Навстречу закату. Ты нужна мне

Вот тут Алекс ошибается. Тём может сколько угодно шутить и глупостями во все стороны бросаться. Но то, что за всем этим показным образом развеселого парня стоит продумывающий каждый ход хитрец, лично я не сомневалась.

На себе испытала, как он умеет заливать.

И идиот тут именно Крут, если решил, что Тём не опасен. Однако раз мы покидаем эти места, значит, Алекс всё же подстраховывается.

— И поэтому ты решил сбежать?

Крут прищурился и сделал два шага ко мне.

— Не я, а мы, милая. И не сбегаем, а собираемся оставить скучные разборки местным придуркам. Ларионов считает, что сливая активы Кота, становится сильнее. Думает, я его план не пойму.

Алекс поднёс бокал к губам и, словно раздумывая, перевёл взгляд в сторону.

— А ты выходит, понял?

— Более того, знаю каждый следующий шаг.

— Как интересно, — наигранно округлила глаза.

Нет, мне на самом деле было важно услышать, что доносит этот псих между строк, но Алексу моя показная игра интересна. И благодаря отсутствию моих настоящих эмоций, он будет тщеславно делиться намечающимися планами на победу.

Добиться от меня реакции для него становится особым удовольствием.

— Будешь хорошей девочкой и скучать тебе вообще не придется.

— Сам говорил, я плохая.

— Особенно ты не так хороша в роли подруги. Лерочка, вот расскажи, люди совсем недалекие, да? Как можно доверять настолько, что слепнуть начинаешь? Просто у меня друзей никогда не было, любопытно, знаешь ли, каково это.

— Мне-то откуда знать?

— И действительно. В любом случае грязная работа ляжет на плечи бывших дружков Кота, которые сейчас спят и видят, как бы его уничтожить. Но самое интересное, что Михаил Зотов уверен — Кот ему больше никакой не партнёр. С ним было сложнее всего, упрямился до последнего. Пришлось кампанию проворачивать. Зато теперь Михаила не переубедить — считает, друг у него был паршивый. Котовского свергнут свои же. Те, кому он помог и пригрел в своё время. Какая ирония.

Алекс хохотнул, но взгляд остался мрачным:

— Сегодня друзья, завтра предатели. Скучная правда жизни. Кому как не тебе знать, что настоящий враг не тот, кто открыто ведёт войну. А тот, кто сидит рядом и прикидывается другом. Или подругой. Да, Лерочка?* (прим. автора — отсылка к циклу «Рассветы»).

— Хватит.

— Как скажешь, — широкая улыбка и ещё один глоток из бокала. — Не хочешь о себе, так можем о нас поговорить. Но предлагаю обойтись без лишний прилюдий. Пока сестрица ублажает Ларионова, будь уверена, мы тоже неплохо проведем время.

Я замерла. Что он только что сказал?

— Сестрица?

Крут дождался. То, как Алекс самодовольно меня сейчас взглядом окидывал, вполне сойдёт за победу. Он хотел моей реакции, и я действительно не смогла скрыть удивления.

Черт. Начинало постепенно доходить осознание этого факта.

Черт. Черт.

— Аня. Её ещё Ангелина называют и Лина, родители затейники, — растягивая гласные, произносил Крут, оценивая эффект от своих слов. — Это всё неофициальные производные от её имени. А я не говорил раньше?

Так просто пожал плечами, будто утреннюю сводку погоды сообщил и с прогнозом не угадал.

Что?! Аня…

Аня не просто так с Тёмом?

Она сестра Крута? У него есть сестра? Но откуда?

Крут-старший был известной личностью, и про дочь в сми информация никогда не мелькала.

Господи, да ведь Тём в опасности, о которой даже не подозревает! Как же отвратителен Алекс! Ради своих целей не брезгует даже близкими!

— Ты чертов ублюдок, — покачала головой я, но Крут поднял вверх руку, останавливая мой порыв.

— Прибереги ругательства для постели, милая.

— Подсунуть собственную сестру под Ларионова, ради своих целей — ты более мерзок, чем я предполагала.

— Да ну, Лерочка. Сестрица по уши влюбилась и, признаться, этим добавила мне проблем. Наоборот, всё наоборот. Я ей одолжение сделал. Пообещал ей Артема, если она всё выполнит. Она выполняла свою часть уговора — Ларионова и получила. А взамен стучала мне. Так что Аня девочка не промах, не переживай за неё так. Думаешь, как я узнал, где Мия с компанией собирается перед встречей с отцом? Ну ты ведь её и так подозревала. Ты неглупая девочка.

— Она тебя боится.

Я точно видела, как эта девица дрожала от взгляда Крута. И вовсе не виделось радости от встречи сестры с дорогим сердцу братом.

Алекс на это небрежно махнул рукой.

— Ерунда. Она считает, родственные связи для меня не особо много значат. Это из-за отца. Я же рассказывал, у него со здоровьем проблемы начались? Ангелина думает, я его отравил.

— А ты отравил?

Крут снова рассмеялся.

— Ну за кого ты меня принимаешь, милая? Просто устроил ему отпуск. А там уж само так вышло. Жестокая штука жизнь, понимаешь.

— То есть сестрица не зря переживает.

Я нервно усмехнулась. Алекс чудовище, чудовище настолько — что даже представить страшно, что у него в мыслях творится.

— Мы похожи, милая. Мы с тобой очень похожи. Как бы тебе этого ни хотелось. Ну ты-то что с укором смотришь? Разве ты лучше? Расскажи, как ты его убила. Ах, да. Защищалась? И скажи ещё в голове ни разу не проворачивала план, как избавиться от этого мерзавца?

Крут подошёл ближе и взял меня за подбородок. Нет, я взгляд отводить не буду. Да, он прав, сукин сын. Чертовски прав.

И от его правоты внутри всё разрывалось. Я плохая. Плохая. Намного хуже. И мы похожи.

— Он не был мне родным. Этот ублюдок издевался над мамой.

— И над тобой. И над тобой, — повторил Алекс шепотом. — Всё, что он с тобой делал — снимал на камеру. У меня есть всё. Абсолютно все записи. А самое обидное, что и мамочка была на его стороне, верно? Кто же поверит такой, как ты? Строптивой, непослушной. Плохой девочке. Очень плохой.

Подступающие слезы рвались наружу, я сдерживала ком в горле и удерживала эмоции из последних сил. Но Крут не унимался:

— Плохой и никому не нужной, обманщице, хулиганке, ошибке, которая отравляла жизнь матери. Ей приходилось на людях делать вид, что она о тебе заботится. А на самом деле покрывала чудовище, которое отравляло твои лучшие годы. Я знаю, что такое жестокий отец. Мы оба с тобой в ненависти росли. Только я за этой ненавистью в своё время просто наблюдал. А ты на себе испытывала.

— Мы разные, Алекс. Как бы тебе этого ни хотелось, — ответила лишь, подавляя вырывающееся прошлое. — Мы разные. И не надо оправдывать манипулирование сестрой ошибками родителей.