Научи меня убивать

«Не видать нам второго места. Эта игрушка малого того что выглядит угрожающе, а уж как до стрельбы дойдет, то дульного пламени из него как из огнемета». — Олег глянул на Веру. Та спряталась под своей шляпой, точно спит, с ремня на поясе свисает пустая, украшенная бахромой кобура, длиннющие ноги в джинсах в обтяжку отвлекают, не давая сосредоточиться. Третий участник финала сидел напротив Веры и делал вид, что раскладывает пасьянс из неполной колоды, и вроде как даже у него что-то там сходилось.

— Давай сворачиваться, — сквозь зубы пробормотал Олег, Толик вздохнул и ответил так же сдавленно:

— Самому надоело, видеть все это уже не могу. Никак не наиграются, как дети, ей-богу…

«Детишки» в зале орали и свистели, Диман растекся по барной стойке, полулежал на ней брюхом и не сводил с Толика глаз, держа наготове молоток для гонга. Толик обернулся, убедился, что кактусы благополучно колосятся на своих местах, поднял руки на уровень плеч, потом над головой, и нервы у Димана сдали. Молотком он вдарил по металлической тарелке так, что по галерее загуляло эхо, Вера рванулась с места, потеряла шляпу, подлетела к бочке, схватила «беретту», прицелилась, а первый шестаковский кактус между тем уже грянулся на пол. «Раз, два, три», — считал попадания оглохший Олег, глядя на серьезного, враз растерявшего вальяжность Шестакова. «Орел» смотрелся в его лапах дешевой китайской подделкой под благородную фирму, перелетал из руки в руку, из ствола полыхало рыжим и алым. Шестаков выстрелил с левой руки, выбил из рукоятки пистолета пустую обойму и вогнал новую, и все это за пару секунд, если не быстрее. «С линии прицеливания его выносит весьма серьезно плюс чрезмерная отдача и подброс сего девайса при выстреле…» — все мнимые и явные недостатки «орла» куда-то подевались. Шестаков откровенно развлекался, косил кактусы то по диагонали, то укладывал их параллельными рядами, но сносил самый дальний, переходя к первому от рубежа. Оставались всего две мишени, Шестаков шутя разделался с ними, ловко повернулся, прицелился… и опустил «орла». Главный кактус слева от него валялся на полу, и когда он там оказался, не заметил никто, кроме Толика, даже Олег этот момент проморгал, не говоря уж о третьем участнике финала. Мужики пялились то друг на друга, то на Верину «делянку», пустую и чистую.

— Не понял, — честно высказался Шестаков, — кто это его.

— Она! — Толик невоспитанно показал пальцем на бледную Веру. Та держала «беретту» обеими руками стволом вниз, смотрела на поверженные кактусы и улыбалась так, словно точно знала, что выйдет сейчас из завалов прекрасный принц и предложит ей руку и сердце. Прямо здесь, не отходя от кассы, вернее, от синей пластиковой бочки.

— Победитель сегодняшней «Western Night Shoot» определился! — заорал Толик, забрал у Веры пистолет, сорвал с себя шляпу и помахал ею в ответ на ор зрителей и облегченно выдохнувшего персонала. Все, слава тебе, отмучились на ближайшие полгода, теперь этот дурдом повторится зимой, но до нее еще далеко, почти как до Луны. Толика обуревали те же чувства, он раскланялся, водрузил свою шерифскую шляпу на голову Вере и галантно поцеловал девушке руку. Опомнился, кинулся к оторопевшему Шестакову и принялся поздравлять того с заслуженным вторым местом. Хлопнул по плечу третьего мужичка и потребовал громогласно, не забыв взглянуть на часы:

— Приз победителю вручит лично его учредитель господин Шестаков! Попросим! — и захлопал в ладоши.

Тот, надо отдать ему должное, поражение принял стоически, рожу не кривил, не хмурился, улыбался вполне естественно и даже похлопал, приветствуя Веру. Олег отошел в сторонку, чтобы не мешать ее триумфу, но глаз, разумеется, не сводил и поразился, как та изменилась в одно мгновение. От растерянности и неловкости и следа не осталось, откуда что взялось — осанка, походка такая, что в дрожь бросает, о профиль обрезаться можно, лицо — точно на эшафот идет или корону на себя примерить собирается.

Приз вынесли незамедлительно, это по традиции оказался последней модели навороченный ноутбук и традиционная же литровая бутылка дорогого алкоголя, а в данном случае чистокровного ирландского виски. Шестаков улыбнулся Вере и поклонился, причем проделал это довольно изящно, мелькнуло даже в голове подходящее случаю слово «куртуазно». И молвил, сладенько улыбаясь и оценивающе глядя на Веру:

— Не подумайте, что я с вами в поддавки играл, вы этот приз заслужили в честном поединке. Но я сам виноват, расслабился, не учел наличия у вас таких… способностей. Берите, это ваше.

