Научи меня любить

Яна молчала, в душе было так пусто, что сама себе она казалась сейчас безразличной. Вот отчего так трепыхалось сердце в предчувствии. Приехал этот Николай, поставил жирную точку на Сашкиной карьере, на лечении, на жизни.

Неужели теперь все придется продать? А жить где? И вообще, хватит ли денег?

— Яна, я прошу простить меня. Но вы должны это знать. И вот, Сашкина сумка с одеждой, а это пакет из скорой помощи передали. Там спецовку с него срезали, но вернули все, говорят в кармане какие-то личные вещи.

Николай протянул его Яне, а сумку — спортивную, Сашкину — поставил возле дивана. Яна дрожащими руками приняла вещи, но не удержала, пакет с грохотом упал на пол. Вздрогнула, словно очнулась. Там действительно что-то лежало кроме одежды.

78

Присев на корточки, Яна торопливо стала раскладывать пыльные обрывки грубой ткани, пока не добралась до карманов. В одном из них лежали ключи, наверное рабочие, а во втором — новенький, с чуть лопнувшим стеклом, разряженный айфон последней марки.

Она с удивлением покрутила в руках дорогую игрушку и недоуменно посмотрела на Николая.

— Это не Сашина вещь. У него Самсунг, и попроще. Он не любит дорогие смартфоны. На работе вообще обычно пользуется простым кнопочным.

— Да, действительно, это не его. Мне кажется, я догадываюсь, чей это айфон.

— Я ничего не понимаю… Это ведь явно чужая вещь. Если вы, Николай, знаете, чей это телефон, может вернете владельцу?

— Яна, — отчего-то вдруг Николай совсем разволновался, стал дерганным. Он вздохнул, прикрыл лицо рукой, немного подумал. Затем, тщательно подбирая слова, стал объяснять Яне, как маленькому ребенку. — Это, скорее всего, телефон проверяющего. Я не знаю, как он оказался у Сашки и что у них там произошло. Понимаете, когда случился взрыв, они с Пьяновым были на участке вдвоем, остальные неподалеку уже сидели в автобусе. Я прошу вас, сохраните его. Никому о нем не рассказывайте. Совсем. И Сашка, он как только придёт в себя и все вспомнит, мы решим, что с этим делать. Нас всех еще будут трясти и неизвестно, где мы будем через неделю. А здесь важная, очень важная информация. Сберегите, я думаю, у Сашки он оказался не зря.

Николай легко засмеялся и словно сдулся, сбрасывая напряжение, а потом чуть тише, больше для себя, пробормотал: "Ну, командир, ну молодец! Давай, теперь твой шаг. Ты только держись!.."

— Хорошо, я спрячу. Вы меня, конечно, напугали. Я не знала, что у Сашки такие проблемы на работе. И, честно сказать, так разозлилась, когда он уехал. Он трудоголик в моем понимании, не бережет себя. Я сколько говорю, не слушает.

Николай на это ничего не ответил, лишь усмехнулся, многозначительно окинув взглядом обстановку комнаты. Дорогая мебель. Шикарный для такой квартиры ремонт. Да, не каждый в том возрасте, как Сашка, сумеет заработать и на машину, и на жильё. И семью обеспечивать…

Отчего-то друга стало немного по-человечески жаль. Любит ли его эта кукла? Хотя, не важно. Николай прекрасно знал, как любит ее Сашка. Лишь бы выжил, друг. Лишь бы встал на ноги.

— От Сашки есть какие-то новости?

— Нет пока, жду звонка. Провели еще одну операцию, но результаты не знаю. Вы, пожалуйста, оставьте свой номер телефона, я буду держать вас в курсе. И так, вдруг что-то прояснится с телефоном.

— Я вот, написал уже, возьмите, — мужчина протянул аккуратно сложенную бумажку. — Здесь номера нашего начальства, мой, и еще одного нашего сотрудника, Олега Михайлова. Через него можно будет выйти на адвоката, который нам помогает. У него есть практически все материалы по делу. Вы просто имейте ввиду.

Яна схватила листочек, развернула дрожащими руками, пробежала по строчкам.

