Научи меня

– Лучше иди, - почти прорычал он.

Да, сказала себе Катя, лучше иди. Тяжело двигаться, когда телу внизу живота замирает и наполняется приятной истомой.

Надо было держаться от него подальше. Надо было. Но сейчас это уже неактуально.

– Катя, ты идешь?
– окликнул ее Кирилл, заставив вздрогнуть от неожиданности.

– Да, родной мой, иду.

Через пять минут они устраивались в ВИП-зале и ждали, когда пройдет реклама и начнется долгожданный мультфильм. Миша вышел, предупредив, что скоро вернется.

Отлично. По крайней мере, у нее есть время, чтобы успокоиться и прийти в себя.

Пока не погасили свет, Катя мельком осмотрела помещение. Здесь стояло несколько диванов, темно-красной или синей расцветки, на достаточно приличном расстоянии друг от друга. Длинные и с потрясающе удобной спинкой, на которую так и хотелось облокотиться. Чем девушка не преминула воспользоваться. И еле сдержала облегченный стон. Затекшие и напряженные мышцы напомнили о себе тягучей болью. Потерла затылок и поежилась.

Несмотря на достаточно прохладное время года, в помещении работал кондиционер. Катя пожалела, что оставила верхнюю одежду в гардеробе.

Свет погас, Кирилл на другом конце дивана возбужденно завозился, и Катя видела, как в темноте у него поблескивают глазки.

– А дядя Миша придет?
– на всякий случай уточнил ребенок.

– Придет. Смотри мультик.

Киря кивнул, успокоившись, и погрузился в красочные картинки.

Михаила не было долго, так что Катя даже волноваться начала. Наконец, его фигура высветилась в дверном проеме, и тут же скрылась из вида, когда закрыли дверь.

– А вот и я, - приглушенным шепотом сказал Миша, сгружая ей на руки большое ведро попкорна и стакан с колой.
– Очереди страшные. Я понять не могу - сюда все приходят кино смотреть или есть? Подвинься.

Катя послушно отползла. А на замечание об очередях ухмыльнулась, благо в темноте этого не видно.

– Уж кто бы говорил.

– А что я?
– деланно изумился шепотом.
– Я не себе. Кириллу взял. Кирилл, ты попкорн будешь?

Детское личико, освещаемое светом большого экрана, повернулось к ней, ожидая разрешения. Она виновато качнула головой. Кирилл не хуже нее знал вещи, которые из-за болезни не может есть. И относился к ним со смирением. Но всегда ждал ее запрета. Наверное, так ему легче было отказаться.

– Я не буду, - кротко ответил племянник и отвернулся.
– Мне нельзя.

Миша перевел вопросительной взгляд на нее.

– Почему? Кать, ничего такого, я просто угостить.

– Не в этом дело, - не в состоянии скрыть вину и горечь, выдохнула Катя.
– Ему нельзя не потому, что я запрещаю, а потому что у него...аллергия.

Последовала заметная пауза.

– Аллергия?

– Бронхиальная астма, - уточнила Катя, сцепив дрожащие пальцы в замок.
– Довольно давно.

Судя по всему, Михаил не знал точно, что это такое.

– Это...серьезно?

Мужчина поставил ведро с попкорном на стеклянный столик.

– Как тебе сказать...

– девушка передала ему колу и придвинулась ближе, чтобы Кирилл их не особо слышал.
– Любая болезнь серьезна. Бывают легкие формы, бывают не очень...У Кири...сначала была легкая астма, но с каждым годом его состояние ухудшается, и что будет дальше...

Неприятно было думать о том, что будет дальше. Не в этом случае. Кирилл - ее, и она не позволит чему-либо случиться. Но одна мысль, даже мелькнувшая на задворках сознания вызывала в ней липкий страх, желание закричать...и передернуться, чтобы отторгнуть ее от себя.

Заставила себя встряхнуться. Какого черта она рассказывает обо всем Мишке, загружая ненужными ему проблемами? Ну купил он этот попкорн, ну им нельзя. И бог с ним.

– В общем, - бодрым голосом закончила Катя, - не забивай себе голову. Мы просто сидим на диете.

– Ты тоже?

– Да. Мне кажется нечестным ограничивать ребенка, наедаясь самой. Хотя иногда...не сдерживаюсь. Очень-очень редко.

Миша ничего не ответил. Попкорн благополучно забыли, решив сосредоточиться на мультфильме. Но спроси Катю о том, что в нем было - не рассказала бы под дулом пистолета.

Минут через двадцать Миша устроил свою руку на спинке дивана и близко наклонился к ее щеке, задев чувствительную кожу губами.

– А что можно?

– Что можно?
– не поняла девушка.

– Ну, что ему можно? Пить, есть?

Неожиданный вопрос.

– Сок, - решив не уходить от ответа, сказала Катерина.
– Лучше яблочный.

Подольский кивнул, медленно убрал руку, скользнув кончиками пальцев по ее макушке, и снова вышел.

– Отдай ему, - мужчина протянул большую зеленую пачку Кате, кивком указав на малыша.

– Кирь, - позвала ребенка Катя. С первого раза ее не услышали.
– Кирилл!
– повысила она голос. Племянник повернул голову, не отрываясь от экрана.
– Держи сок.

Внимание наконец-то переключилось на нее. Сок быстро отобрали, попробовали и довольно забулькали.

– Миша, спасибо ва...то есть, тебе, - поправилась Катерина.
– Но не стоило, правда.

– Позволь мне решать, - ее неразборчивое бормотание мягко прервали, и тяжелая рука легка на плечо, согревая озябшее и продрогшее тело.
– Ты замерзла.

– Кондиционер, - с обвинением выдохнула девушка, сильно сжав колени, чтобы сдержать реакции собственного тела на властные прикосновения.

Они сидели в кромешной темноте, совершенно одни, не считая Кирилла, расположившегося на другом конце длинного дивана и увлеченно вперившегося в экран. Никого вокруг, голоса мультфильма давно превратились в непонятное рокотание, а все, на чем сосредоточилась девушка - твердое бедро, прижимающееся к ее ноге, шелест и шорох одежды при каждом касании и глубокое дыхание, поднимающее тонкие волосики на виске.