Наваждение Монгола
Шрифт:
– Здравствуйте. Мне нужна Ярослава Голицына.
Все еще в своих мыслях, и не сразу реагирую на слова курьера.
– Ярослава Голицына, – повторяет щупленький мужчина в комбинезоне.
– Это я, – отвечаю почему-то с опаской.
– Распишитесь, прошу.
Чиркаю ручкой и принимаю увесистый букет из рук парня. Все еще в каком-то тормознутом состоянии рассматриваю огромный букет пионов.
Мои любимые цветы, которые я возненавидела в день своей ненавистной свадьбы с Айдаровым.
Мысли о бывшем женихе заставляют пальцы заледенеть.
Я
Замечаю в глубине белоснежных бутонов спрятанный алый конверт.
Сердце рвано ударяет о ребра, стоит подумать, что эти цветы мог прислать Монгол. Ладошки потеют, но я отметаю эту мысль.
Не похоже на варвара. Даже в голове не укладывается, что после того, как прогнал, послал бы мне цветы.
Гун может взвалить на плечо и украсть, а раз я до сих пор в своем доме, то таких планов на мой счет у него нет. Он отпустил меня, избавил от проклятого жениха и упрятал его за решетку. Мне бы быть благодарной Монголу, но я его ненавижу.
Потому что люблю.
Отметаю свои мысли, и чтобы не мучится в догадках, выхватываю карточку. Пальцы не удерживают букета в руках.
Он падает на пол, рассыпаясь переломанным ворохом стеблей, а я смотрю на послание, валяющееся у моих ног, как на ядовитую тварь…
Только инициалы. Две заглавные буквы, разделенные точками.
Так подписывается только один человек и такое послание в цветах я уже получала, когда этот ненавистный жених решил сделать меня своей.
“М. А.”
Всего лишь инициалы. Только две буквы, но этого достаточно, чтобы понять, что про неудавшуюся невесту не забыли и мою семью в покое не оставили.
Я замираю. Стою так, может, полчаса, а может, и час. Погружаюсь в полный шок.
Пока вдруг не раздается настойчивое пиликанье в кармане штанов.
Оповещение о входящем смс.
Достаю гаджет, как в тумане читаю сообщение от неизвестного абонента и с каждой прочитанной строчкой кто-то словно незримой леской перетягивает горло, вспарывая до крови. Душит.
Кошмар не закончился, он продолжается, становится беспросветным…
Мне нужно на воздух. Нужно дышать. Мечусь по коридору в поисках спасения.
Его нет.
Беру пальто. На автомате накидываю на плечи. Хочу выйти из дома. Мне воздуха не хватает.
– Цветы от Мурата?
Голос сестры раздается словно не из-за спины, а из другой реальности. Поворачиваюсь и вижу, как она подходит и поднимает карточку с пола.
Смотрит внимательно и сминает в кулаке, проговаривает с надрывом, обвиняет:
– Он не забыл тебя!
– Нет… – сипом.
– Стоило ожидать… Таких, как Мурат, не сломить, он человек огромных связей и возможностей. А ты дура! – рявкает в сердцах Настасья. – Неблагодарная к тому же! Он для нас все сделал! Матвею организовал лечение!
– Настасья, очнись! Ему помог фонд!
– Думаешь, мы были нужны какому-то зарубежному
фонду?! – смеется громко, нервно. – Как бы не так! Тут связи нужны, влияние, чтобы из-за рубежа специалистов привезти, чтобы именитый профессор лично приехал в Москву и наблюдал за каким-то ребенком, которому фонд помощи помог?! Ты веришь в это?!– Прекрати! – машу головой, не верю, что Мурат мог помочь.
– Ты идиотка! Бросила жениха, удрала с любовником, а он слово данное выполнил. Я знаю! Я уверена, только человек с возможностями Мурата, несмотря на твой омерзительный поступок, мог сдержать слово!
– Настасья, хватит! – кричу уже, сжимая телефон в руке, а мне пальцы до сих пор жжет от того, что прочитала там, от той грязи, которой меня облили.
– Не мог этот монстр доброе дело совершить! Не мог! Слышишь?!
Кричу уже и Настасья подается ко мне, словно подраться хочет, как в далеком детстве, когда мы куклу не поделили. Вернее, она захотела мою, ту самую, которую мама подарила незадолго до того, как слегла.
Я бережно хранила эту игрушку как память, не трогала даже, из коробки не вынимала, пылинки сдувала, пока однажды не вошла в свою комнату и не увидела растерзанную упаковку, валяющуюся на ковре, а рядом… рядом Настасья играла с моей распакованной куклой.
Тогда впервые у меня перед глазами черной пеленой все пронеслось, дальше помню только урывками: орущая Настя, мачеха и нянька. Оказывается, меня пытались отодрать меня от сестры, на которую я напала.
Только звонкий шлепок по щеке привел в чувство.
Вот так и сейчас у меня перед глазами темнеет и я буквально готова вцепиться в Анастасию. Делаю шаг, второй и равняюсь с сестрой.
– Не продолжай больше. Уймись.
– Иначе что?!
– Рот закрой и не заставляй затыкать тебя.
Глаза у нее наполняются слезами.
– Ты недостойна его!
Присматриваюсь к сводной сестре. Ее лицо искажено гримасой негодования. В ней обида живет, а я не могу понять, чему именно она завидует, почему ревнует.
– Что в тебе такого, что даже сейчас он не прекращает свои знаки внимания?! Ты предала его! Пренебрегла! А он тебе… тебе цветы шлет, а на меня смотрел, как на грязь! Словно я пятно на его начищенных глянцевых туфлях!
Подрывается ко мне и ловит за пальто.
– Ты ведь уже не девственница! И все равно. Он тебя выбирает! Не меня! Мы же теперь одинаковые. Обе мужиков знали, а Мурат тебе цветы присылает…
– Что ты такое говоришь?!
– Отец умолял помочь найти тебя! И знаешь, что было?! Мурат его чуть с лестницы не спустил. Кричал, что ты порченая! Я думала, Айдаров за тебя всех нас убьет… Его только миллиардер тот утихомирить смог.
– Какой миллиардер? – цепляюсь за слова сестры. Настасья сейчас не контролирует себя и проговаривается.
– Ставров! Только к нему Айдаров прислушался. Он сказал, что не простит тебя, и что в итоге?! Он все равно тебе цветы посылает! Любит! А ведь ты его ненавидишь, а я… я…