Наталья Бехтерева. Какой мы ее знали

Одним из центральных вопросов нейроиммунологии был и остается вопрос о степени специфичности изменений ЦНС, которые вызваны введением иммунотропных препаратов в клинике и эксперименте как развитии иммунопатологического процесса и создание на этой базе максимально локальных – точечных – способов иммунологического воздействия для диагностики и терапии.

Наталья Петровна, позитивно оценивая полученные результаты, каждый раз спрашивала, каким образом полученные данные можно использовать для создания новых методов диагностики и новых подходов к созданию лекарственных препаратов. В Институте экспериментальной медицины была создана клиника для того, чтобы применить экспериментальные исследования на пользу больным. Оказалось, что это очень непростой вопрос. На первых этапах своего развития наша дисциплина развивалась в рамках экспериментального изучения механизмов нейрогуморальной регуляции иммунитета как частного варианта вегетативных функций, что, как впоследствии выяснилось, резко сужало возможности клинических исследований.

В первые годы работы во вновь созданном Институте нас увлекло исследование клинических эффектов лечебной стимуляции мозговых структур с исследованием развивающихся иммунологических перестроек.

В клинике было изучено изменение состояния иммунной системы у больных с правои левосторонним ишемическим инсультом (с локализацией патологических очагов преимущественно в коре лобной, височной и теменной долей, внутренней капсуле) при применении по показаниям интрацеребральных и транскраниальных электрических стимуляций (ТЭС). Реакция иммунной системы в условиях морфофункциональных нарушений в ЦНС, характерных для ишемического инсульта в так называемой «подострой» стадии заболевания, состояла в изменении как количественных, так и функциональных показателей Ти В-звеньев иммунитета. Иммунодисфункция, определяемая в том числе полушарной асимметрией головного мозга, проявлялась некоторыми различиями в группах больных с правои левосторонним инсультом, в частности, правогемисферные поражения сопровождались более выраженным Т-клеточным иммунодефицитом, значительным подавлением супрессорной активности иммунокомпетентных клеток, усилением как спонтанной пролиферации лимфоцитов, так и митогенного ответа при стимуляции ФГА, Кон-А и митогеном лаконоса, большей нейросенсибилизацией иммуноцитов.

Стимуляции сопровождались нормализацией функций иммунной системы пациентов. Однако при правосторонней локализации патологического очага восстановление иммунологических показателей после курсов ТЭС было более выражено, чем у больных с левосторонними инсультами.

Экспериментальная модель инсульта была использована для изучения и подтверждения динамики иммунологических перестроек при различных вариантах локализации поражения.

Таким образом, были получены данные, свидетельствующие о тесном нейроиммунном взаимодействии при фокальной ишемии в эксперименте и ишемическом инсульте в клинике. Воспалительно-деструктивный процесс в центральной нервной системе сопровождается изменением состояния иммунной системы, развитием иммунодисбаланса различной степени выраженности, связанного во многом, по нашему мнению, с полушарной локализацией поражения в головном мозге. Анализ нейроиммуномодулирующих свойств электрических стимуляций мозговых структур представляется перспективным для разработки основ нейроиммунотерапии, развитие которой будет способствовать ликвидации порочного круга взаимопотенциирующихся патологических процессов в нервной и иммунной системах, как при ишемическом инсульте, так и при иной патологии ЦНС.

Полученные результаты заинтересовали Наталью Петровну. К сожалению, исследования механизмов развития патологических процессов при инсульте в последнее время ограничились лишь одной работой с использованием ПЭТ. Исследование обнаруженного феномена асимметрии развития иммунологических перестроек при инсульте пока не нашло своего продолжения.

Мне было тридцать три года, когда Наталья Петровна предложила стать заместителем директора Института по научной работе. Высокий уровень научных разработок в НИИЭМ АМН СССР определяла директор – Наталья Петровна Бехтерева. Заданный ею определяющий вектор был направлен на объединение усилий физиологов, фармакологов, иммунологов, морфологов и других специалистов для изучения центральной нервной системы. Большую роль в создании атмосферы научного поиска сыграли руководители крупнейших подразделений института – А. Н. Климов, Б. И. Ткаченко, А. А. Тотолян, Ю. С. Бородкин, Г. А. Вартанян, Е. А. Корнева и другие. Многие из тех, кто тогда был молодым, и в настоящее время успешно работают у нас в стране и в зарубежных научных центрах.

Это было сложное время. Лавинообразные общественнополитические процессы восьмидесятых – девяностых на первых этапах имели деструктивный, разрушительный характер. Многие говорят о созидательном характере Натальи Петровны. Это правда. Иной раз казалось, что ей удается предвидеть и подготовиться к событиям за многие годы до их свершения. Я бы назвал это стратегическим типом мышления руководителя высокого уровня.

