Натуралист в поиске (Записки ловца змей)

За два следующих дня мы с Илларионычем поймали полсотни змей, четверо новичков — два десятка. Рустам же — всего три змеи. Вечером он снова потребовал, чтобы мы сменили место охоты. Его поддержал Григорий. Петр и Виктор промолчали. Илларионыч спорить с новичками не стал.

— Переезжать всем сразу смысла нет. У нас две машины. Если вы хотите ехать, то возьмите грузовик. Я останусь здесь.

— Ну, а я поеду! — заявил Рустам. — Кто со мной?

— Я тоже поеду, — отозвался Григорий.

— И я с вами, — сказал Виктор. — Петр, ты как?

— Я останусь, — ответил Петр, — нужно еще подучиться у опытных ловцов.

— Учись! — усмехнулся Рустам. — Учись, милый! Домой вернешься без копейки!

— Когда и где встретимся? — спросил Рустама Илларионыч.

— Приезжайте в аил Бостандыка. Мы будем там!

— Если возле аила Бостандыка сразу змей не найдете, возвращайтесь. Еще неделю мы будем здесь.

— Ладно, — буркнул Рустам. — Постараемся обойтись без нянек.

— Желаю удачи! — усмехнулся бригадир.

Уехали они на рассвете следующего дня.

Мы продолжали искать змей в низине у озера. Особого успеха не было, но и пустыми мы не приходили: Илларионыч и я ловили за день два — три десятка гадюк, Петр тоже приносил пять — шесть змей. Прошло четыре дня. На пятый, когда мы еще завтракали, в степи появилось облако пыли, и через несколько минут к нашему лагерю подкатил грузовик с «бунтовщиками». Они подошли к нам и поздоровались.

— Как дела? — спросил Петр.

— Никак. За четыре дня — четыре гадюки. И тех Гришка поймал случайно. Отворотил камень, а под ним четыре змеи. Там змей еще меньше, чем здесь. А у тебя?

— Двадцать две змеи! — гордо ответил Петр.

К моему удивлению, Илларионыч не стал читать новичкам наставления о пользе послушания. Во всяком случае, мне бы он такого не простил. Когда мы с ним остались наедине, я не преминул язвительно справиться у него, чем вызвана такая терпимость к ослушникам.

— Они сами себя наказали, — ответил бригадир, — отчитывать их, все равно что сыпать соль на свежую рану. Нужно быть милосердным к пострадавшим.

— Даже если они пострадали от собственной самонадеянности?

В ответ я услышал то, что, по — моему разумению, должно было предназначаться ослушникам.

У озера мы оставались еще три дня. С каждым днем гадюки попадались все реже. Дневной «улов» у нас с Илларионычем сократился до десяти змей на двоих. Новички ловили по одной — две гадюки, однако после поездки в аил Бостандыка они и этому были рады.

— Пора переезжать к аилу Бостандыка, — решил Илларионыч, — берега озера мы почистили основательно.

— Зачем ехать к Бостандыку? — возразил Рустам. — Мы же были там: нет там змей. Поедем на луга в пойме реки Или. Там, говорят, гадюк очень много!

— На Или мы еще успеем, а пока проверим, есть ли гадюки возле аила Бостандыка.

Аил чабана Бостандыка стоит в широком распадке у подножия хребта Кунгей-Алатау. С юга распадок теснят крутые высокие горы, с севера обнимает холмистая степь. Между горами и аилом — высокая насыпь автострады. Под ней две широкие бетонные трубы, через трубы текут речки — Светлая и Грязнуха. Русло Грязнухи — узкий глубокий каньон. Русло Светлой — приветливая, заросшая камышом и травой зеленая долина. Через Грязнуху перекинут широкий мост, через Светлую моста нет, ее переезжают вброд. Чуть ниже аила Светлая впадает в Грязнуху, образуя речку Кескелен. К аилу мы приехали рано утром, и вода в обеих речках была кристально чистой. К вечеру же в Грязнухе вода стала похожей на кофе с молоком, а в Светлой осталась такой же, как была утром.

Берега Кескелена заросли травой и кустами. Вдоль приречных зарослей вилась пыльная дорога. Здесь в первый же день мы увидели следы гадюк.

Следы тянулись из зарослей, пересекали дорогу и исчезали в сухой траве. Разбрелись мы вдоль берега и начали поиски змей. Новички держались группой невдалеке от лагеря, а мы с Илларионычем ушли подальше. Скоро Илларионыч углубился в заросли и скрылся из глаз. Следов гадюк на пыли было много, самих же змей не было. В лагерь я пришел с пустым мешком.

Новички были уже в лагере. Все четверо хмурые, молча возились с костром и котелками. Спрашивать о числе пойманных змей было излишним. Я положил пустой мешок в кабину «Москвича» и подошел к костру.

— И ты пустой, — скорее подтвердил, чем спросил Рустам. — Я ведь предупреждал, что змей здесь нет. Не поверили. Теперь убедились? Нужно завтра же ехать на Или!

— Не горячись, друг, — пытался я остановить слишком бурное словоизвержение, — подожди решения бригадира!

— Плевать мне на бригадира! — закричал Рустам. — Меня не бригадир кормит, а мои руки и ноги! Завтра же уедем!

Остальные новички молчали, но их взгляды говорили о том, что они согласны с Рустамом.

— Придет бригадир, посоветуемся и решим, что делать дальше, — сказал я, — без него все равно же не поедем. Разве не так?

— Так, — согласился Петр, — давайте, хлопцы, ужинать! На голодное брюхо разговора не получится!

С похлебкой, несмотря на плохое настроение, управились быстро. Принялись за чай. Пили долго, не торопясь. Солнце село. Илларионыча все не было.

Я спросил: — Ребята, кто последним видел Илларионыча?

— Я, — отозвался Виктор, — он резал ветки тальника. Я ему еще веревочку дал, чтобы метлу связать.

— Какую метлу?

— Обыкновенную. Как у дворника.

— Зачем ему метла?

— А я откуда знаю?

— Давно это было?

— Часов в семь.

— Сейчас десять часов. Если через полчаса Илларионыч не явится, нужно идти искать его.

— Старик чудит, а мы ноги бить должны! — заворчал Рустам.

— Кто не хочет бить ноги, может не ходить! — отрезал я.

— Ты, Рустам, не очень зарывайся! — одернул Рустама Петр. — Искать все пойдут.

Но искать бригадира не пришлось. Он пришел сам, с пустым мешком. У новичков хватило терпения и такта, чтобы дать ему спокойно поесть, но едва он отставил пустую миску и взял кружку с чаем, как Рустам сказал: — Ну, бригадир, что дальше делать будем?

— Как что делать? — удивился Илларионыч. — Гадюк ловить!

— Где?

— Здесь.

— Ты сегодня много поймал?

— Ни одной.

— Мы тоже. Нужно ехать на Или!

— А что, ты знаешь там разведанные очаги?

— Разведаем!