Научите меня стрелять

– Шалва, – постучав, позвала я. Сердце стучало так, что голос срывался.

– Кето.

Он открыл дверь, и я моментально оказалась в его огромных ручищах. Он внес меня в номер и продолжал держать, обхватив за талию.

– Что случился?

– Закрой дверь.

Шалва повиновался, выпустил меня, закрыл дверь, вернулся и опять прижал меня к груди.

– Я видела того человека, – отдышавшись, смогла сказать я.

– Какой человек, Кето?

– Человек, который был в машине, когда увозили Гошку. Это он, я его узнала.

Шалва отступил на шаг:

– Он тебя знает?

– Он меня видел. Как ты думаешь, мог он меня запомнить?

Шалва снова прижал меня к себе и высказал свое мнение:

– Тебя невозможно забыть, Кето, клянусь мамой.

Вынырнув из его рук, я спросила:

– Как ты думаешь, что теперь будет? Он меня ищет?

– Думаю, нам надо ехать домой. Ко мне домой, – уточнил Шалва.

Момент был подходящий, и я решилась:

– Нет, Шалва, не обижайся, я не поеду к тебе. Мне надо к себе домой. И еще мне надо позвонить Мишке.

Проскользнув мимо винодела, я пошарила в сумке, нашла телефон, набрала номер.

Очевидно, звонила я не вовремя, потому что Мишка не отвечал. Я пощелкала кнопками, набрала Элеонору, но она тоже не ответила. Им было не до меня. А кому, кроме этого типа в дорогом костюме, теперь до меня, не считая Шалвы? Шалва в это время наливал вино:

– Он тебя сейчас видел?

– Нет, не успел.

– Завтра, если ты не согласен уехать со мной, уезжай к себе домой, – путая как обычно женский и мужской род, посоветовал он, – здесь оставаться не надо.

Шалва подал мне фужер с вином и дольку апельсина. Я выпила, положила в рот апельсин и спросила:

– Ты поможешь мне завтра выехать из гостиницы?

– Кето, конечно, помогу.

В его голосе было столько нежности, что я разревелась.

– Вах, что такое? Зачем плакать? Все будет хорошо, я с тобой, – уговаривал Шалва.

– Как ты меня защитишь? У нас даже пистолета нет!

– Как нет, а это что?

И Шалва Гургенович извлек из кармана пиджака, накинутого на стул, пистолет.

– Как это? – опешила я. – Разве ты его не отдал Мишке?

– Зачем отдал? Никто не просил. Было два, один я взял себе.

– Точно.

Я потянулась к оружию, Шалва шлепнул меня по руке:

– Женщина, не трогай! Это только мужчине можно.

– А Эля умеет стрелять, – с завистью вспомнила я, – надо мне тоже научиться, а то жизнь такая непредсказуемая стала.

– Вах, что такое говоришь? У тебя есть мужчина.

Я не стала уточнять, кого имеет в виду Шалва, себя или Егорова. Я думала о другом.

Черт меня дернул тогда сунуться в машину к этому Денису! Что теперь делать? Еще этот Прясников ходит как тень вокруг нас с Матюшиной. Надо уезжать. Дома хоть Пашка, а здесь кто? Шалва? Какой из Шалвы защитник? Нам никакое оружие не поможет.

«Вдруг этого Дениса Олеговича не поймают, и он найдет меня?» – пришло мне вдруг в голову. Где мне тогда спасаться? В тюрьме? Лучше его туда отправить.

Мозг тут же выдал инструкцию: надо помочь ему там оказаться. Для этого надо узнать, кто он и откуда.

– Шалва, у тебя есть что-нибудь покушать? – спросила я. – У меня аппетит разыгрался от переживаний.

– Нет, Кето, что ты хочешь? Скажи, я принесу.

– Придумай что-нибудь.

– Хорошо, Кето, я придумаю.

Он оделся и предупредил:

– Никому не открывай. Я постучу так. – Шалва показал: точка, тире, точка.

Я кивнула, выказывая полное понимание ситуации. Шаги Шалвы затихли в конце коридора, я слышала, как подъехал лифт. Как только лифт снова пришел в движение, я пулей выскочила из номера и по лестнице побежала на первый этаж, к стойке администратора.

– Девушка, – молитвенно сложив ладони, обратилась я к администратору. Даме было хорошо за сорок. – У вас полчаса назад остановился респектабельный мужчина в дорогом костюме. Мне показалось, это мой земляк. Это Денис Олегович?

Девушка многозначительно молчала, оценивая мои возможности. Я неуловимым движением сунула за конторку сто долларов.

– Да, – смахнув куда-то купюру, она склонилась над журналом, – Дуйков Денис Олегович.

– Откуда Денис Олегович пожаловал?

– Из Северной Осетии.

– Спасибо.

Не помню, когда я так бегала последний раз.

Когда Шалва Гургенович постучал условным стуком, я открыла своему защитнику дверь, будто никуда не отлучалась. Шалва принес очищенные грецкие орехи, сыр, маслины, зелень, лаваш и вино.

– Вах, – выдохнула я, когда распробовала непередаваемое сочетание всех этих продуктов, – как вкусно!

– Я хотел сделать тебе вкусно, – польщенный моей высокой оценкой, сказал Шалва.

– У тебя получилось, – с благодарной улыбкой призналась я.

– Я люблю тебя.

«Господи, ну почему Егоров ни разу не сказал мне ничего подобного?» – с тоской подумала я.

На глаза навернулись слезы, Шалва вскочил, подал мне салфетку и стал ходить по гостиничному номеру туда-сюда, туда-сюда.

Наконец он остановился напротив меня:

– Я тебя обидел, Кето?

– Напугал.

Шалва заглянул в глаза:

– Ты меня боишься?

– Да, – кивнула я, – боюсь. Ты такой стремительный. Ты совсем не умеешь ждать.

– Я умею ждать, просто не хочу. Глупо ждать в мои годы.

– А я так быстро не могу. Мне нужно время.

В номер неожиданно постучали. Я замерла с открытым ртом. Шалва подошел к двери:

– Кто там?

– Дежурная. У вас телефон отключен, вам дозвониться не может капитан милиции Белый. Просил узнать, у вас все в порядке?

Шалва щелкнул замком:

– Да, все в порядке. Спасибо.

Он вернулся ко мне и стал покрывать поцелуями мою кисть. От него исходил тонкий аромат свежескошенной травы. Голова Шалвы поднималась все выше, наши губы встретились.