Настоящий Герой

И повсюду морды тигров, самых разных размеров.

– Раздражает...

Вонь усиливалась. Чем ближе я подходил к конечной точке своего маршрута, тем сильнее бил запах по мозгам. Разлитая в воздухе влага лишь усиливала эффект, отчего становилось тяжелее дышать. Платок непривычно натирал шею, что было со мною впервые с момента его покупки. Всё было не так.

«Аромат» точно шёл от двери. Я чувствовал, что стоит мне открыть дверь, как в лицо ударит настоящее амбре. Лёгкий дымок, с резким запахом марихуаны, выбирался сквозь щели и косяки. Здесь было так тихо... Даже голоса, раздающиеся с других этажей, я слышал лучше, чем единственного жителя в комнате передо мной.

– По-тихому или...

Не хотелось шуметь. Нужно всё сделать аккуратно, я уже и так слишком сильно наследил, если сейчас начну грохотать, то сюда сбегутся все кому не лень, наплевав на конфликты между бандами.

Замок простой, похож на финский дисковый, я такие в детстве прошлой жизни научился открывать. Небольшая отвёртка из перочинного ножа под воздействием Ци легко входит в скважину, выдавливая все крепления и диски с другой стороны. Железо скрипит и гнётся, мерзкие звуки резко бьют по ушам, а за дверью всё так же тихо, что лишь нагоняет страха за судьбу пропавшего.

Дверь с трудом поддаётся моим рукам, пришлось нехило напрячься, чтобы просто столкнуть её с места и заглянуть внутрь квартиры.

– Дерьмо, как же жутко воняет, — я даже не смог удержаться от возгласа. Хотелось стянуть маску и хорошенько проблеваться, но стоило только наклониться, как я заметил причину, по которой дверь так тяжело открывалась, — сука...

Труп. Огромный негр с пробитой головой. Вокруг уже давно засохла кровь, а от самого тело несло душком. Белая майка была вся покрыта кровью, даже в тех местах, куда она просто не могла стечь с головы. Мёртв около суток, а может чуть больше.

– Ох, срань...

Оторвав взгляд от затылка мертвеца, оглядываю помещение, с горем пополам удерживая позыв.

Ещё четыре «Тигра» лежали в разных позах по всей комнате, сверкая самыми разнообразными ранами.

Присев возле парочки, медленно и осторожно поднимаю руки с зажатыми в них орудиями убийств.

– Перебили друг друга... Раны сходятся с оружием в руках... У некоторых...

Проверяю ноздри, дёсны... И только добравшись до локтей нахожу первый ответ на случившееся.

– Героин? Или что покрепче... Значит кололись, — в квартире царил беспорядок. Под телом одного из «тигров» нахожу разбитый на осколки стеклянный журнальный столик, вперемешу с ампулами, ложками и шприцами, — а вот и дурь. Но где же главный?

Мрачный полумрак освещал квартиру, везде свет был потушен и только в коридоре мигала свисающая на одиноком проводе лампочка, подманивающая немногочисленных мотыльков.

Здесь было так тихо, но по мере приближения ко второй комнате я услышал знакомое шипение. Заглянув за угол, вижу прострелянный телевизор, моргающий

классическими помехами, что освещали комнату и сидящего на диване мужика.

Обходя отдыхающего по кругу, внимательно вглядываюсь в любое движение, но стоило только обойти диван, как я всё же не выдержал и, метнувшись к окну, распахнул его на полную.

– Вот дерьмо... Сука, — задрав маску, открывая рот и нос, втягиваю ночной влажный воздух, подставляя лицо под стекающие с крыши капли, — ох, мне надо покурить.

Не закрывая ставни, дёргано заползаю рукой в карман, вытаскивая под свет мерцающего экрана помятую пачку. Чирканье зажигалки в полумраке с кучей трупов...

– «Лучшая работа в мире»...

Первая затяжка помогает прочистить мозги. Мерзкий привкус никотина распространяется по горлу и носу, забивая все вкусы и запахи.

– Боже...

Вернувшись к телу главы «Тигров», задираю к потолку голову негра, раскрывая веки и светя перед лицом зажигалкой. Реакции нет, дыхания тоже... Пульс настолько слабый, что больше кажется мороком, чем реальностью.

Из руки верзилы торчит парочка шприцов, также, как и из бедра. Вокруг раскиданы полувскрытые пакетики, зажигалки, ложки и прочая атрибутика торчков. Парочка разбитых бонгов, осколки которых заляпаны кровью, а у самых ног, выпав из рук, валяется пистолет, который, видимо, и поставил точку в противостоянии с остальными.

Он полностью голый. Покрытое татуировками, могучее тело зачахло и медленно усыхало, убитое наркотиками и праздным образом жизни. В одной руке была зажата пачка презервативов, а у его ног валялись использованные.

– Мерзкий ублюдок...

Я не знаю, был ли он жив, но мне хотелось добить его. Раскрыть крюк и в одно движение пробить твари голову, навсегда обрывая его существование. Выплеснуть накопившуюся злость, навсегда обрывая связь со словом герой.

– Нет... Нет, нет, нет, — занесённая для удара дубинка исчезает под полами пальто, — пусть Джордж разбирается... Со всем этим.

Мой взгляд метнулся ко второму телу в комнате. Тот, за кем я пришёл, но не успел. Опоздал на день или два, из-за чего бедный парень сам завершил то, к чему его подвели лежащие в квартире мрази.

Рядом же с телом мёртвого наркомана на полу лежало тело Митчела, точнее то, что от него осталось.

Состриженные волосы и маска ужаса и отчаяния на лице. Его изуродованное тело слишком сильно било по мозгам, потому пришлось накрыть парня ближайшим найденным покрывалом.

В ладони мальчонки был зажат осколок бонга, которым бедолага растерзал себе горло, отправляясь в лучший мир.

Я хотел что-то сказать, что-то сделать. Но слова и эмоции покинули меня, оставляя лишь безразличие и холод, с которыми я принялся за работу. Поиски улик, фотографии и записи, чтобы в следующий раз быть готов... В следующий раз.

– Оператор полицейского департамента Нью-Йорка, слушаю вас.

Стоя за углом недалеко от таксофона, я наблюдал, как целая кавалькада полицейских машин залетела в Марси Хаус, распугивая шпану и бандитов, вынуждая прежних хозяев этого места залечь на дно.

Всего один звонок Джорджу Стейси и представление собственным прозвищем, и праведный лейтенант поднимает на вызов огромную толпу народа, что следует нести добро и справедливость.

Но только уже поздно. Уже мертвы преступники, а несчастная жертва давно отправилась туда, во что верила при жизни. Вкус тлена и горечи во рту, он заставляет меня лишь горестно вздыхать, приговаривая, что подобное могло случиться с каждым и никто не виноват, что не удалось спасти жизнь мальчику.

Очередная ошибка, очередная неудача и слишком большая цена за провал. Будь я лучше, умнее и опытнее... Мог бы я прийти до того, когда Митчел Дёрк сломался под обрушившимися на него событиями? Смог бы убедить его жить дальше, после подобного?