В голове отчетливо застучало:

"Адвокат… Материалы по делу…"

Куда же ты вляпался, Сашка?

— Ну, я пойду. Сане привет. Жду звонка. До свидания. Берегите себя и сына. Красивый мальчик.

Янка дернулась, но, к удивлению, боли, как раньше не ощутила.

Лешка, сын. Какое она имеет к этому отношение? Вряд ли Николаю не известно об их проблемах с детьми, за столько-то лет общения. Но почему-то он выделил это слово "СЫН"…

Яна кивнула, отбросив на потом эмоции и раздумья, проводила гостя за порог и, чтобы не упиваться своим дурным настроением, пошла ставить стирку с Сашкиными рабочими вещами.

79

Человек ко всему привыкает, смиряется с неизбежным, принимает то, что раньше казалось недопустимым.

Так и Яна, еще недавно смотревшая на нянечек свысока, считая их примитивными, лишенными целей, желания вырваться из обыденности и найти себе работу полегче, образование получить в конце концов, теперь сама оказалась на их месте. Но ни словом, ни даже намеком эти "простушки" ни разу не проявили ни грубости, ни косого взгляда на Яну. Приняли в свой дружный коллектив, помогали когда советом, когда делом. Постепенно втянулась и она. Даже оставалось время на обед и на вечерний чай.

Лешка, кажется, тоже привык, подружился с ребятами, вовсю помогал воспитателям. Его хвалили, Яна была рада.

Несмотря на сомнения, трудности, она поняла, что остаться работать здесь, в садике, было верным решением. Пусть на короткий срок, но выгадала она намного больше. На продукты практически не тратились. До садика и обратно добирались пешком, через парк. Заодно по утрам кормили лебедей на маленьком озере, а вечером, если оставались силы, то катались на огромных качелях.

Лешка договорился с соседями с первого этажа, чтобы оставлять возле их входной двери, спрятавшейся за перилами лестницы, свой новенький велосипед. Закреплял на него замок, ставил в край, аккуратно. Соседи, до этого не позволявшие никому занимать их пространство, обаятельному Лешке пошли навстречу. И теперь он мог кататься во дворе, не таская каждый раз велосипед на четвёртый этаж.

Вечерами были пазлы, раскраски, новый мягкий вспененный пластилин, из которого они вместе лепили забавных животных, потом легкий ужин и сон.

Яна перестала метаться в ночных кошмарах лишь после звонка врача. Тот успокоил, сказав что Сашка пришел в себя. На днях планируют его перевести в палату.

Поговорить пока с родными Саша не может, немного нарушена речь и голоса практически нет. Но это временно. Как только все восстановится, он непременно сам позвонит.

Янка ждала со страхом и нетерпением. Услышать бы голос любимого, убедиться, что жив, что все страшное позади. А дальше?

Впереди новая борьба, за нормальную полноценную жизнь. И что делать, где искать деньги? Еще и обвинения, предъявленные на работе… Куда все это их приведет? Страшно.

Приходилось учиться, искать информацию, разбираться в юридических вопросах.

И квартира, оформленная на Сашку, может быть продана только им, либо по доверенности. А для этого нужно хотя бы ехать к нему, приглашать нотариуса в больницу. Это просто огромные суммы, сейчас для Яны недоступные.

Есть надежда, что на первое время хватит тех денег, что соберут сотрудники в помощь Сашке. Но не стребуешь ведь с них, сколько нужно. А нужно немало. Проживание пациента с одним родственником в реабилитационном центре обойдётся около трехсот тысяч в месяц. Там и лечение, и физкультура, и массаж, и еще множество процедур на основе новейших разработок. Но месяц — это так мало…

Если не ехать самой, нужно нанимать сиделку для ухода за Сашкой в палате и доплачивать тренерам, чтобы таскали его обездвиженное тело с кресла до тренажоров и обратно. Хотя, так и так доплачивать, Яне самой не справиться.

И Вера? Когда она наконец-то выпишется? Прошел практически месяц, но она все лежит, все лечится…

Яна вздохнула, уронив голову на руки. Конечно, те деньги, что Сашка отдал на лечение Лешкиной матери, они бы его не спасли. Но хотя бы что-то. А теперь и их нет.