Насмешка судьбы

— Ты не в том положении, чтобы мне приказывать, — максимально жёстко отрубила, но на последнем слове голос предательски дрогнул.

И вот…

Альфа склонив голову к плечу, чуть сузив глаза, и, рассматривая меня, как диковинную глупую зверушку, положил одну руку на ногу и похлопал ладонью по бедру. Более чем прозрачный намёк.

И это…разозлило.

У него не было никаких прав так себя вести, ведь частично, из-за него всё произошло. Ему крупно повезло, что я осталась ведьмой, иначе бы уже его прибила за порушенную жизнь. Но одновременно с этим, что-то внутри меня взбунтовалось, а с очередным вздохом, лёгкие наполнил дурманящий запах Марека, и меня повело куда-то не туда. Резво вскочила, намериваясь сбежать подальше, но и с места не могла сдвинуться, всё смотря на оборотня, уже сама тяжело дыша.

— Что происходит? — сдавленно выдохнула, прикасаясь ладонью к шее, которая словно горела.

— То, что и должно происходить между «истинными», — пророкотал волк, смотря и без тени превосходства или ехидства.

Альфа был сосредоточен на мне, словно, пытаясь контролировать себя, вскоре с каким-то хищным взглядом скользя по обнажённым участкам моих ног.

— Чёрта…с два! — нервно, с запинкой, прошипела, прикрывая глаза, стараясь взять себя в руки. — Как и обещала, я разорву нашу связь.

Хищник предупреждающе зарычал, вместо страха, прокатывая по моему телу волну возбуждения.

«Чёрт! Чёрт! Чёрт! Лилит! Возьми себя в руки!», — скомандовала про себя, но лучше не стало.

— Только попробуй, — утробно рыкнул Гретосс. — Я не позволю это сделать.

— Твоё мнение мне безразлично.

Не с первой попытки, но удалось сконцентрироваться более-менее. Даже сделала пару шагов к выходу, как неведомая сила развернула меня и вот, я уже сижу на ноге Марека, как послушная собачонка. Альфа моментально сграбастал меня, одной рукой обвив талию, прижимая теснее к своей горячей груди, а второй рукой перекидывая волосы за спину, проводя ладонью по шее, плечу, параллельно следуя взглядом за своими движениями. Я словно дышать перестала, наблюдая за всем, как со стороны. Понимаю, это и правда я, но в то же самое время и…не я. Вот такой каламбур.

Когда рука оборотня на мгновение касается груди, меня прошибает волной возбуждения уже сильнее. Но мужчина не прекращает своих исследований. Вот, он ведёт по животу, спускается к бёдрам, проводит пальцами по коленке, а после перехватывает, немного меняя положение. Теперь я буквально оседлала его. Мы сидим лицом к лицу, от столь тесного контакта мозг плавится, а дурманящий запах окончательно выветривает из головы весь здравый смысл.

Глаза в глаза.

Это бьёт по нервам, но я не в силах сдвинуться и на миллиметр.

Спину обжигает тяжёлая ладонь, прижимая резко к стальному телу. Лоном ощущаю, насколько возбуждён Гретосс. Кажется, ещё немного, и член разорвёт плотную ткань джинсы. Понимаю, что одно мимолётное движение, и это станет началом конца.

Не знаю, сколько мы так сидим, но создаётся ощущение, словно вся комната пропиталась нашим совместным возбуждением и дикой похотью. Пытаюсь понять, почему Марек бездействует, а сама и шелохнуться боюсь. И тут же чувствую себя загнанной в угол мышкой, на которую покусился наглый котяра, облизываясь в предвкушении трапезы. И…

Словно наваждение спадает.

— Я хочу уйти. Отпусти, — мягко произношу, словно вовсе здесь не присутствую.

И тут же понимаю, что зря рот открыла, ведь мне его резко закрывают диким поцелуем, на грани сумасшествия. И всё. Мозг отключается.

Волк с хлопком обжигает ягодицы ладонями, сжимая кожу и подтягивая к себе ближе так, что невольно скольжу по спрятанной возбуждённой плоти, и это лёгкое движение бьёт по нервам, вырывая из груди тихий судорожный то ли вздох, то ли стон.

Марек сжимает всё крепче, а после не успеваю понять, когда он расстегивает ширинку джинс, и резко насаживает меня на твёрдый член. От неожиданности шиплю, да и детородный орган у Альфы весьма внушительных размеров, но учитывая нашу «истинность», быстро привыкаю. Волк приподнимает меня, а затем резко вгоняет член до самого основания вновь. На грани сознания слышу звериное рычание, утыкаюсь лбом в мужское плечо. Проходит пару секунд. Гретосс обхватывает ладонью мою шею, запрокидывая голову так, что мне приходится открыть глаза.

Волчьи золотистые омуты поглощают и…подчиняют. Уже на всё плевать. Надеюсь, что мужчина быстро удовлетворит свою похоть и исчезнет, а я смогу пожалеть себя за слабость и зализать раны, как делала много раз. Но…

— Я даю клятву всем мирам, что отныне и вовек ты моя жена. Я даю клятву защищать тебя, любить и всегда быть рядом. Я даю клятву, что убью любого, кто посягнёт на тебя, — твёрдо и уверенно произнёс волк.

«Что за …?», — только подумала, решив, что у меня слуховые галлюцинации.

Но тут же обо всём забыла, стоило мужчине сделать ещё одно поступательно движение, одновременно чуть откидывая мою голову в сторону, а затем…

Гретосс вонзился острыми клыками в район между шеей и плечом. Боль оказалась мимолётной, резко заменяясь обжигающей волной, охватывающей всё тело, отчего забилась в стальных объятиях от подступающих сладостных конвульсий. Внизу живота всё пылало, и…долгожданная разрядка вырвала-таки из груди громкий протяжный стон.

Марек сделал пару последних резких движений, насаживая меня на себя до конца, изливаясь внутри, и, не вынимая член, обхватил рукой за подбородок, меняя положение моей головы, обжигая губы поцелуем, словно ставив печать. А едва уловив металлический привкус крови, в голове будто тумблер щёлкнул, приводя резко в чувства.

«Гретосс пометил меня?».

Одна мысль, словно вспышка, привела в чувства. Накатила волна страха, отбивая всякое возбуждение. Я прекрасно знала, «что» значит метка оборотня, а учитывая ещё и нашу истинность, даже при огромном желании не смогу избавиться от этой связи. Да и клятва волка… Я ведьма, у нас брачные клятвы иные, насколько знаю по рассказам двоюродных братьев, но сейчас тоже смогла всё правильно посчитать. Гретосс заклеймил меня всеми способами, да так, что мы повязаны слишком…тесно.

— Отпусти, — отстранённо произнесла.

Казалось, у меня мир под ногами исчезает, и «хуже» всё же может быть. Бесило и то, что Марек лишь крепче прижал к себе, а учитывая, что член до сих пор был во мне, да ещё как-то подозрительно дёрнулся, убедилась окончательно, что никто и никуда меня не отпустит.

— Отпусти Гретосс, если не хочешь подпалить лицо.

Вместо этого мужчина резко поднялся, удобнее перехватывая, чтобы я не упала, а после куда-то быстро пошёл, продолжая молчать. Без понятия, почему я терпела, ничего не предпринимая. Тело и мозг словно существовали отдельно друг от друга, и я сгорала внутри от негодования череды событий, постоянно отнимающих «мой» выбор. Словно кукла, которую дёргают за ниточки. Сначала один, потом второй, а интерес всё возрастает, ведь кукла так и не ломается.