Научи меня

Снова раздается раскат грома, и у меня вырывается крик прежде, чем я успеваю его остановит. На этот раз огромный дом сотрясается. Риз оказывается на мне. Я оказываюсь на кровати и прижата к нему, прежде чем успеваю перевести дыхание.

— Хайди. — Рявкает он мое имя.

Я не уверена, кричит ли он на меня или убеждает себя, что это я, а не кто-то, кто вломился в его дом. Нет, я та странна девушка, которая прокралась в его комнату и стояла над его кроватью.

— Я испугалась, — спешу сказать я. Его крепкая хватка на моих запястьях ослабевает, но он не двигается.

Мое тело начинает реагировать на то, как мы расположены: он нависает надо мной, прижимая меня к кровати. Мои бедра широко раздвинуты, а он зажат меня ними. Я быстро осознаю, что не надела трусики под его футболку, и чувствую, как его возбужденный член прижимается к моему лону. Нас разделяет только тонкий слой его боксеров.

— Тебе не нужно ничего бояться, когда ты под моей крышей.

— Хорошо, — выдыхаю я, не уверенная смогу ли произнести сейчас еще что-нибудь. Все мое внимание сосредоточено на том, чтобы не приподнять бедра и не потереться о него.

— Ты мокрая. — Я зажмуриваю глаза, потому что так оно и есть. Я ничего не могу с собой поделать, и, наверное, намочила его боксеры, но я надеялась, что он этого не заметит. Он переносит часть своего веса на меня, и его член прижимается прямо к моему клитору. — Не можешь уснуть?

— Нет.

— Ты хочешь, чтобы я помог? — спрашивает он, опуская голову. Его губы скользят по моей шее, и теплая дрожь пробегает по моему телу. Мне нужно больше, и я трепещу от желания.

— Пожалуйста, — умоляю я.

— На этот раз здесь нет никого, кто мог бы меня остановить, да? — Я отрицательно качаю головой. Это должно пугать меня, но только еще больше заводит.

Он проводит зубами по моей шее, заставляя меня застонать, когда трется об меня своим твердым членом.

— Я мог бы протянуть руку, вытащить свой член и вонзиться прямо в тебя. Тогда между нами действительно ничего не будет.

— Риз. — Мои бедра дергаются, приглашая его сделать именно это. Я так растворяюсь в нем, что меня не волнует ничего, кроме того, что он прижимается ко мне.

— Я заставлю тебя забыть всех мужчин, которым ты позволяла играть с собой раньше, — рычит он мне в шею.

Я прикусываю нижнюю губу, чтобы ничего не взболтнуть. Он думает, что я сексуальная женщина, которая может работать в стриптиз-клубе. Он не знает всей правды о том, насколько я неопытна на самом деле.

Риз всегда старается быть хорошим человеком и поступать правильно. Но когда мы становимся такими, как сейчас, проявляется другая сторона. Мне нравится думать, что я заставляю его делать это, но потом я напоминаю себе, что он был в стриптиз-клубе. И все же я не хочу, чтобы он знал правду, потому что боюсь, что он отстранится и попытается поступить так, как, по его мнению, будет правильно.

— Я хочу только тебя. Пожалуйста, — снова умоляю я.

— Мне все равно, кто был первым. Теперь твоя киска моя, — заставляет он, прежде чем отпустить мое запястье и спуститься вниз по моему телу. Он задирает футболку, которая на мне надета, и прижимается губами к моей груди. — Ты вся моя.

У меня перехватывает дыхание. Я знаю, что это всего лишь горячие слова, чтобы подчеркнуть момент, но я позволяю себе погрузиться в фантазию о том, что принадлежу ему. Я стону, когда он втягивает мой сосок в рот, а его рука теребит другой.

— Скажи это. Скажи, что ты моя, — требует он.

— Я твоя, — говорю я, не задумываясь, когда мое тело и разум подчиняются ему.

— Такая хорошая девочка.

Он скользит ниже по моему телу, раздвигая мои ноги, насколько это возможно, чтобы освободить место для его широких плеч. Я невысокая, и у меня короткие ноги. То, как сильно он раскрывает меня, чтобы я подошла ему, почти причиняет боль, но это сладкое жжение только усиливает боль желания. Я уже так близко к краю, что все, что мне нужно, — это его прикосновения.

Он проводит носом по моему клитору, глубоко вдыхая.

— Моя, — рычит он, прежде чем его рот оказывается на мне. Я удивленно выкрикиваю его имя, пока он жадно наслаждается мной. Мой первый оргазм настигает меня быстро, когда его язык скользит по моему клитору и посасывает его, требуя каждую каплю. Но он на этом не останавливается. Один оргазм сменяется другим, и еще одним, прежде чем меня охватывает изнеможение.

Весь остальной мир забыт, когда он дает мне то, что обещал, и я засыпаю в его постели, молясь, чтобы все это не было сном.

Глава 12

Риз

Когда я скольжу двумя пальцами в ее мягкую щелку, она стонет, а затем ее глаза распахиваются. Они все еще сонные, когда утреннее солнце освещает ее обнаженное тело.

— Почему ты такая тугая? — спрашиваю я почти обвиняющим тоном, медленно вытаскивая пальцы и обводя вокруг ее входа.

— Ч-что? — Она несколько раз моргает, впервые пытаясь по-настоящему взглянуть на меня.

Я сижу на краю кровати, полностью одетый для работы, но выйти из комнаты, когда она здесь в таком виде, просто невозможно. После того, как я поедал ее киску, и она отключилась, я стянул с нее мою футболку и бросил на пол. Затем я снял с себя нижнее белье и уложил ее на себя, чтобы мы могли спать голыми.

Этим утром, когда я проснулся, мой член был у ее входа, будто она специально поместила его туда. Ее влажные половые губки целовали головку, и я знал, что все, что мне нужно сделать, это слегка подтолкнуть ее, чтобы полностью войти в нее. Я мог бы сделать это незадолго до того, как заставил себя встать с постели, но когда почувствовал, насколько она тугая, я остановился.

— Я спросил, почему ты такая тугая? — Чтобы подчеркнуть свои слова, я снова скольжу в нее двумя пальцами, и она хнычет. — Ты едва можешь принять их, как ты собираешься принять мой член?

Она с трудом сглатывает, но когда погружаю в нее пальцы, она запрокидывает голову и раздвигает ноги. Ее не терпится кончить, но я не хочу, чтобы она кончала. Еще нет. Я хочу, чтобы она была на грани безумия, как и я.

Мой галстук на шее с таким же успехом мог бы стать удавкой, учитывая то, что я чувствую рядом с ней. Ее сиськи полные и тяжелые, а твердые вершинки сосков торчат вверх и умоляют.

Когда я перестаю массировать ее точку G, ее глаза быстро открываются, и она начинает умолять.