Под аплодисменты и одобрительный свист из зала протянул призы Вере, а та, до этого застывшая, точно в анабиозе, отшатнулась от местного олигарха, как от чумного, положила «шерифскую» шляпу на бочку, развернулась и пошла прочь из галереи.

Вздох удивления и разочарования, недоуменная рожа местного олигарха, растерявшийся вконец Толик — все это Олег видел краем глаза. Обошел столпившихся у «сцены» и двинул следом за девушкой, гадая, что за муха ее только что укусила. Во-первых, ноутбук Шестаков от щедрот презентовал более чем приличный, во-вторых, в лице местного богатея Вера только что нажила себе если не врага, то уж точно недоброжелателя, и в-третьих, даром пропадал виски. А в спиртном Шестаков толк знал, никогда не жадничал и дешевое пойло победителям не подсовывал.

Вера сидела на диване в холле и смотрела на широченную плазму, где постоянно транслировался музыкальный канал. Но смотрела невнимательно, точно сквозь стену глядела, и не заметила подошедшего Олега, вздрогнула, как от удара, когда он легонько сжал ей плечи. Да, нервишки у нее неслабо расшалились, тут не успокоительное надо, а кое-что покрепче, посущественнее, и вообще стресс, даже положительный, лечится хорошо проверенным и старым как мир способом.

— Ты чего? — тихо спросил Олег. — Что случилось?

Вера молчала, точно не слышала или не понимала его слов, тогда Олег сел рядом, осторожно привлек девушку к себе, боднул ее лбом в висок.

— Ничего, — пробормотала Вера, но отстраниться и не пыталась, — устала.

— Еще бы, — согласился Олег, глядя, как расходятся посетители и участники турнира, высматривал в толпе Шестакова, но зря старался. Посмотрел еще, перевел взгляд на плазму, где появились две блондинки-очаровашки, вздохнул нарочито горестно:

— Ладно ноутбук, черт с ним, но вискарь-то могла бы взять. Хороший вискарик с родины, с островов… Ну, дело хозяйское. А вообще это надо отметить, я знаю место, оно еще работает. Не вижу повода не выпить. Поехали?

Он поднялся с дивана, протянул Вере руку и осекся: девушка смотрела на него совершенно больным, измученным взглядом, вид у нее был такой, точно Вера всю ночь ревела, причем до утра, не меньше. Вот сейчас бы вискарь-то и пригодился, или французский коньяк, например, прошлогодний трофей…

— Я не могу, — сказала Вера, — давай в другой раз.

Почему-то другого ответа Олег и не ждал, пожал плечами, точно отказ его нимало не расстроил, глянул на часы, прикидывая, а не поехать ли одному в это самое заведение и не посидеть ли там часика полтора вдумчиво и основательно. Если что — рядом имеется платная парковка, и номер телефона такси он хорошо помнит, все равно завтра еще один свободный денек, можно и отдохнуть. Да, так он сделает, скорее всего, а Вера доберется домой сама, навязываться он не будет. В другой так в другой, нам все равно.

— Как скажешь. Тогда пока. — Он отвернулся и направился к выходу из галереи, надеясь, что его последние слова прозвучали достаточно сухо и безразлично. Не в первый раз он от нее подобное слышит, и все к тому идет, что не в последний, всегда находится куча причин, чтобы перенести, отложить, вернуться к этому разговору позже. Да не больно-то и хотелось, честно говоря…

— Завтра, — услышал он, обернулся и увидел Веру. Она шла за ним и вымученно улыбалась, — если я сегодня выпью, то упаду и тебе придется тащить меня домой.

«Легко!» — едва не выпалил Олег, но сдержался как минимум до завтрашнего дня.

Завтра выехали, как ни странно, вовремя, но через четверть часа вляпались в затор, ползли в потоке, поминутно останавливались и на расстояние, что обычно пролетали за пятнадцать минут, потратили почти вдвое больше. Зато у закрытого уже лет десять кинотеатра пробка рассосалась по мановению полосатой палочки в руках меланхоличного дэпээсника, машины рванули вперед, Олег выехал в левый ряд и остановился на светофоре, глянул на часы. Седьмой час вечера, самое время для хороших посиделок, одно тревожит — свободного столика может не оказаться. Заведение, куда они путь держат, новое, но довольно популярное, и места лучше «бронировать» заранее. Хотя сейчас середина недели и вряд ли вечером народ кинется в ресторан, вот если пятница — тогда совсем другой разговор, очередь занимать надо накануне, иначе без шансов…