — эти Смертоупиванцы теперь не скоро очухаются! — её глаза горели решимостью и каким-то дерзким весельем. Чарли загляделся — она была бледна, тёмные круги залегли под глазами, и, судя по всему, внутри её леденил страх, но при этом Флёр рвалась в бой, готовая прокладывать себе дорогу, сражаясь… Он прикрыл глаза:

"Ненаглядная моя… бесстрашная моя девочка… Господи, если ты есть… спаси её… Чтобы ни случилось — её спаси!"