Навь. Книга 2

Я смущенно шмыгнул носом. Ну конечно это отчасти так, а отчасти я все-таки делал некоторые вещи с умыслом, как например последний безумный с точки зрения профессионала штурм квартиры. Правильно папА дал мне леща, ситуация могла закончиться и по-другому, но мне просто важно было показать себя в глазах графини.

— В общем, давай забудем старую возникшую между нами неприязнь и начнем с чистого листа? Конечно, сыном я тебя считать не смогу, но и вражды между нами больше не хочу. Это пойдет на пользу нашей семье и в дальнейшем роду Драбицыных.

— Я согласен, — осторожно ответил я. Ну в данном случае это будет трудновато, но попробуем. Однако буду держать ухо востро, черт ее знает, как у нее настроение повернется. Пока вроде говорит искренне, все маркеры лица и тела это подтверждают. — Давайте попробуем.

— Ну и хорошо, — графиня остановилась на выходе из комнаты. — Пойдем обедать, а то ты со своими сухомятками раньше времени жедудок загубишь.

— С удовольствием! — вот это уже прогресс. Да и затрахался я постоянно есть в своей норе, как собака в будке. Если все пройдет удачно… Да, это не мои родители, я здесь скорее на положении приемного сына. Но хотя бы доля — нет, не любви, взаимного уважения и приятия — не помешает. С графом у нас вроде хорошие отношения, почти сыновние, раз он мне даже леща дал, а это хороший признак. Теперь хотя бы наладились отношения с графиней, и можно считать отношения в семье восстановленными — все-таки я ее член, и отношение ко мне влияют на все семейные дела. Сложная материя это все!

— Господин Кресислав, как вы можете прокомментировать массовые случаи помешательства и суицида, в которых обвиняют вас? — оператор дал лицо волхва крупным планом.

Все пошло отлично, просто замечательно. Все просто помешались на слухе о том, что у волхва есть методика обретения вечной жизни путем переселения душ. Экспериментировали все — от Святого Престола до состоятельных богачей, которым было уже пора к земле привыкать, но как-то этого делать не хотелось.

Несвященное писание ересиарха прежде всего следовало бы прочесть психиатрам — такое изложение маниакального бреда было бы шедевром для практикующих эскулапов, в современное время клиента бы заперли в дурку на веки вечные, накачивая психотропами, чтобы он был тихим, смирным и довольно пускал слюни от удовольствия. Но в средние века не было ни дурок, ни галоперидола с аминазином, а подкреплялось все религиозным фанатизмом и слепую веру во всякую чушь. Поэтому его талмуд был наполнен обрывками неправильно истолкованного священного писания пополам с собственным бредом — наверняка ересиарх еще и грибочками закидывался. Но слухи о том, что это практическое руководство по переселению душ захлестнули сеть, и как всегда нашлось огромное количество гребанутых на всю голову «икспердов», которые забили профессиональных психиатров — ну это как всегда, пациент в состоянии обострения злобен и агрессивен, а в электронном виде особенно, сеть можно считать филиалом психушки, этакая «дурка онлайн».

Ну и соответственно, народ принялся экспериментировать на свою богом гребнутую репу. И понеслось — книга взорвала на некоторое время сеть, а за оригинал Кресиславу предлагали совершенно неприличные деньги.

— Ну а как можно относиться к сказкам? Это старый манускрипт психически ненормального человека, сектанта, пособие для судебной психиатрии. Такими же я считаю тех, кто принял это за чистую монету и руководство к действию.

— Когда вы опубликовали скан этой книги, вы пытались добиться какой-то цели?

— Милочка, — Кресислав покачал ногой, сидя в позе «четверки» — я просто опубликовал ценный труд, хранившийся в моей библиотеке, ценный для историков, религиоведов и частично для психиатров. Для исследования и изучения. Вы же не будете отрицать что «Молот ведьм» и «Сатанинская библия» всего лишь навсего представляют собой исторические труды, которые интересны лишь узкому кругу? И никто не заставляет выполнять описанные там ритуалы? Так и здесь, данная книга дает пищу исследователям ереси.

— Но вы же не принадлежите к лону… — журналистка профессионально выпучила свои рыбьи глаза.

— Да, не принадлежу. Я волхв, и мои верования — это мое право. Мы не делали и не делаем ничего предосудительного, поэтому давайте не пытаться посеять религиозную вражду, тем более в прямом эфире, — оборвал ее Кресислав. — Но могу вас заверить, что мы также отрицательно относимся к тем людям, которые пытаются исказить саму суть канонической религии, какой бы она не была. Так что ересиарх для православных и наш враг тоже. Мы не принадлежим к противникам веры и всегда готовы оказать любую помощь любому верующему, буде он к нам обратится.

— Что бы вы хотели сказать нашим зрителям?

— Чтобы они помнили, что частица бога есть во всех. Бог есть свет, добро и любовь. И человек может либо раздуть в себе этот огонь и нести божественное, либо затоптать его и получить уголь, черный, как его душа. Выбор всегда за человеком, подняться ввысь или опуститься в бездну, откуда нет возврата. И если человек отринул бога и примкнул к силам тьмы, то тьма будет у него всегда, и здесь, и там. Поэтому делайте свой выбор, но не ошибитесь.

— Спасибо вам, Кресислав. С вами была программа «О самом главном» имперского Российского телевидения, и я, Марина Калинова.

— Ловко, — граф выключил телевизор.

— А то, — Козьма, сидевший в кабинете графа, развалился в кресле. — Надо же выпутываться из данной ситуации.

— Если бы они знали, что данный метод существует на самом деле и работает…

— Они похоже об этом знают, — сказал Козьма. — Никого не обманешь подобными публичными заявлениями. По крайней мере тех, кто действительно в теме. Некоторые случаи-то объяснить невозможно. Особенно те, которые были пару сотен лет назад.

— Что вы имеете в виду?

— В мое отрочество, еще до того, как я стал волхвом, появился такой вселенец. Балакал по-старославянски, волшбу творил, на попов как на отродье нави смотрел. Заодно рассказывал нам о своем мире, который развивался совсем по-другому. Там Русь христианство не приняла, а наоборот порубила посланников Византии и покидала их в Днепр, а не наоборот.

— Интересно, — хмыкнул граф.

— Очень. Русь стала непобедимой державой, подмяла под себя пол-мира. Естественно, никаких церквей, христианство они изничтожили почти под корень. История пошла по другому пути.

— Что-то с трудом верится в подобное.

— А ты думаешь, откуда Кресислав это умеет? Тот пришелец научил, успокойся, это не волхв, — усмехнулся Козьма. — Тот сам ушел в наш мир после физической смерти там. Хочу, говорит, Русь и веру русскую возродить. Очень сильный волхв был.

— Возродил?

— Не успел, — вздохнул Козьма. — Не учел он тогдашнюю власть церкви и попал им в лапы. И смерть они ему устроили лютую, как делали паписты — сожгли на костре в одном из монастырей. Не успели мы его вытащить. Хорошо, что то, что умел — нам передал, почему мы и смогли сохранить общину. И меня учил.

— Не знал. Даже и не слышал.

— Сам же любишь цитировать Екклезиаста про знания и печали, — подмигнул Козьма. Так что не отстанут. Святой Престол так просто не отступается, носом рыть будут. Только если бы они знали, то, что нароют — самим бы не понравилось. Душа может перейти в другой сосуд только один раз. И то сосуд должен быть свободен, как в вашем случае. Если нет — тоже возможно, но тогда это дело противно богам, неупокоенная душа, насильно извергнутая из своего тела может многое натворить.