Наваждение Монгола

Быстрое движение головой, и он ловит мои пальчики губами, чуть прикусывает и отпускает.

– Обещаю, что скоро я расскажу тебе эту сказку перед сном, после того как испробую всю тебя.

Смотрю на него и слышу жаркое обещание, сжимаю коленки, потому что воображение рисует картинки моего падения в руках горячего восточного мужчины.

– Иди домой, Алаайа. Там ты в безопасности. Под охраной, которую я удвою.

– А ты?

Спрашиваю с беспокойством. Не хочу его отпускать. Смутное чувство тревоги поднимается и не дает продохнуть.

– У меня нарисовались дела. Нужно завершить.

И нечто зловещее в его взгляде. Опять меняется. Киваю и выхожу из его машины, не хочу прощаться, не хочу задавать больше вопросов.

Не хочу влезать в эти игры власть имущих. Айдаров редкостная тварь и Монгол не будет моим, пока не рассчитается по своими долгам.

Перебираю ногами и слышу хлопок за спиной. Не успеваю сориентироваться, как разворачивает меня к себе и обнимает крепко.

– Не хочу тебя терять, Алаайа, не могу. Казалось, что любил давно, но мне сердце вырвали, душу вывернули. Однажды я расскажу тебе все. Если захочешь. Но ты… Ты для меня стала всем. Не думал, что когда-нибудь буду ощущать то, что сейчас. Оказывается, человек может стать кислородом. Ты ушла, а я стал задыхаться…

– Я люблю тебя, Монгол… - отвечаю на его признание чистую правду, – и я знаю, что именно ты помог Матвею, не сказал мне этого, отпустил, а сам сделал для меня все…

То, что он совершил, это даже больше, чем признание в любви. Я уже достаточно знаю этого мужчину, чтобы понять все без слов.

– Я хочу быть твоей, просто, вернись ко мне…

Проговариваю, глотая слезы, и чувствую его жаркий поцелуй- обещание.

– Я всегда, с самого детства думала, что не нужна… Была сама по себе, на вторых ролях и впервые полюбив, думала, что столкнулась с той же участью, а сейчас… сейчас… все иначе.

Еще одно откровение взамен на его правду.

Не нравятся ему мои слова, прищуривается.

– Ты единственная, Алаайа. Нет никого кроме тебя. А сейчас возвращайся в домой.

Просто киваю и ухожу.

Нам нужно о многом поговорить. Столько рассказать, но главное то, что впервые в жизни, я ощущаю себя полноценной.

Той, кем являюсь. Собой. И не смотря на весь ужас, который творится вокруг, я улыбаюсь, оставляя мужчину за спиной, поворачиваю за угол и иду к дому, оглушенная своим счастьем, не замечаю ничего вокруг.

Поднимаю свои руки и принюхиваюсь. Кажется, что кончики пальцев сохранили аромат моего любимого.

Мерещится, что я улавливаю нотки сандала и амбры, на пополам с восточными пряностями. Дыхание перехватывает. Я запоминаю вкус его невыносимо сладких губ, ласки и слова, которые Монгол сказал.

– Единственная… Я для него единственная…

Повторяю заветные слова как залог его намерений, как знание и улыбаюсь…

Подхожу к дому. Берусь за ручку, открываю дверь, а затем меня оглушает.

Словно свет выключают, чернота и резкая боль в висках нападают неожиданно. Теряю сознание. И дальше провал.

Глава 34

Монгол

План. Реализация. Успех.

Против Айдарова выдвинуто обвинение в хищении в крупном размере.

Есть у шакала такой грешок, нал на квартирах держать. Барыга хапает столько, что для налички левые хаты держит.

Портрет честного чиновника рушится и из всех утюгов идут новости.

Облава, вскрытие дверей и репортажи один за другим, что нынче у чиновников взятки тоннами по сумкам лежат. Причем тонна – не аллегория. Там реальный вес.

И мне бы испытать чувство триумфа из-за того, что враг летит в пропасть со всей стремительностью, но долгожданная месть не приносит удовлетворения.

Пусто. Штиль. Айдаров отвечает по счетам.

Я хочу чтобы он прошел через весь круг ада, на который однажды обрек меня.

Сидя у себя в кабинете, просматриваю отчеты и открываю входящее сообщение. Улыбаюсь, когда вижу видео отчет.

Ярослава хорошая девушка. Прилежная. Я знаю ее расписание, наблюдаю, как учится, как встречается с друзьями и как самоотверженно ухаживает за братом.

Просматриваю кадры из реабилитационного центра, в котором Матвей учится двигаться.

Пацан на специальном тренажере, мордашка сосредоточенная, брови нахмурил, сам проводами и датчиками обмотан, но вид упрямый. Держась за поручни, делает свои первые шаги.

Крепкий малый, профессор Цукерберг перед отлетом в Штаты отчитался по лечению и сказал, что Матвей имеет характер.

Иногда все не только в руках врачей, а есть еще и стремление пациента, и этот упертый паренек имеет все шансы быть абсолютно здоровым.

И я знаю в кого он такой непробиваемый, улыбаюсь шире, когда на видео Ярослава вместо медсестры помогает брату преодолевать барьер.

Нажимаю на “стоп”, когда девочка поворачивается лицом к скрытой камере. Удар пальца по клаве и увеличиваю на весь экран.

Никогда не видел, чтобы она так улыбалась. Глаза блестят. Чистое незамутненное счастье.

Пара кликов и подаюсь вперед в кресле. Интересные кадры идут. Кулаки сжимаются, когда фиксирую как к Ярославе подкатывает мажористое чмо.

Вижу, как подонок не дает пройти и у меня пальцы хрустят.

Охране был отдан приказ не отсвечивать, если ситуация станет опасной для жизни и здоровья, они вмешаются, но все равно…

Вскидываю бровь, когда замечаю, как Лекс оказывается позади Ярославы и отточенным движением ломает пацану нос, забирает Ярославу и довозит ее домой. В целостности и сохранности.

Беру телефон и набираю номер.

– Брат, ты что-то запоздал со звонком, - без приветствия слышу наглый голос Ставра.

– Нарываешься, Лекс.

– Ну раз ты из себя строишь героя, я предпочту побыть плохим парнем.

Беседа на грани фола. По-другому у нас с этим засранцем не получается.

– Засеку тебя рядом с моей женщиной еще раз…

Прерывает уже серьезно:

– Я рад, что ты сделал выбор, Монгол.

Пауза. И даже без слов мы понимаем друг друга. Есть у меня в жизни несколько мужиков, которым могу спину подставить, зная, что прикроют.