Наваждение

— Мистер Джадж просил прочитать сразу и дать ответ?

— Полагаю, он надеется на ответ. Не надо так на меня смотреть, дорогая, — я отвернусь.

Изабелла все еще вертела конверт.

— С вами, я думаю, он не обсуждал это дело?

— Странный вопрос! — голос вдовы оставался мягким, а глаза сделались жесткими и дерзкими. — Боюсь, пока еще мы не в столь доверительных отношениях.

— Ну, я не знаю…

Решившись, Изабелла распечатала конверт. Вдова учтиво опустила взгляд, слегка приподняла кромку юбки и с минуту смотрела на нее; затем отпустила, достала из сумочки маленькое зеркальце в серебряной оправе и начала дотошно исследовать свое лицо.

Кроме письма, в конверте находился маленький бумажный пакетик. Изабелла сначала открыла его. Шпилька. В полном изумлении Изабелла уставилась на нее, потом — пока не заметила вдова — быстро сунула в конверт. Само письмо, написанное четким почерком, было следующего содержания:

Дорогая мисс Ломент!

Сегодня я неважно себя чувствую, поэтому извините, не смог прийти. Миссис Р. любезно согласилась поехать в Брайтон и передать вам письмо. В конверте — маленькое приложение. Вы догадываетесь, где я это нашел. Оттуда же принес кое-какие записи, но вынужден сообщить: поскольку они касались исключительно моих личных чувств, я взял на себя смелость их уничтожить. Боюсь, ваша гипотеза верна. Если вы опознаете прилагаемый к письму предмет, это послужит убедительным тому доказательством.

Сдается, нам необходимо завтра (в четверг) отправиться туда вместе. Миссис Р. готова сделать одолжение и сопровождать нас, поэтому, если вы не против моего предложения, можете обговорить с ней все детали. О нашем деле она ничего не знает. Разумеется, у меня нет никакого права просить вас приехать: если бы дело касалось только меня, никогда не решился бы просить вас пойти на такой риск. Коль скоро мне известно, до какой степени вы обеспокоены ситуацией, почитаю благоразумным предоставить вам возможность выбора, оставив на ваше усмотрение, воспользоваться ею или нет. Если завтра вы заняты, быть может, назовете миссис Р. другой день?

Надо полагать, вы прекрасно понимаете: письмо необходимо уничтожить, и чем раньше, тем лучше.

Ваш Г. Д.

Изабелла дважды прочитала послание, затем задумчиво убрала в конверт и сунула в сумочку.

— Благодарю вас, миссис Ричборо!

Вдова, поправлявшая вуаль, быстро обернулась и, театрально улыбаясь, спросила:

— Все в порядке, дорогая?

— Что касается продажи дома — да. Мистер Джадж предлагает завтра нам вместе поехать в Ранхилл…

— Соглашайтесь, дорогая! Страшно хочу увидеть поместье.

— Почему?

— Обожаю старинные фамильные дома. Сама не знаю почему. У меня недурные медиумические способности, — возможно, поэтому.

— Если вы так рветесь туда, могли бы обойтись и без меня.

Миссис Ричборо перестала улыбаться.

— Могла бы, будь я знакома с другой дамой. К несчастью, здесь у меня никаких знакомых — я с севера.

— Ну а в отеле?

— Представьте, я так трудно схожусь с людьми… Почему же вы не хотите поехать? Вас что-то пугает?

— Вы, разумеется, не в курсе, но я была там уже три раза. Мой энтузиазм исчерпался… Пожалуй, не поеду, благодарю вас!

— Вот уж не ожидала. Девушки обычно рады как-то развеяться.

— Единственное удовольствие в поездке — возможность насладиться вашим обществом, миссис Ричборо. Это, конечно, весьма притягательный стимул.

— Не иронизируйте, дорогая. Давайте взглянем иначе: допустим, вы в самом деле не хотите поехать, а почему бы не доставить удовольствие мистеру Джаджу? Он так горд своим домом и так радуется — совсем по-детски, — когда может показать его своим друзьям. Не представляю почему, но он очень доверяет моему художественному вкусу, поэтому я обещала честно, без утайки высказать свое мнение о поместье… А теперь наши планы рушатся, и все из-за того, что вы боитесь обременить себя такой малостью.