Многие руководители города с теплотой вспоминают встречи с Натальей Петровной. Для нее были открыты двери кабинетов самых высоких партийных и хозяйственных руководителей города – В. Я. Ходырева, А. Н. Герасимова, А. Я. Дегтярева, Ю. А. Денисова. В некоторых случаях мне приходилось быть свидетелем или участвовать в решении возникающих проблем в пользу Института. Бывало так, что нужно было помочь и рядовым сотрудникам.

В последнее время самые высокие руководители страны были гостями Натальи Петровны и Института. Как-то раз при ней вспомнили одного известного руководителя города. Наталья Петровна отреагировала: «Не знаю, он нам не помогал». Редкий случай.

К моему удивлению, в обсуждениях «на высшем уровне» с В. И. Матвиенко, Л.А. Путиной, С. М. Мироновым, российскими и петербургскими парламентариями большой интерес вызывали научные и социальные проблемы рассеянного склероза. Когда с участием Натальи Петровны и Святослава Всеволодовича Медведева прошло выездное заседание Законодательного собрания Санкт-Петербурга в помещении Ученого совета Института мозга человека, журналисты недоумевали – такой практики прежде не было.

Рассеянный склероз (РС) – крайне тяжелое заболевание центральной нервной системы, поражающее в основном молодых, трудоспособных людей (средний возраст начала заболевания 20–40 лет) и в течение нескольких лет приводящее к инвалидности.

В последние годы отмечается неуклонная тенденция к росту заболеваемости рассеянным склерозом в городе и омоложению контингента больных.

Оказание помощи пациентам с рассеянным склерозом и их родственникам – важнейшая медико-социальная задача. Рассеянный склероз нередко поражает молодых, активно работающих людей, зачастую успевших, несмотря на возраст, достичь определенного положения в обществе, приобрести высокую квалификацию.

Особенностью рассеянного склероза является и то, что у большинства пациентов, особенно на ранних стадиях заболевания, высшая нервная деятельность страдает в минимальной степени, поэтому больные сохраняют способность решать служебные, домашние и социальные проблемы.

В то же время состояние больных рассеянным склерозом тесно связано с их психологическим состоянием, участием в повседневной жизни и производственной деятельности. Социальная изоляция, невозможность активно участвовать в жизни общества, осознание своей «бесполезности» и невостребованности неблагоприятно влияют на течение заболевания, приводят к психологической дезадаптации.

Научные сотрудники работают в тесном взаимодействии с созданной на базе Института мозга человека Санкт-Петербургской общественной организацией инвалидов, больных рассеянным склерозом. Комитет по здравоохранению и Комитет по труду и социальной защите Администрации Санкт-Петербурга, Институт мозга человека РАН, Санкт-Петербургская общественная организация инвалидов, больных РС, и Санкт-Петербургский государственный медицинский университет им. И. П. Павлова разработали городскую медикосоциальную программу «Рассеянный склероз». В клинике Института мозга человека под руководством Натальи Петровны и при непосредственном участии профессора Н.В.Черниговской закладывалась база для работ с РС.

Наталья Петровна – прежде всего личность. Рядом с тем местом, где она обычно сидела на советах, сейчас ее портрет. И не только у меня создается впечатление, что Наталья Петровна думает и работает вместе с нами. Кажется, что она формировала своего собеседника, придавая ему высокий статус и одновременно четко очерчивая границы. Поэтому воспоминания о Наталье Петровне «обречены» быть лишь весьма ограниченным субъективным фрагментом. Все вспоминают глаза – в них большая гипнотическая сила, но если речь шла о новом, перспективном, научном направлении, то эта сила не подавляла, а помогала.

Наталья Петровна имела разносторонние интересы. Пристальное внимание могли привлекать новый фильм, театральная постановка, художественная выставка. «Недавно был показ фильма Абуладзе „Покаяние”. Обязательно посмотрите».

Некоторым слово «нейроиммунология» напоминало гибрид слона и ежа. Можно ли так назвать новое научное подразделение в Институте? Два академика имеют возражения. Решили попробовать. Много воды утекло с тех пор, многое удалось сделать. В то же время пожелания Натальи Петровны уделять больше внимания исследованиям взаимодействия психики в норме и при патологии с иммунной системой до настоящего времени серьезно не продвинулись. Один из ближайших учеников Натальи Петровны рассказывал, что она не была согласна с планом его работ, но и не препятствовала их осуществлению. Она доверяла Специалисту. Вспоминаются слова Натальи Петровны, сказанные мне на одном торжественном заседании: «Сделано много. Рада, если вам нравятся полученные вами результаты». Внимательно рассматривая в галерее один из поздних автопортретов Рембрандта, я вспомнил философскую глубину проблемы самооценки и замечание Натальи Петровны.