Настя Иванько и полуостров Крым (рассказы)
Шрифт:
Трясущимися руками Вася достал пачку «Кэмела», закурил.
– Где же мне жить?
– На первых парах переселяйся сюда, в Спасскую башню.
– А моя девушка, Рита Мануйлова?
– Тащи сюда. Станет моим личным пресс-секретарем.
– Синекура?
– Зачем?! Я внимательно почитал ее статейки в «МК». Талантливая деваха. Большому кораблю большое плаванье! Да и казенных денег сколько сэкономим?! Нам же и Маргариту Сидоровну приходится охранять. В операции она проходит под кодовым названием «Золотая рыбка».
6.
Как вам историйка?
Самое простое – перещелкнуть своими сатанинскими копытами, лики перестанут мироточить да менструировать.
Ан это ничего не изменит! Пиар-служба живенько в нужных местах начертает абрисы, в профиль и в фас. Да и кровушку со слезой пустит из оных. При нынешнем развитии нанотехнологий в Сколково – это раз плюнуть.
Можно, конечно, кинуть по стенам другие сюжеты, глумливо порочащие вертикаль. Да кто же на них теперь поведется? В подлых инсинуациях обвинят Госдеп и ЦРУ. Электорат к Штатам относится с явной прохладцей.
Выходит, не только на старуху бывает проруха. Запустил сюжетец, сам же не знаю, как быть с ним.
Ладно! Выпутываются сами. Только чудотворные лики я уберу. Довольно порезвились, поразвлеклись.
7.
Божественные знаки со стен древней красавицы Москвы исчезли. Будто корова слизнула.
Начисто!
На это никто внимания не обратил. Знак он и есть знак, чтобы быть кратким. Пиар-служба даже и не подумала рисовать фальшивые.
Импульс же святости направил страну в нужную сторону. Ни коррупции, ни фашистского зверства полицейских, ни разгула голосистых бандитов…
– Отпустите меня, господин президент! – Вася упал пред Абрамкиным на колени.
– Куда, дурачок?
– На волю. В Мытищи! Я же маргинал, фрик… Мне только бы затариться пивком да сигаретами и ваять новую игру для компа.
Юрий Абрамкин налил себе зеленого чая «Красный дракон», Суркову не предложил.
– Мавр сделал свое дело, мавр может уйти?
– Ага!
Этот незатейливый разговор невольно подслушали Алина Борисовна и Рита Мануйлова, дружно поливавшие цветущие кактусы на подоконнике.
Алина Борисовна упала перед Васенькой на колени:
– Не уходи, родный… Ты же для моего чувырлы фактор сдерживающий. Опять уйдет в загул с батутистками. Или какими другими атлетками.
– Мне здесь так хорошо! – упала на колени пред Васей Маргарита Мануйлова, полномочный пресс-секретарь президента РФ.
Абрамкин судорожно выплюнул на персидский ковер зеленые чаинки.
– Так как же нам быть? В экую ловушку вы меня загнали. Можно сказать, в медвежью яму. Встаньте с колен!
Троица встала.
Беременная Алина Борисовна обняла мужа.
– Давайте ко всему отнесемся прагматично. Вася сколько этажей в вашем Мытищинском доме?
– Пять. Хрущоба.
– Можно, конечно, дом на тележках перетащить сюда, в Кремлевский двор. Но куда деть бедолаг жильцов? Некуда! Не проще ли тогда построить такую хрущобу здесь? С помощью спецов «Мосфильма» или, его побратима, Голливуда. Если желаете, Василий
Иванович, на кухню запустим рыжих тараканов, в простонародье называемых прусаками.– А «Пятерочка»? – просветлел Вася.
– Слабаем и «Пятерочку»! – засмеялся Абрамкин. – Всего-то делов… Сиди себе весь в дыму, с тараканами, под шестерик пива, измышляй игрища.
– А как же мои функции руководителя президентской администрации?
– Ха! Сколько у тебя замов?
– С полста.
– Вот пусть, подлецы, и работают.
Вася потер щеку:
– Жалко только ликов ваших чудных я больше не продуцирую.
– На хрена, Васек?! Я сам себе лик!
– Но ведь не мироточите?
– Пока не время!
5.
ЧРЕВОВЕЩАТЕЛЬ
1.
В жаркие объятия славы Валера Махов попал внезапно. Все началось с буйства белоленточной оппозиции на Чистых Прудах. Тут-то он и подоспел со своим рыжим Мурзиком.
Честно говоря, от жизни г-н Махов уже не ждал ничего хорошего. Устал ждать. Да и с его редчайшей профессией чревовещателя, чего ж дождешься?
С девяностых годов он выступал с котофеем в ночных клубах. Мурзик будто бы рассказывал анекдоты о новых русских. Людям в красных пиджаках, с золотыми цепями и убойными пистолетами, это нравилось. Русак, особенно в подпитии, по природе своей слегка мазохист.
Деньги текли и не маленькие.
В начале нулевых годов клубы в гуртовом порядке от услуг Валеры стали отказываться. Супруга Алла как-то ударила г-на Махова по лицу мокрым полотенцем и назвала лузером.
С Аллочкой пришлось расстаться. Точнее, она с ним простилась. Снюхалась в Москве-Сити, на своей тусовке фотографов-фрилансеров, с дяденькой из Газпрома, бросила Валере: «Чао, сладкий!»
Остался Валерик в квартиренке на Площади Ильича один яко перст. Если не считать отощавшего за последнее время подельника Мурзика.
– И угораздило же меня родиться с моим умом и талантом в России? – шептал он под «Жигулевское» слова незабвенного классика.
День походил на день. Утром Валерик брел в магазин «Виктория», закупал нехитрую снедь. Обязательно кубики из форели и тунца для четвероногого братишки. Себе пивко и осетровую стружку.
Потом на видаке пересматривал старую советскую классику – «Бриллиантовую руку», «Афоню», «Зигзаг удачи».
Грустил под это доброе и милое кино. Вот ему 50 лет. Ни хрена не добился. Хорошо хоть хрущоба есть, да дистрофичный Мурзик. Сделать детей с Аллой у него не получилось. Лет двадцать усердно предохранялись, а потом зачем уж?!
Названивал знакомым менеджерам в клубы. Получал вежливый отказ. В 90-е ему хватило ума прикупить кой-какое золотишко. Теперь, когда очень припекало, тащил в комиссионку сережки или колечко. Алла, кстати, не взяла с собой в новую жизнь ни одной вещички. Спасибо изобильному Газпрому!