Изабелла засмеялась.

— Короче говоря, меня приглашают исключительно в качестве сопровождающей вас особы.

Вдова тоже засмеялась — настолько энергично, что выражение ее длинного, бледного лица стало весьма странным.

— Ну не абсурд ли — молодая незамужняя леди и в роли сопровождающей особы для опытной и знающей жизнь вдовы? Один лишь, дорогая, небольшой нюанс: две женщины могут совершенно спокойно отправиться туда, куда одной не совсем прилично. Впрочем, репутацией рискую я… будучи самой юной и невинной из нас двоих… Ну как, решились?

— Пока в сомнениях, миссис Ричборо. О ком вы все-таки больше хлопочете — о себе или о мистере Джадже?

— О нем — мне его очень жаль, он так одинок. Потерял жену, нет друзей, с кем он мог бы поговорить, живет в гостинице на побережье, где постояльцы сменяются каждый день. Мы, женщины, просто обязаны помочь ему, развлечь… Понятно, для девушки вашего возраста он не очень-то подходящий компаньон, но согласись вы, добрая самаритянка, поехать, я торжественно обещаю всенепременно избавить вас от его занудных бесед.

— О, вот в этом я ничуть не сомневаюсь.

— Значит, согласны?

— Нет, не поеду, — сухо отрезала Изабелла.

— Н-да, ничего не поделаешь, доброта отнюдь не в числе ваших достоинств!.. Не поделитесь ли, чем вызвано ваше нежелание ехать? Ведь придется же как-то объяснить ваш отказ.

— Передайте мистеру Джаджу — мне просто неинтересно. Он поймет. И вообще, я не намерена разъезжать по Англии с незнакомыми людьми. Мне это не нравится, не понравится и моим друзьям… Спасибо, что потрудились приехать сюда, миссис Ричборо! У вас все? — Изабелла собралась было подняться и уйти…

— Одну минуту, дорогая… Если вы не желаете ехать, не захочет ли ваша тетя? Ведь она ведет переговоры насчет дома. Мистер Джадж, естественно, приедет за ней на автомобиле.

— Опасаюсь, даже прискачи он верхом, не произведет должного впечатления. Тетя очень тяжела на подъем.

— А почему бы не попытаться? Зайду, пожалуй, с вами в отель… надо полагать, сейчас она там?

— По-видимому, там, только пожелает ли она встретиться с вами — не уверена. Тетя в последнее время почти уже не интересуется поместьем Ранхилл, а упоминать в ее присутствии даже имя мистера Джаджа все равно, что размахивать красной тряпкой перед быком… Она убеждена, что мистер Джадж повел себя в этой истории неучтиво — вот почему вместо нее переговоры приходится вести мне.

— Попытаться, однако, не помешает. Все-таки загляну к ней по пути на станцию. Отель «Гонди», говорите? По-моему, я когда-то останавливалась там.

— В упрямстве вам не откажешь, — раздраженно улыбаясь, сказала Изабелла. — Попытайтесь, коль скоро на что-то рассчитываете. Прошу лишь не упоминать моего имени — настоятельно требую этого.

В глазах вдовы на мгновение вспыхнули зловещие огоньки.

— О, если удастся этого избежать, само собой, дорогая. Во всяком случае, о письме ничего не скажу — обещаю.

— А, начинаю понимать!

— У меня нет другого выхода. Мы не стали друзьями, зачем же мне выгораживать вас? Будьте благоразумны!

— Нет, я не поеду… Не понимаю, почему вы так настаиваете?.. Согласитесь, столь страстное желание осмотреть достопримечательности весьма и весьма подозрительно! Вы, безусловно, что-то недоговариваете?..

— Уверена, теперь мы поймем друг друга. Знаете, дорогая, вы гораздо умнее, чем мне представлялось, — она одарила Изабеллу обворожительной улыбкой, несомненно, из тех, что предназначены для мужчин. — Вы откровенно высказали свое неудовольствие, буду откровенна и я. Ранхилл Корт знаменит своими привидениями, а я —…спиритуалистка… Все прояснилось, не так ли?